Откройте! Редакция!
Корреспонденты «НВ» выясняли, кого петербуржцы готовы впустить в свое жилище, а кому дадут от ворот поворот
Обезопасить свое жилище человек стремился всегда. Чтобы говорить знаменитое «мой дом – моя крепость», мы устанавливаем железные двери, хитроумные замки, сигнализацию. Между тем, по данным полиции, в большинстве случаев граждане сами впускают в свое жилище грабителей, воров и мошенников. Чтобы выяснить, как жулики проникают в чужие дома, корреспонденты «НВ» обошли десятки квартир в разных районах города и попытались убедить хозяев открыть дверь.
На «дело» мы отправляемся в выходной день. Для начала едем на проспект Ветеранов и выбираем первый попавшийся на глаза дом. Это дом № 20 по Авангардной улице. Самое сложное – преодолеть входную дверь с кодовым замком. Тут нам сопутствует удача – из ближайшей парадной выходит женщина с ребенком и мы успеваем вбежать в открытую дверь. Нажимаем наугад кнопку в лифте, выходим и звоним в дверь слева. Изнутри доносится басистый лай.
– Кто? – интересуется женский голос.
– Здравствуйте! «Петроэлектросбыт»! Нам нужно проверить ваш счетчик!
– Предупреждаю, у меня собака!
– Открывайте! Мы не причиним вреда вашей собаке.
Щелкают по очереди два замка, дверь приоткрывается, а из-за нее вываливается ротвейлер, по конфигурации напоминающий прикроватную тумбочку. Собачка нас обнюхивает и виляет культяпкой хвоста.
Хозяйку пса зовут Ольга, она в декретном отпуске. Есть двое сыновей. Старший воюет с монстрами на компьютере, младший, которому меньше двух лет, играет. Муж – охранник на железной дороге, сейчас на смене. На прощание демонстрируем хозяйке документы, рассказываем про наш эксперимент и советуем открывать двери энергетикам, только если они покажут в «глазок» документы. Уходя, гладим по голове доброго Бормана – так зовут ротвейлера.
На обратном пути к метро выходим на улице Солдата Корзуна и находим «хрущобу», где в одной из парадных сломан замок и дверь открыта нараспашку. Звоним в квартиру на втором этаже со старой деревянной дверью.
– Кто там? – спрашивает явно пожилая женщина.
– Мы из собеса. Вам положена материальная помощь! – Такой прием регулярно используют мошенники, чтобы попасть в квартиры пенсионеров и обобрать их до нитки.
– Ах вы негодяи! Жулики проклятые! Какой собес в выходной? Я сейчас милицию позову! – отвечает она.
– Не надо милицию! Мы не мошенники, – кричим через дверь. Но реакции никакой нет. Однозначно пошла звонить. Мы пулей несемся на остановку и ловим маршрутку. За эту бабулю можно не беспокоиться.
Едем на «Площадь Восстания» и ищем рядом подходящий жилой дом. Всюду кодовые замки и заперты калитки, ведущие во дворы. На улице Жуковского нам повезло – кто-то не закрыл за собой калитку во двор. Дверь ближайшей парадной тоже нараспашку: идет ремонт. В двух квартирах никто не отзывается. В третьей телевизор на весь подъезд вещает криминальные новости за неделю. В нее и звоним.
– Кто там? – спрашивает мужчина, который, судя по голосу, явно нетрезв.
– Мы из жилконторы. Вы затопили соседей! – объявляем мы, стараясь перекричать телевизор. В ответ обитатель квартиры советует нам идти в баню, высказывает свое мнение о наших родителях, обещает выйти и причинить нам телесные повреждения. Мы обещаем привести участкового и узнаем, что этот гражданин хотел бы сделать со всеми людьми в форме.
На Полтавской улице мы обнаружили старинный дом, изуродованный граффити и с открытым подъездом. Парадной это место называть не хочется – запах отвратительный, на стенах облупилась краска, пол лишился половины плит.
– Здравствуйте! Не желаете ли вступить в партию «Невский фронт»? – предлагаем мужчине за железной дверью.
– А что, выборы уже?
– Ну да, пора определиться со своей позицией!
– А что у вас за партия?
– «Невский фронт» – за справедливое судейство и честную игру!
– А что вы раздаете?
Этот вопрос ставит нас в тупик. Ибо никаких артефактов, способных привлечь электорат, у нас не имеется.
