«Мне просто очень нравится видеть себя на экране»
Две трети своей жизни Армен Борисович снимается в кино. По количеству экранных появлений народный артист и лауреат, похоже, может стать абсолютным рекордсменом в отечественной культуре. Над этим шутили в КВН уже в начале 70-х годов прошлого века. А он все снимается и снимается. И похоже, получает от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Порою вызывая ехидные комментарии коллег по цеху, вроде знаменитой эпиграммы Валентина Гафта («Гораздо меньше на Земле армян…»), а временами приводя в восторг публику собственным комедийным даром, где мимика и жест, интонация и грим оказывают убийственное воздействие. Будь то подергивание головой штабс-капитана Овечкина в эпопее о неуловимых или хромота несостоявшегося любовника тетушки Чарли («Здравствуйте, я ваша тетя!»).
Временами кажется, что нет такой роли, которую бы не смог сыграть Армен Джигарханян. Недаром его парадоксально называют «русским Жаном Габеном», хотя поначалу в московские театры артиста не принимали из-за кавказского акцента. Но кто теперь не знает его голос! Он звучит в полюбившихся мультиках (помните «Жил-был пес»?). Его голосом вот уже четверть века вещает с экрана инфернальный граф Калиостро («Формула любви»). А уж про бенефис в роли главаря «Черной кошки» Горбатого и говорить не приходится. Армен Борисович любит перевоплощаться, но он все равно узнаваем. Его ни с кем не спутаешь. Потому что в его персонажах – экранных и сценических – всегда ощутима его личность, когда резкая и непредсказуемая, когда одержимая и мудрая.
Нынче возраст патриарха и жизненные испытания, пережитое, берут свое. Но ясность ума и сила таланта никуда не исчезли на долгом пути артиста и человека. Джигарханян стал явно разборчив в выборе ролей и режиссеров, предпочитая стать этаким одиноким гуру лицедейского ремесла. Он может работать со всяким, но не всякий сработается с ним. Об этом свидетельствует его театральная карьера, на протяжении которой лишь двое – Андрей Гончаров и Марк Захаров – смогли «вписать» Армена Борисовича в свои замыслы. Первый это блистательно сделал в психотравматическом «Трамвае «Желание», второй – в искрометно-музыкальном «Разгроме». Те, кто видел эти постановки, вряд ли смогут их забыть. Именно благодаря раскованной и невероятно щедрой на эмоции игре Джигарханяна.
Люди и страсти – вот интерес знаменитого и любимого артиста в искусстве. Его волнуют и беспокоят мотивы поступков тех, в кого он перевоплощается. Даже безымянный Шантажист из сериала «Следствие ведут «Знатоки» сыгран так, что про этого персонажа мы многое можем узнать и рассказать. А уж если Джигарханян облачался в кожанку комиссара или чекиста или становился главой очередной криминальной структуры, то тогда можно было ожидать чего угодно. Диапазон сыгранного невероятен, на грани парадокса – от Артузова («Операция «Трест») до одноглазого Хасана («Али-Баба и 40 разбойников»).
Однако и лирика вовсе не чужда Джигарханяну, так же как и яркая публицистичность характеров его персонажей. В мелодрамах «Журавушка» и «Расскажи мне о себе» он был так же органичен и естественен, как в остродискуссионной «Премии». В подобных ролях и становится очевидным масштаб любого артиста, когда герою дано не так много текста. Но за молчанием таких людей чувствуется непростая судьба, сомнения, желания и чувства. Конечно, «плохих» всегда играть интересней, чем «хороших». Но и в персонажах, которые мы в прежние времена именовали положительными, у Армена Борисовича всегда чувствовалось и чувствуется нечто загадочное, значительное, когда мысль в буквальном смысле слова светилась в глазах. Вспомните ту роль, с которой и началась кинематографическая слава Джигарханяна в кино, – Артем в драме «Здравствуй, это я!». И здесь аналогия с Жаном Габеном выглядит более чем уместной.
Однако наш юбиляр еще и поет, и танцует, чем его французский коллега «грешил» только в молодые годы. Тот, кто постарше, вряд ли забудет Армена Джигарханяна как партнера Людмилы Гурченко в ее телебенефисе или фильме «Рецепт ее молодости». Словом, если и можно говорить о таком качестве артистической натуры, как универсальность, то к Армену Борисовичу оно применимо в полной мере. И при всем этом он – с его-то славой и узнаваемостью! – способен относиться с чувством юмора ко всем внешним признакам собственной популярности и узнаваемости, демонстрируя живые и яркие чувства. В былые годы на вопрос о том, почему он так часто снимается в кино, Джигарханян не без улыбки отвечал: «Мне просто очень нравится видеть себя на экране». Добавим к сказанному театральные подмостки и согласимся с Арменом Борисовичем. Ему виднее.
Сергей Ильченко, искусствовед, заведующий кафедрой радио и телевидения факультета журналистики СПбГУ. Фото ИТАР-ТАСС
