Николай Копейкин: «У нас процветают зависть и жадность»
Известный художник и музыкант борется с изъянами общества злой сатирой
У Николая Копейкина множество ипостасей: художник, рок-музыкант, сценарист, кинорежиссер, актер. Слава о нем разная – скандальный, эпатирующий, но при этом веселый, добрый и по-сибирски великодушный. А еще сентиментальный, ностальгирующий, любящий Родину, и потому, наверное, он не может проходить равнодушно мимо всяческих язв на ее теле, активно включается в процесс их выявления и художественного изобличения.
– Николай, многие художники березки рисуют и с реалиями нашего мира не борются… А у вас если березка, то к ней прислонился пьяный слон, почти ее ломая. Отчего такие сюжеты рождаются?
– Причин много. Может, мне везет, но часто в разные передряги получается попадать: то с милицией – извините, теперь «полиция» надо говорить, – то с чиновниками-бюрократами – деятелями от культуры, которых, кроме своей личной выгоды и желания усидеть на теплом местечке, больше ничего не интересует. Вот это и не дает расслабиться и пейзажи рисовать. Хотя иногда я от всего отхожу и рисую эти самые пейзажи, когда уезжаю далеко за пределы нашей родины на творческие пленэры – в Италию или во Францию.
– Почему у вас слоны пьют водку, бунтуют, прыгают через костер, они же вместо коней Клодта стоят на Аничковом мосту, и на слоне взмывает Медный всадник – Петр I?
– Во-первых, слоны мне очень импонируют, может, я в себе тоже их черты нахожу – они с виду такие добродушные, большие, наивные, а на самом деле слоны запоминают обиды и несправедливость и если уж рассвирепеют, то держись. Это как предупреждение – не доводите слона до крайней степени кипения, не унижайте слонов. Ну а во-вторых, я считаю, что украшать улицы и площади Петербурга вполне могли бы не львы и не кони, а именно слоны. Еще при правлении Петра I в городе был устроен слоновник. Для заморских животных шились специальные кожаные тапки, чтобы их ноги не повредились по дороге из Астрахани в Петербург. И всяческий респект им был.
Не задумывались вы, почему на Фонтанке такие широкие плавные сходы к реке? Именно для слонов – чтобы они ходили сюда на водопой и купание. А вот мост Аничков был хлипкий, деревянный, слонам по нему ходить было опасно – его по этой причине и перестроили, сделали каменным. Ну а в 1917 году слоны как класс исчезли, вымерли, последнего застрелили революционные матросы. Только улица осталась, которая напоминает об их особой жизни в Петербурге, – Караванная. Вот потому я и решил восстановить справедливость и посвятил слонам целый цикл.
– У вас еще и о стражах порядка есть серия картин…
– Есть! Ну а как мимо этого пройдешь! Это наша жизнь. Всюду «милиция, которая нас бережет…». Меня, например, уберегает от собственных денег. Помню, после съемок в Пушкине фильма «Пасека», когда мы хорошенько обмыли нашу творческую работу и возвращались в Питер, – не буянили, не дрались, а нас все-таки повязали. Очнулся я на полу в отделении милиции на Витебском вокзале – карманы аккуратно вывернуты, все деньги исчезли… Нет, вру, нашли 65 копеек, положили передо мной на стол и велели протокол о том, что я нарушил закон, подписать. Я на пустых бланках исправно расписался по-английски: Good bye – этим все остались очень довольны. А не так давно поздним вечером на Петроградке милиционеры под видом того, что ищут наркотики в моем кошельке, лишили меня пары тысяч рублей… На Западе предназначение полиции и жандармерии совсем другое: видят, идет подвыпивший человек, – его постараются целым и невредимым до дому доставить. У нас по-другому – ты просыпаешься в вытрезвителе, в холодной простыне, окоченевший, без копейки денег. Пьяный человек в нашей стране – источник обогащения.
– Мне понравился фильм вашей студии «НОМ» под названием «Беларуская быль», когда солдат из Германии в 1945 году привозит трофей – знак об ограничении скорости в 30 километров и становится гаишником в своей деревне. Спустя годы он сидит не в избе-развалюхе, а в добротном доме…
– Да, как-то зацепила нас эта тема, как, впрочем, цепляет она многих граждан. За что воевали наши деды и отцы – за то, чтобы хорошо жилось всяким приспособленцам и мошенникам? На нашем постсоветском пространстве процветают буйным цветом зависть и жадность – те явления, которые меня особенно волнуют. Именно из-за них у нас так все складывается в России – не лучшим образом. Это ведь личный выбор чиновника – брать взятки или нет? Берет – значит, совершает плевок в вечность и плевок в себя. А уж какая красноречивая картина конца 1990-х – начала 2000-х: бэушные телефоны в магазины кто сдает? Милиционеры! Вот такая у нас волшебная страна.
