Либерализм как путь к банкротству
России нужна срочная модернизация промышленности – но частным владельцам крупных предприятий инвестиции в развитие производства не только неинтересны, но даже невыгодны
Программы модернизации экономики фактически провалились – констатировал в своей недавней статье («Нам нужна новая экономика») премьер Владимир Путин. Сырьевая зависимость страны не уменьшилась – о чем также все хорошо знают. Предложений, как справиться с этими двумя бедами, много – и большей частью они дельные. Но один принципиальный вопрос в них тщательно обходится: вопрос о роли государства, в частности госкорпораций, и о том, что технологический застой, отсутствие технического и научного прогресса в промышленности – закономерный результат использования в России либеральных теорий, требующих ухода государства из экономики.
Слова «госучастие», «госкорпорация» и самое «страшное» – «госкапитализм» являются табуированными, которые в приличном либеральном обществе нельзя употреблять – разве что в ругательном смысле. Государство априори считается неэффективным собственником – в отличие от частника, который, согласно теории, всегда и во всем эффективен. Либеральная теория всем хороша, кроме одного – она полностью противоречит фактам. Напомним некоторые не просто яркие, но и типичные примеры «эффективности» частных собственников – а потом посмотрим, что за этим стоит.
Возьмем, например, историю Выборгского ЦБК (целлюлозно-бумажного комбината). Он был продан администрацией Ленинградской области британской компании Nimonor Investments Ltd. в ноябре 1997 года за 30 миллионов долларов – притом что только стоимость нового импортного оборудования, закупленного для предприятия государством, превышала миллиард долларов. Уже в январе 1998 года представители британской компании объявили о грядущем сокращении 1 тысячи работников ЦБК. В ответ рабочие создали стачком и «народную дирекцию», не допуская на предприятие представителей частного собственника, который много месяцев не платил коллективу зарплату. Летом того же года завод был продан другой английской фирме Alsem (связанной с российским бизнесменом Александром Сабадашем). Как уже тогда было установлено, часть участвующих в перепродажах фирм были липовыми, а сделки – ничтожными, но это никого не волновало. В итоге собственники, которым огромное современное предприятие досталось почти даром, использовали для его захвата тюремный спецназ, который стрелял в безоружных людей. Эти события получили настолько широкий резонанс, что пришлось вмешаться государству. Конфликт был погашен, однако предприятие простаивало практически два года.
Другой не менее типичный пример – история с петербургским заводом «Арсенал», одним из старейших предприятий России, основанным в 1711 году по указу Петра Великого. После приватизации завод, являвшийся крупнейшим в России производителем военной космической техники и другой стратегической продукции, также оказался в руках частных лиц. Для управления 8 подразделениями «Арсенала» в 1993 году была создана ОАО «Холдинговая компания «Арсенал». Данная структура, в штате которой числилось 200 человек, привела завод к развалу. Так, в 1996 году объем выпуска продукции сократился относительно 1988 года на 90 процентов. За время деятельности холдинга доходность изделий оборонного завода упала вдвое. Но и эти деньги не давали покоя «эффективным собственникам»: на предприятии разгорелся конфликт акционеров, управляющая компания была упразднена, а вместо нее появилось ОАО «Машиностроительный завод «Арсенал». Однако в результате нового передела у единого в производственном отношении завода появились разные собственники. Так, у «Машиностроительного завода «Арсенал» стало 2 акционера, у ОАО «Арсенал» (складской комплекс предприятия) – еще один. И все они вступили в конфликт между собой, который сопровождается уголовными делами и скандалами. Высокотехнологичное в прошлом предприятие сейчас в глубокой яме.
У всех на слуху и ситуация в городе Пикалево Ленинградской области, где когда-то единый крупный производственный комплекс оказался в руках разных финансово-промышленных группировок. Город с населением в 22 тысячи человек полностью зависел от работы четырех предприятий: «Метахим» (владелец – ООО «УК «Севзаппром»), ЗАО «Пикалевский цемент» (холдинг «Евроцемент груп»), «Базэлцемент-Пикалево» («Базэл» Олега Дерипаски) и ОАО «Апатит» (холдинг «Фосагро»). Как видно, все указанные заводы в ходе приватизации и перепродаж отошли к разным собственникам, оставаясь частью единой производственной цепочки. В 2010 году произошло то, что рано или поздно должно было случиться в такой ситуации, – собственники не смогли договориться между собой по ценам на сырье, в результате чего встала вся кооперация, а город оказался заложником разборок нескольких олигархов. Доведенные до отчаяния жители города, которым грозила тотальная безработица, перекрыли федеральную трассу. В конфликт было вынуждено вмешаться высшее руководство страны, и только под его прямым давлением собственники предприятий смогли достичь компромисса. При этом пикалевский комплекс периодически продолжает «лихорадить», и конца этому кризису пока не видно.
