Православный приход Вечного города
Идея строительства русского храма в Риме возникла в конце ХIХ века, а была реализована в начале века нынешнего. О своих прихожанах рассказывает настоятель церкви Святой Екатерины отец Филипп
Тогда, 100 с лишним лет назад, идею строительства храма поддержал Николай II, который дал на благое дело 10 тысяч рублей. Сбор средств проходил по всей России. В Петербургской конторе госбанка Российской империи был открыт специальный счет, на котором к 1916 году насчитывалось около 265 тысяч лир. Этого бы хватило на строительство церкви, для которой уже был приобретен и земельный участок на набережной Тибра близ Понте Маргерита. Но грянула революция…
Вновь мысль о возведении храма в Вечном городе появилась в начале девяностых годов прошлого века. А к началу нынешнего были предприняты уже реальные шаги к ее претворению в жизнь. Примерно в это время – осенью 2001 года – митрополит Кирилл, будущий патриарх Московский, и благословил отца Филиппа (Васильцева) взять на себя основную ответственность за строительство церкви Святой Екатерины.
–В Рим я приехал в марте 2001 года, – рассказывает отец Филипп. – Приехал, чтобы помогать отцу Михаилу Осоргину, настоятелю прихода святителя Николая Чудотворца. Незадолго до того, в октябре 2000 года, общее приходское собрание решило вернуть этот приход из архиепископии западноевропейских русских православных церквей в лоно Русской православной церкви. Отец Михаил Осоргин, человек преклонного возраста, нуждался в помощи – приход был одним из самых больших в Западной Европе. А для меня это была временная командировка, и я, конечно, и не ведал того, что останусь зде
сь на годы. Вот уже десять лет, как я в Риме…
– К тому времени вопросы, предшествующие строительству церкви Св. Екатерины, были уже решены?
– Не все. Мы еще не получили лицензию на строительство, многие формальные вопросы нуждались в урегулировании, не было средств. Тем не менее мы надеялись, что строительство скоро начнется, и началось оно в апреле 2005 года.
– Получить лицензию на строительство храма – это вопрос в Риме сложный?
– Очень непростой. Здесь, на территории виллы Абамелек, которая зависит не от Рима, а от провинции Лацио, вообще было запрещено какое-либо строительство. И власти региона Лацио, его президент Франческо Стораче приняли поправку к местному закону, позволяющую начать строительство.
– А католическая церковь в решении этого вопроса не участвовала?
– Как и у нас, разрешение на строительство храма дают местные гражданские власти.
– Ваш храм не первый ли построенный в Европе в новые времена?
– Наш второй. Первым был храм, построенный в Голландии. Но по тому вниманию, которое привлекало строительство, по тому, какие значительные силы были включены в процесс, а главное – по своему духовному значению, конечно, храм в Риме является уникальным. Это центр русского православия в самом центре западного мира.
– А вы застали представителей первой русской эмиграции?
– Италия не являлась центром послереволюционной эмиграции. Тем не менее в Риме существовала община, и достаточно многочисленная, которая была объединена вокруг прихода святителя Николая. Приход с начала тридцатых годов прошлого века располагался в особняке княжны Чернышевой на виа Палестро. Первая русская эмиграция закончилась в основном к концу 1980-х – началу 1990-х годов. Храм на виа Палестро опустел. Оставались лишь несколько известных людей. Марина Федоровна Шаляпина, с которой я познакомился в 2001 году, постоянно интересовалась новой церковью, стараясь помочь делу. Княжна Елена Владимировна Волконская – внучка Петра Аркадьевича Столыпина и праправнучка декабриста Сергея Волконского – вошла в состав совета учредителей Фонда святой великомученицы Екатерины, который и занялся сбором средств на строительство. Помогала нам и графиня Мария Александровна Ферзен…
Марина Федоровна Шаляпина, почившая в июле 2009 года, стала первой прихожанкой, которую мы отпевали в храме Святой Великомученицы Екатерины. Согласитесь, есть в этом какая-то глубокая символика. Первая русская эмиграция на самом своем излете все-таки приняла участие в реализации идеи, которая возникла сто с лишним лет назад – еще в дореволюционной России. Потом наступили времена, когда казалось, что идея строительства православного храма в Вечном городе исчезла навсегда. Но нет – проросло…
– Ваши нынешние прихожане – это кто?
– Все приходы в Италии да и по всей Западной Европе сейчас многонациональные. Нынешние наши прихожане – это украинцы, молдаване, русские, сербы, грузины, итальянцы. Потому и на богослужениях очень часто звучит не только церковно-славянский язык, но и итальянский, и молдавский языки, иногда – грузинский. Мы пытаемся идти навстречу нашим прихожанам. Культурные и языковые различия вторичны, главное – православная вера. Это нас объединяет. Как говорил апостол Павел, в главном – единство, во второстепенном – свобода, во всем остальном – любовь.