– Наверняка вы, как художник, испытывали сложности с цензурой, неприятием вашей сатиры?
– Случается. Этим летом наша художественная секта «Колдовские художники» привезла в Москву, в ЦДХ, выставку «ЛИБИДО» – она повисела полдня, и ее тут же чиновники запретили – усмотрели там порнографию. А я считаю, этим и не пахло. Название вообще расшифровывается так: «Ленинградский институт брака и домашнего очага». Мы готовились к общественному резонансу, которого не произошло. Да, это была злая сатира на отношения полов, мы предложили посмотреть, насколько эти отношения могут быть неприглядны, то есть выполнили в точности манифест «Колдовских художников» – не очаровывать зрителя, а разочаровывать. Не в художественном смысле, конечно.
– И что, народ так и не увидел ваших работ?
– Увидел, но уже в Питере – у Дмитрия Шагина в галерее «Митьки». Правда, некоторые журналисты из желтой прессы Диму за это заклеймили, он даже ходил в редакцию разбираться, кто же в таком сталинском стиле статью написал, где только призыва «всех расстрелять» не хватало. Но ему не выдали фамилию журналиста.
– Не хочется уехать из страны и позабыть все как страшный сон?
– Говорят, где родился, там и пригодился. Для меня Родина начинается с заветной скамьи у ворот, с калитки у дома. Родина – там, где моя семья, мои дети. Ничего плохого для Родины сделать не хочется.
– Но Родина постоянно пытается углядеть что-то плохое?
– Нет, не Родина, а шушера пытается.
– А вам по поводу клипа «Химкинский лес», в котором Сергей Шнуров якобы нападает на Юрия Шевчука и используются ваши картинки, кто-нибудь претензии предъявлял?
– Нет. Я даже и не знал о выходе клипа с моими рисунками, в это время в Италии был и не следил за скандалом. Шнур когда-то взял эти рисунки у меня… Они здорово по смыслу подошли, клип хороший получился.
– О вас, как о художнике, многие узнали именно благодаря этому клипу. Слава настигла?
– Как-то не заметил особо. Денег во всяком случае мне за этот клип никто не заплатил. Ну да и ладно. Шнур тоже в наших фильмах без всякой платы снимается.
– Вы новую картину сняли?
– Да, сейчас находится в предпродакшн фантастический фильм «Звездный ворс». Думаю, к сентябрю запустим на DVD, не знаю, как с прокатом получится. Это путешествие героев в странные миры, только ракета улетает не прочь от Земли, а внутрь планеты. Мы подтверждаем теорию о скрытых мирах немецкого ученого Бендера, который доказывал, что внутри Земли тоже есть своя галактика. Шнур у нас играет Мозг – тела нет, только голова.
– Вы сказали, что семья занимает главное место в вашей жизни. Много времени посвящаете воспитанию детей?
– У меня две дочери. Старшая, Алина, учится на журфаке, младшая, Рита, еще только в третьем классе гимназии. А жены, как вы понимаете, менялись – я же художник! В детстве, до четвертого класса, отец лупил меня за любую провинность, я такого метода на своих детей не перенес. Дружу с обеими дочерями, вместе можем гулять, ходить в кино – процесс воспитательный у меня ненавязчивый. И все-таки мы с женой Леной рекомендуем младшей дочери, какие фильмы смотреть, какую музыку слушать, что читать. Рита у нас любит пошутить, научилась рассказывать анекдоты, предпочитает, как и папа, черный юмор. Недавно нарисовала в школе ко Дню Победы Гитлера, который дрожит от страха при виде советского танка, и первое место заняла.
– Скажите, вы можете употреблять дома крепкие выражения?
– При дочке я не матерюсь, хотя если уж в анекдоте требуется бранное слово, то не стесняюсь. Я от этого Риту сильно не ограждаю, а то вырастет такая фифа, у которой может сложиться ложное впечатление, что если человек ругается матом, то он обязательно плохой. Меня другое удручает в воспитании российских детей. Пропал такой пласт в культуре, как детское кино, в котором были заложены воспитательные задачи. Были великолепные режиссеры, снимавшие сказки, как Александр Роу, или актеры, как Георгий Милляр, Рина Зеленая, теперь никого нет. И растут поколения без отечественных фильмов, без киносказок. А такие вещи в культурном плане без усилий государства не восстанавливаются. Почему французы, немцы, финны этим озабочены, а мы нет? В Европе воспитывают детей на национальной культуре, а у нас это утрачено. Я бы предпочел не только Микки-Мауса в сознание своим детям внедрять, а славянских мифологических каких-нибудь персонажей. Чем плохи Медведь Липовая Нога, Задериха, Недотыкомка или Мурышка?
