«Мафия и коррупция – сестры-близнецы»

Недавние события в кубанской станице Кущевская, где местные бандиты вырезали сразу три семьи, стали шоком для всей России. Как такое могло случиться? Ведь еще несколько лет назад нам заявили, что с организованной преступностью в стране покончено, русская мафия если не уничтожена, то по крайней мере взята под контроль. Под эту байку были практически ликвидированы все антимафиозные службы, в том числе знаменитые РУБОПы. Насколько опасно такое заигрывание властей с оргпреступностью и чем оно может обернуться для нашей страны? С этими вопросами «НВ» обратилось к известному петербургскому криминологу, заведующему сектором девиантного поведения Социологического института РАН Якову КОСТЮКОВСКОМУ.

– Кущевка – не уникальное явление. Я недавно был в режимном полузакрытом городке. Так вот, там местная ОПГ полностью контролирует социальную жизнь, бизнес, срослась с властью… Пока без эксцессов. Но если, не дай бог, у бандитов что-то в мозгах заклинит – та же Кущевка получится. А правоохранительные органы смотрят на это сквозь пальцы. Смычка власти и мафии в нашей стране достигла устрашающих размеров. Порой их просто невозможно отличить – они как сестры-близнецы. При этом криминальная ситуация все больше и больше мифологизируется. В этом году в Польше меня спросили: «Это правда, что в России перестреляли всех воров в законе, а все бандиты ушли в бизнес?» Вот он – плод официальной пропаганды: сказали, что с оргпреступностью у нас покончено, и все в это поверили. Не только в нашей стране, но и во всем мире.

– Но в Москве и Петербурге ситуация действительно существенно улучшилась. По крайней мере, такого массового отстрела конкурентов, как в 90-е годы, уже давно нет и, похоже, не предвидится…

– Да, в крупных городах, например в таких, как Москва и Петербург, с вульгарным бандитизмом практически покончено. Хотя эксцессы случаются постоянно. Дело в том, что в «лихие», как теперь говорят, 90-е годы у нас сформировалась довольно своеобразная бизнес-элита. Помните поговорку: «Потрите немного русского, и вы увидите татарина». Так вот, с бизнесом ситуация очень похожая: потрите немного российского бизнесмена, и вы увидите преступника, и наоборот: потрите бандита, и увидите бизнесмена. В результате получился круто замешанный коктейль, который порой просто невозможно разложить на ингредиенты.

В мирное время, скажем в жирные нулевые годы, когда наша страна не могла переварить поток нефтедолларов, легализовавшегося бандита даже под лупой нельзя отличить от добропорядочного коммерсанта. Но потом – бах! – дефолт или экономический кризис, и бандиты пользуются привычными для себя методами и инструментами. И объяснение этому простое: в нашей стране насилие гораздо эффективнее любых бизнес-планов. Поэтому даже у легализовавшихся бандитов всегда под подушкой лежит пистолет, который рано или поздно выстрелит. Новая криминальная война в нашей стране идет уже как минимум два года – практически с начала глобального экономического кризиса.

Вспомните убийства Калмановича, Япончика, покушение на Деда Хасана. Надо быть полностью слепым и глухим, чтобы утверждать, что у нас нет мафии. Меня потрясли слова губернатора Краснодарского края господина Ткачева, заявившего сразу после ареста лидера кущевской ОПГ Цапка, что никому в голову не могло прийти, что этот бизнесмен, депутат, меценат способен на такое зверское преступление! Да Цапка сами кубанские власти и маскировали под добропорядочного бизнесмена. За последние годы ему было выделено 160 миллионов рублей кредитов. Ни один фермер в регионе не получил таких сумасшедших денег. И губернатор об этом не знал? А чем он, спрашивается, тогда занимается?

– Но у Цапка действительно был высокорентабельный бизнес, лучшее в районе хозяйство…

– Для власти это очень удобно. В принципе бизнес никак от власти не должен зависеть. А тут ручной бизнесмен – что сказали, то и сделал. Поэтому и на бандитский беспредел в Кущевке закрывали глаза, главное – показатели хорошие дает и к власти лоялен. В этом плане очень характерным был комментарий, данный в свое время губернатором Свердловской области Росселем по поводу уралмашевской ОПГ: «Что бы я им ни поручил, они все делают». По сути, это высказывание можно считать девизом, под которым уже не один год в нашей стране происходит единение власти и мафии. В результате реальной силы, которая бы могла противостоять оргпреступности, у нас не только нет, она вообще не запрограммирована.

– Но были же у нас в 90-е годы РУБОПы, которые по крайней мере смогли сбить волну криминального беспредела в стране.

