«С Тихим океаном лучше не шутить»
Бизнесмен Алексей Гайдук проводит отпуск на затонувших кораблях
С тех пор как россияне стали массово выезжать на отдых к южным морям, дайвинг в представлении многих наших сограждан потерял некую таинственность и элитарность. Многие посещающие тот же Египет за небольшую сумму могут почувствовать себя «немножко Кусто», погрузившись на несколько метров в глубь Красного моря, а потом гордо рассказывать знакомым, как их едва не съела акула. Но есть люди, для которых дайвинг – серьезное занятие. И они-то знают, что акулы не самое страшное, с чем можно столкнуться в океанских глубинах.
Заместитель генерального директора «Газпром трансгаз Санкт-Петербург» Алексей Гайдук уже много лет проводит отпуска в океанских глубинах. И манят его не столько морские обитатели, сколько подводные пещеры и затонувшие корабли.
– Первый раз я погрузился с аквалангом в 12 лет, и не в какую-то там подводную пещеру в океане, а сразу на дно бассейна! – смеется Алексей Леонидович, у которого на счету уже свыше двухсот погружений, или, на профессиональном сленге, дайвов. – Я тогда занимался плаванием, водным поло. И однажды столкнулся в бассейне с аквалангистами. Ну, конечно, не маститыми профессионалами – просто ребята из ДОСААФ занимались подводным плаванием. Кто-то из них положил на бортик бассейна свой акваланг, а я – пацан же совсем! – надел его, нацепил подводные очки, нырнул в бассейн и пошел по дну. Стал кругами ходить, рассматривать углы и… дышать. Под водой! Вижу – наверху вдоль бортика тренер аквалангистов ходит, руками машет, кулаком мне грозит. Как он на меня кричал, когда я вынырнул: «Да ты не знаешь, как это опасно, с тобой все что угодно могло произойти!» В общем, мое любопытство обернулось для меня серьезными неприятностями…
Прошли годы. В один из отпусков Алексей Гайдук оказался с младшей дочерью Ольгой в Египте. Может быть, папа с дочкой и провели бы весь непродолжительный отдых на пляже, если бы не курортные зазывалы, предлагавшие погрузиться на дно Красного моря с аквалангом. То погружение тоже не слишком «зацепило» Алексея Леонидовича – он больше переживал за 10-летнюю Олю, нежели наслаждался подводным пейзажем. Но Оля спокойно плыла за инструктором и, казалось, ничего не боялась. Зато на суше ее волнению не было предела: «Папа, я видела две белые акулы! Ты тоже, да?»
– Она у меня такая фантазерка была, – с улыбкой вспоминает Алексей Леонидович. – Красное море, глубина 8 метров – какие там акулы? Но я «честно признался»: «Конечно, видел! Там еще две сзади плыли».
Во время следующего отпуска Алексей Леонидович решил приобщить к дайвингу супругу. Хотя и тот подводный визит для него был не больше чем развлечением. Страсть и желание заниматься дайвингом профессионально пришли только со временем.
– Я сразу попал в ассоциацию, занимающуюся техническим дайвингом, связанным с пещерами, различными смесями газов, затонувшими объектами, – рассказывает Алексей Леонидович. – Как учился? Находил курсы, например, на Мальте, где хорошие глубины, брал отпуск и летел туда. Там занимался, сдавал экзамены, получал определенный сертификат, возвращался в Петербург. После этого мог договариваться с какой-то группой, отправляющейся на конкретный объект, и ехать с ними.
Технический дайвинг – отнюдь не релакс. Здесь нужно быть предельно собранным, ответственным, причем не только за себя, но и за своих партнеров. Для Алексея Гайдука эти партнеры – дочери Юля и Оля, которые уже давно получили высокие дайверские статусы. Но отец все равно каждый раз за них переживает. Так что вместо расслабления приходится испытывать серьезное напряжение.
– Ты заходишь в пещеру или внутрь затонувшего корабля, – рассказывает Алексей Леонидович. – Это замкнутое пространство, источник опасности. Можно за что-то зацепиться, застрять, заблудиться и, в конце концов, не выплыть оттуда. Спрашиваете, в чем тогда кайф? Ну как же! Ведь вы получаете возможность восстановить цепочку исторических событий, реконструировать их. Мы с дочерьми предварительно изучаем, какие в выбранном нами месте лежат затонувшие корабли, их историю. Читаешь, например, что такое-то судно затонуло в результате попадания торпеды. Погружаешься и видишь, что края пробоины вывернуты не внутрь, а наружу. Значит, причиной гибели корабля стала не торпеда, а скорее сброшенная сверху бомба. Почему не вытащены якоря? Потому что люди не успели ничего сообразить. Судно стояло на якоре, «отдыхало». В этот момент налетели самолеты, шарахнули – и судно затонуло. И ты начинаешь восстанавливать эту историческую картину, а погибший корабль словно сам рассказывает тебе свою трагическую историю. Вот это-то меня и привлекает.