– Церковь Святой Екатерины находится за пределами родины – это наверняка придает ее приходской жизни какие-то специфические черты…
– Конечно, человеку, оказавшемуся в незнакомой культурной среде, очень важно услышать родной язык, важно ощутить себя в родном культурно-языковом пространстве. Каждый храм за рубежом является, если можно так выразиться, малой родиной, домом для наших соотечественников. Я всех постоянных прихожан знаю по именам, знаю обстоятельства их жизни. Мы часто общаемся, после окончания воскресной или праздничной Божественной литургии остаемся на общую трапезу. У нас очень близкие отношения между прихожанами и священниками. Это создает атмосферу удивительной приходской православной семейственности – то, что, может быть, сложно воплотить в жизнь в огромных приходах у нас на родине. И это, конечно, дает богатый пастырский опыт для священников.
– Рим – центр католицизма. Вы наверняка встречаетесь и с верующими католиками, и с представителями католической церкви… Что это за контакты, как это происходит?
– Это очень многообразные контакты. Простейший пример: верующие католики приходят в храм, просят разрешения присутствовать на богослужении, ставят свечку… Мы с ними беседуем, отвечаем на вопросы. Часто бывает, что группа паломников, предварительно договорившись с нами, посещает церковь – мы им рассказываем о православии, об истории строительства храма Святой Екатерины. Такие встречи происходят каждый день. Мы же находимся в центре Рима… Существуют контакты на уровне приходов. В Риме около пятисот приходских церквей, и в нашем районе их много. Католические священники приходят к нам, мы – к ним. Между нами существуют добрые отношения. Кроме того, каждый январь католическая церковь проводит Неделю молитвы о христианском единстве. Как правило, все наши священники приглашаются в местные католические приходы. Мы присутствуем на богослужении, рассказываем о православной церкви.
Православием на Западе сейчас интересуются многие. Это уже часть европейской жизни. В Италии православие по численности является второй конфессией. Сюда с начала 90-х годов пошел огромный поток трудовой эмиграции из православных стран – из Румынии, Болгарии, России, с Украины.
– А дискуссии по вопросам веры бывают?
– Любой вопрос, естественно, может быть задан, и мы на него должны ответить. Но сложные богословские, догматические вопросы не решаются в контексте краткого дружеского общения. Это тема для серьезного, вдумчивого диалога. Да, простые итальянцы часто задают вопрос о различии между православной церковью и католической. Мне достаточно пройтись по улицам Рима в одежде священника – кто-нибудь подойдет, задаст этот вопрос… Объясняю. В этом видится неподдельный интерес итальянцев к существу православной веры.
– В вашем храме есть постоянные прихожане итальянцы?
– Несколько человек.
– Сколько в Италии православных приходов?
– Сейчас, вне всякого сомнения, начался новый этап в жизни русской церкви в Италии. В конце прошлого века здесь насчитывалось пять православных храмов Московского патриархата. Они находились в Милане, Болоньи, Модене, Турине, во Франкавила Фонтана. Все приходы возглавляли священники итальянского происхождения. В 1998 году был назначен русский священник – в Бари. Появился шестой приход. А сейчас их, если считать и евхаристические общины, около шестидесяти – это уже полноценная епархия, причем очень динамично развивающаяся. Многие приходы являются многочисленными, ведут напряженную литургическую жизнь. Богослужения, например, в нашем храме и на миланском приходе совершаются каждый день. И постоянно чувствуется тенденция к росту, развитию этих общин. Они уже существуют во всех крупных и средних городах Италии. И это произошло на моих глазах. Я с надеждой смотрю в будущее православия на Апеннинском полуострове.
светский разговор
– Отец Филипп, вы сколько языков знаете?
– Два: итальянский и французский, немножко английский. А закончил отделение русского языка и литературы филологического факультета МГУ в 1992 году…
– Вы ведь, насколько знаю, из семьи священника?
– Мой отец был потомственным священником, после смерти мамы он в конце 80-х годов принял монашество и был рукоположен в сан епископа. Умер в 1998 году архиепископом Кировоградским и Александрийским.
– Ваш выбор – идти на служение в церковь – он был предопределен? Другого быть не могло?
– Мой выбор, конечно, не был случайным. Первые мои детские воспоминания были связаны с церковью. Я прислуживал на богослужениях еще в детстве: читал записки, зажигал лампады, сопровождал на службу моего дедушку. Он был уже заштатным клириком. Я хорошо помню, как мы из дома, который находился совсем рядом с собором, шли с ним на службу. Это было в Саратове, где я и родился.
– Рим любите?
– Италию невозможно не любить. А Рим – это единственный город в своем роде. Cittа еterna – Вечный город, в котором, как в удивительном драгоценном ларце, в течение 2000 лет хранятся великие святыни христианской церкви. Это город, который сформировал облик, может быть, всей европейской цивилизации. И он просто очень красивый. Здесь есть и древний античный Рим, и средневековый Рим, и Рим эпохи Возрождения, и современный Рим… Они как-то очень органично уживаются, это единый городской организм. Он живет своей жизнью на протяжении уже почти трех тысяч лет.
– На Родине какие места предпочитаете?
– Я учился в Москве, и в Москве у меня осталось много университетских друзей. Служил в Свято-Даниловом монастыре. Я очень люблю Москву. Петербург мне тоже нравится – он во многом напоминает Рим… А вообще, больше всего люблю малые города на Волге: Углич, Плес, Кинешма.
Беседовал Сергей Дружинин
