«Эстония может стать страной кино»
Слово «кинофестиваль» практически всегда и у всех вызывает совершенно определенные ассоциации: красная ковровая дорожка, сотни журналистов, вооружившихся камерами и фиксирующих каждое движение звезд в вечерних платьях и смокингах… Но это великолепие – лишь финал, апогей, за которым стоит долгая работа простых, никому не известных людей, целый год безо всякой помпы работавших, чтобы праздник стал возможным. Во всяком случае, попав в «святая святых» таллинских «Темных ночей» (PОFF), корреспондент «НВ» увидела абсолютно прозаическую картину: пара десятков парней и девушек, сидя в заставленных компьютерами крохотных комнатках, абсолютно прозаически готовили настоящее чудо, которое в один прекрасный день окажется расписано СМИ как грандиозный эстонский фестиваль кино...
О том, кто, как и зачем создает кинопраздник, рассказывает первая леди фестиваля – директор PОFF Тийна Локк.
– Юбилейным я бы его не назвала. Наш фестиваль еще молодой. Солидными по возрасту в киномире считаются те, что проводятся в тридцатый-сороковой раз. У них за эти десятилетия родились и закрепились традиции, появилась своя постоянная аудитория. А мы пока начинающие, только растем и, честно говоря, еще многого в этом процессе не знаем и не до конца понимаем.
– Строго говоря, начинали-то вы 15 лет назад, причем в очень трудное для Эстонии время. Как вы вообще на это решились?
– Вот именно поэтому и решилась. Киноиндустрия тихо-мирно умирала, кинотеатры закрывались, и никого не интересовало, почему это происходит. Политики, которые в те годы только-только пришли к власти, были уверены: кино должно само себя финансировать, им и в голову не приходило, что его надо поддерживать и развивать. А эстонский бизнес вообще не хотел связываться с этим делом. Поэтому можно сказать так: «Темные ночи» и создавались именно для того, чтобы сфокусировать на области кино внимание общества. Это был, образно говоря, последний отчаянный крик: «Люди! Задумайтесь, что получится, если мы все оставим как есть!»
– Потерять киноиндустрию, разумеется, не хотелось бы никому. Но этот бизнес напрямую связан с финансовыми вложениями. Я разговаривала с кинодеятелями в Литве и Латвии, и они в один голос жалуются: «Страны у нас маленькие, поэтому кинорынка нет и быть не может. Мы вкладываем в кино огромные деньги и каждый раз оказываемся в убытке»…
– Ну, прежде всего я бы не сказала, что в странах Балтии вкладываются в производство фильмов огромные деньги. Все абсолютно наоборот, и это – самая главная причина застоя. Конечно, тому существуют объективные причины – Эстония переживает экономический кризис, может быть, не такой сильный, как в Латвии или в Литве… Но и у нас люди только-только начинают понемногу понимать, что киноиндустрия – очень сложная структура, в которой соединяются и творчество, и экономика, и политика. И этот процесс, кстати, является еще и настоящей рекламой для страны. Это же очевидно! Кино из всех областей культуры наиболее доступно и универсально.
Взять, скажем, «Темные ночи». Мы, наверное, самый дешевый фестиваль в мире, который имеет при крайне мизерном финансировании такие габариты и такую популярность. Так что, я думаю, постепенно, шаг за шагом, все уладится. Во всяком случае, нам уже удалось пробить брешь в каменной стене, за которой находится водопад, вообще не имевший выхода всего15 лет назад.
– Сколько фильмов было показано на первом таллинском фестивале?
– Всего 28. Они в основном были из Германии и наши, эстонские. Посмотрели их только 5000 зрителей. Вот и сравните – в этом году у нас около 250 полнометражных фильмов и примерно столько же короткометражных. В фестивале участвуют 85 государств, так что его можно с полным правом назвать всемирным. А зрителей в прошлом году было около 70 тысяч, и в этом году мы ожидаем не меньше.
– Но это же колоссальный объем работы, а у вас совсем немного сотрудников!
– Как сказать… Если в самом начале нас было четверо, то сегодня круглый год работают 15 человек, а с августа мы нанимаем еще около тридцати, и нам начинает помогать добровольческая группа, примерно 300 волонтеров. Я счастливый человек, потому что меня окружает фантастическая команда, которая, хотя и работает с утра до ночи, получает удовольствие просто от самого процесса. У всех моих ребят сияют глаза, а это, по-моему, самое главное.
– Представляю, какую радость и гордость все вы испытаете, когда дело дойдет до той самой красной дорожки, по которой пойдут мировые звезды…
– Не знаю… Пока у меня вообще нет никаких чувств. Я думаю только о работе, которую правильнее всего было бы назвать тушением пожара в критических ситуациях. Это относится практически ко всему – и составлению программы, то есть отбору и просмотру фильмов, и к общему планированию, и к разработке стратегии и тактики. И плюс ко всему этому – поиск денег.
Может быть, радость и гордость, о которых вы говорите, появятся, когда все это кончится, настанет утро выходного дня, и меня никто не будет будить, и я смогу в первый раз выспаться.
– Скорее всего, так и будет. Но за воскресеньем придет понедельник, и вы начнете работать над следующим. Как вы думаете, каким он станет? Судя по вашей знаменитой фразе «Один эстонец – один фильм», у PОFF грандиозное будущее…
– Мы не хотим очень разрастаться. Мне кажется, шарм таллинских «Темных ночей» заключается как раз в его относительно небольших масштабах, в том, что люди могут легко находить друг друга, встречаться, завязывать контакты. Хотя… Если у нас в стране не появится резко негативное отношение к кинематографу и рост экономики заметно не затормозится, то в ближайшие годы Эстония может превратиться в настоящую страну кино…
Беседовала Светлана Белоусова, Таллин – Санкт-Петербург. Фото Владимира Ермолаева