Не меньше, чем затонувшие суда, Алексея Гайдука манят подводные пещеры. А вот его дочери Оле в пещерах пришлось пережить неприятный испуг. Дело было на Мальте. Отец с дочерью вошли в извилистую пещеру, и Оля неподалеку от выхода плотно зацепилась. И хотя ей удалось достаточно быстро освободиться, испытанный страх потом еще давал о себе знать.
– У меня тоже был подобный неприятный опыт, и тоже на Мальте, – признается Гайдук. – Там три судна затонувших лежат. Какое-то мистическое место, потому что многие там теряются. И на один из этих кораблей мы погружались – я, Оля, у которой был один из первых дайвов, и инструктор. Еще на берегу определились с планом, решили, что оставим семь минут на декомпрессию, и как только у кого-то на компьютере будет семь минут, начнем потихонечку выходить на поверхность. Ничего не предвещало беды. Идем на эти суда, подходим к одному из них, сделали круг, опустились вниз. 38 метров, 40 метров. Смотрю на компьютер – семь минут. Показываю жестами инструктору, мол, семь минут. А он мне: «Все о’кей». Спрашиваю жестом: «Поднимаемся?». Он снова: «Все о’кей». А я больше всего не люблю, когда меняют план. Ладно, думаю, что попусту нервничать. Остается пять минут. Я опять инструктору сигнал подаю. А он мне снова жест «о’кей» показывает. Мне это уже не понравилось. Я ему: «Нет! 5 минут!» Он: «Хорошо, пошли». И вдруг поворачивается в другую сторону, в открытое море. Думаю, наверное, хочет нам что-то еще показать и только я один паникую. Но нет! Вижу, что и ребенок показывает мне жестом, мол, куда идем? А инструктор все глубже уходит! Тогда я Олю останавливаю, быстро догоняю инструктора, дергаю его, а тот продолжает показывать, что все о’кей, мол, идем дальше! У нас уже воздух кончается, время уходит… Тогда я ему показываю, что мне плохо, у меня якобы паника. Только после этого он пришел в себя, собрался, показал жестом всплывать. Всплыли черт знает где от берега, в середине пролива!
Уже на берегу инструктор мне признался, что у него была галлюцинация. Он шел на глубину, а думал, что идет к рифу. Потом нам сказали, что мы должны были его бросать, иначе бы вместе с ним погибли. А как человека бросишь? И после этого во мне засел неприятный страх. Стал выбирать легкие дайв-сайты. Иду, но как только вижу пустоту – синее там, сям, здесь – все, мороз по коже. Все, думаю, надо от этого страха избавляться. Помню, прилетел один в Майами, пошел в дайв-центр, говорю: «У меня проблема. Попал вот в такую ситуацию. Мне нужно погрузиться, потому что в противном случае я уйду в себя и перестану этим заниматься». Несколько занятий – и все прошло, чему я был невероятно рад.
Хотя его ласты бороздили воды Мальты, Кубы, Сейшел и Мальдивов, Майами и Кипра, Доминиканы, Палау и многих других точек на карте, Алексей Гайдук признается, что еще много где не был. Например, не погружался в воды Северного Ледовитого океана. Кстати, об океанах он говорит почти как о людях.
– Индийский, например, какой-то нежный, ласковый, а вот Тихий – очень жесткий, с ним лучше не шутить, – признается Гайдук. – Он огромный и мощный. На меня Тихий океан произвел особое впечатление, и бог даст, с большим удовольствием я еще не раз к нему вернусь.
справка «нв»
Гайдук Алексей Леонидович. Родился 27 октября 1961 года. Окончил Киевский институт инженеров гражданской авиации по специальности «техническая эксплуатация авиационного радиоэлектронного оборудования», затем – Санкт-Петербургский институт внешнеэкономических связей, экономики и права по специальности «менеджмент». Кандидат экономических наук. С 1984 по 1990 год служил в органах Министерства внутренних дел СССР. С 1991 года занимал руководящие посты в компаниях страхового и банковского сектора, в частности, работал в ОСАО «Россия», ООО «Страховая компания «Нефтеполис», ОАО «Акционерный Банк «Россия». С 2008 года – заместитель генерального директора «Газпром трансгаз Санкт-Петербург». Женат, трое детей.
Анна Кострова