– Да, были. А где они сейчас? Ликвидированы за ненадобностью. Говорят, что РУБОПы якобы были насквозь коррумпированы. А почему у нас тогда до сих пор ГИБДД не расформировали? Там что, взяток не берут? Мафия всегда заточена на подкуп властных структур, в первую очередь правоохранительных органов. В этом плане их интерес к РУБОПам был второстепенным. В той же милиции есть гораздо более важные люди, которые могли решить вопрос в обход антимафиозных подразделений. На самом деле именно эти коррупционные связи и представляют главную опасность. Потому что простым операм к этим высокопоставленным оборотням в погонах просто не подобраться. Я уверен, что ни одна милицейская служба в принципе не может быть коррумпирована – коррумпированы могут быть только конкретные люди, работающие в этой службе. Потому что служба – это функция. Нельзя прийти и купить всю службу. Преступники подкупают нужных им людей в правоохранительных органах, а остальные милиционеры вынуждены выполнять приказы «оборотней».

– Сейчас много говорят о необходимости воссоздания РУБОПов. Такое возможно?

– Для этого необходима политическая воля. Хотя, я думаю, сами РУБОПы воссоздавать нет смысла. Нужна какая-то новая антимафиозная структура, с новыми функциями, с новым подходом, с новыми задачами. Дело в том, что за минувшие годы произошли серьезные изменения в самой оргпреступности. Мафия с головой ушла в коррупцию. Недавно председатель Счетной палаты признал, что у нас разворовывается почти триллион государственных денег. Для преступников это настоящая золотая жила. Поэтому для эффективной борьбы с ней нужен совершенно другой инструмент.

– Криминологи уже давно бьют в набат: вся криминальная статистика в нашей стране липовая. У Кремля просто нет реальной картины криминогенной обстановки в стране. Региональные власти скрывают масштабы разгула бандитизма?

– Действительно, укрывательство преступлений в милиции тотальное. Помните, что заявил начальник Кущевского ОВД: мол, у цапковских нет атрибутов ОПГ – ну какие же они бандиты? В результате все довольны: и преступники, и милиционеры. А на потерпевших всем наплевать. Хотя я абсолютно уверен, что в милиции есть рабочие материалы и они владеют реальной картиной криминогенной обстановки в том или ином регионе. Я никогда не поверю, что кущевские опера не знали, кто такой Цапок. Другое дело, что там все переплелось – кумовья, сваты, бизнес-партнеры.

По большому счету, милиционеры из Кущевки были членами этой организации, по крайней мере часть из них точно. Главная задача «оборотней» – укрывательство преступлений. И руководство местных УВД считает такое положение дел нормальным, по крайней мере – обычным. Ведь они кровно заинтересованы в приукрашенной статистике. Вот и получается замкнутый круг: все знаем, но ничего никому не скажем. Добавьте к этому катастрофически низкий профессиональный уровень большинства сотрудников милиции, и вы поймете, что другой статистики у нас просто быть не может. Честно говоря, я не знаю, как, имея под рукой такую статистику, в Кремле намерены реформировать МВД. Понять без правдивой статистики, какие службы и сколько сотрудников в них должны работать, в принципе невозможно. При таком раскладе реформа милиции однозначно будет провалена. 

– В Петербурге ситуация сильно отличается от других регионов? Ведь еще недавно он шел сразу вслед за Москвой и даже носил обидное клеймо «криминальной столицы России».

– Это клеймо – не более чем ярлык, взятый из художественного произведения. Ситуация во многих других российских городах намного хуже. Взять хотя бы ту же Москву. Мафиозная составляющая в ее экономике априори на порядок выше. Просто потому, что в столице решаются все ключевые вопросы, туда стекаются все финансовые потоки. В нашем городе нет и никогда не было такой насыщенности уголовным элементом. Даже в 90-е годы костяк большинства крупных ОПГ состоял в основном из приезжих. Часть из них, например тот же Дед Хасан, со временем перебрались в Москву только потому, что там легче решать вопросы – все под боком: депутаты, чиновники, многомиллионные откаты.

– Другими словами, мафия построила свою вертикаль власти. Есть хоть какая-то возможность ее разрушить?

– Вся проблема в том, что у нас нет гражданского общества. А региональным властям гораздо удобнее сотрудничать с криминалом, чем вести с ним непримиримую борьбу. То же самое было в свое время в Италии. И знаете, с чего там начали борьбу с мафией? С омерты – закона молчания. Там ведь тоже никто ничего не слышал и не видел. И удивительное дело: итальянцы, где мафия успешно существует уже не одно столетие, поверили в то, что мафию можно победить, заговорили…

 

Беседовал Виктор Бовыкин