– Информацию, – отвечаем растерянно.
– Ладно, оставьте под дверью. Я потом посмотрю, – говорит гражданин, потерявший к нашей партии всякий интерес.
Следующий наш пункт – станция метро «Проспект Большевиков». Идем в огромный жилой дом возле Ледового дворца, на первом этаже которого имеются кофейня, ирландский бар, японский ресторан и магазин косметики. Рассчитываем встретить здесь гламурную публику. Но двери парадной нам открывает пожилая петербурженка. Звоним в дверь на 6-м этаже. Отзывается детский голосок.
– Почта России! Получите, пожалуйста, телеграмму!
– Я не могу! Мне запрещено открывать. Оставьте под ковриком! – отвечает девочка лет 10–12.
– Мы должны вручить ее лично в руки!
– Понимаете, я никому не должна открывать! Это очень опасно – там всякие педофилы ходят! – настаивает девочка.
– А кто тебе такие ужасы рассказал?
– К нам в школу приходил участковый, еще по телевизору показывали.
– Правильно! Ни в коем случае не открывай посторонним и не садись в лифт с незнакомыми мужчинами, – советуем на прощание.
Отправляемся до «Проспекта Просве-щения», где заходим в огромный дом № 139 по проспекту Энгельса. Дверь в парадную любезно придержал для нас молодой человек. Звоним в выбранную наугад квартиру.
– Здравствуйте! Мы собираем подписи против проведения на нашей улице ночного байк-шоу «Бесогон-2011», – заявляем мужчине за дверью («Бесогон» – никнейм, под которым Никита Михалков пишет в своем блоге).
Дверь мгновенно открывается, появляется молодой человек в белой футболке.
– Байк-шоу организует Михалков? – спрашивает парень.
Мы показываем документы и сообщаем про эксперимент. Парень хохочет и благодарит за то, что развеселили.
Едем в сторону «Удельной», к элитному жилому комплексу, расположенному вокруг небольшого озера. Ворота преодолеваем, следуя за женщиной с коляской. Она же помогает нам попасть в угловой подъезд.
– Откройте, полиция! – заявляем женщине за стальной дверью.
– Мы полицию не вызывали!
– В вашем доме убийство! Нам нужны понятые, чтобы осмотреть место преступления!
– Я очень занята, обратитесь к соседям!
Обходим еще шесть квартир и в каждой из них жильцы оказываются чудовищно заняты. Выходит, полицейские не наговаривают на людей, когда жалуются, что можно обойти весь подъезд и не найти понятого.
Едем на «Московскую». В районе Варшавской улицы возле двух кирпичных домов замечаем пустырь, на котором стоят строительная бытовка и фрагмент синего забора. Набрав номер на домофоне, заявляем, что собираем подписи против строительства по соседству нового крематория. Нас пропускают беспрекословно. То же самое говорим женщине из квартиры № 9 на 3-м этаже.
– Надо же, а говорили, что будет жилой дом, – растерянного произносит она, немедленно открыв дверь.
Последний пункт нашего путешествия – Васильевский остров. На улице Кораблестроителей дверь парадной 14-этажного дома открыта и подперта кирпичом. Едем на 7-й этаж. По лестничной клетке разливается запах жареной рыбы, от которого текут слюнки. Звоним в дверь квартиры, из которой исходит этот аромат.
– Здравствуйте, мы из «Жилкомсервиса», опрашиваем жильцов о качестве обслуживания дома!
Дверь открывается, и показывается подтянутый пожилой человек с аккуратной серебристой бородкой. Он велит нам ступать на кухню и сам спешит туда же. Кладет на сковородку оставшиеся кусочки рыбы и моет испачканные мукой руки. Мы тем временем рассматриваем фотографии боевых кораблей, вымпелы и знаки, висящие на стенах. Выясняется, что хозяин квартиры Александр Георгиевич – капитан I ранга, 30 лет прослужил на флоте, командовал множеством кораблей, в том числе громадным крейсером, на котором служили 800 человек. Теперь работает в Военно-морском музее. Александр Георгиевич рассказывает нам, как молодым каплеем тралил фарватеры у Таллина, как ходил на своем крейсере в чужие порты, как познакомился со своей женой – адмиральской дочкой…
Мы уходим в 11-м часу вечера. Хозяин квартиры, как и мы, успел позабыть, зачем мы приходили.
Валерия Брагинская, Михаил Каменев