Столь же высокое госвмешательство потребовалось для спасения еще одного петербургского предприятия – Пролетарского завода. С 2004 года контрольный пакет крупного машиностроительного предприятия принадлежал группе скандально известного банкира Александра Гительсона, владельца Восточно-Европейской финансовой корпорация (ВЕФК). За мошенничество с деньгами пенсионеров и действия, приведшие к разорению банка, он был арестован, но – затем выпущен на подписку, после чего скрылся, и приговор в отношении него вынесен заочно. В период кризиса 2008–2009 годов завод, кредитовавшийся в принадлежащем Гительсону Банке ВЕФК, практически был разорен, а его акции перешли в управление Агентства по страхованию вкладов. Для удовлетворения кредиторов агентство планировало обанкротить предприятие и разделить его на несколько частей, что фактически означало ликвидацию завода, общий долг которого достиг 2 миллиардов рублей. Только прямое вмешательство председателя правительства России Владимира Путина предотвратило уничтожение производства – участника множества кооперационных цепочек четырех базовых отраслей.
Это, повторим, не отдельные случаи, а закономерность. Возьмите любое известное петербургское предприятие, перешедшее в частные руки и еще не обанкротившееся, – какое из них стало работать лучше, чем в бытность государственным? Ни одного! Есть группа относительно успешных заводов, но и они снизили производство по всем параметрам. А уж о модернизации, внедрении инноваций и речи не идет.
Но не может же быть, что рыночная теория, по которой живет весь мир, неверна? Разумеется, она верна, но, как говорили классики, теорию нельзя превращать в догму. К тому же цивилизованный рынок, как мы видим, ни за год, ни даже за два десятилетия не построить – Россия сейчас примерно на полпути к нему. Например, уже живет по законам рынка малый и средний бизнес. Понятно, что хозяин частной сапожной мастерской больше заинтересован в успехе своего предприятия, чем назначенный сверху директор. Частная пекарня, автосервис, отделочная фирма также наверняка будут успешнее государственных. Но вот владельцам крупных российских предприятий (за исключением сырьевых) сегодня выгодно… разорение своих компаний – причем именно в силу законов рынка. Проблема в инвестициях.
У владельца пекарни инвестиции в модернизацию оборудования окупятся за полгода. Но на крупном предприятии, к примеру судостроительном, инвестиции – в строительство новых доков, цехов подготовки металла и т. п. – требуют миллиардов рублей, а срок их окупаемости (с учетом процентов, которые берут по кредитам наши банки) достигает 10 лет. Зачем директору и его хозяевам ждать 10 лет первой прибыли, если они могут за несколько лет выжать из предприятия несколько миллиардов, ничего в него не вкладывая? С помощью дочерних фирм из предприятия выкачивается вся прибыль и оборотные средства, затем идет продажа оборудования, опустевшие корпуса сдаются в аренду, заканчивается все продажей земли под жилищное строительство. В итоге владельцы получают больше, чем за 10 лет работы предприятия, – и этих денег им хватит на 10 жизней. Модернизация же, к которой призывает правительство, им не просто не нужна, а не выгодна! В этом и заключается секрет застоя российской промышленности и полного отсутствия интересов к инновациям. Исключение – сырьевые предприятия, рентабельные по определению.
На западных предприятиях, прошедших долгий путь эволюции, ситуация иная: там постоянно дают отдачу инвестиции, сделанные ранее, поэтому владельцы вполне могут позволить себе вкладываться в будущее. Тем более что за обман мелких акционеров, махинации с дочерними фирмами и умышленными банкротствами там грозят не символические, а весьма серьезные тюремные сроки с конфискацией имущества.
Мы не случайно заговорили о судостроении. В нем – одном из наиболее сложных, энерго- и ресурсоемких секторов промышленности с самым длинным циклом окупаемости – подобные примеры вообще встречаются на каждом шагу. Так, «благодаря» слабости и безответственности частного хозяина история, практически аналогичная с Пролетарским заводом, случилась с одним из крупнейших предприятий Петербурга – легендарным Балтийским заводом. Предприятие оказалось в собственности частного ЗАО «Объединенная промышленная корпорация» (ОПК), связанного с «Межпромбанком» Сергея Пугачева. Надо сказать, что еще до прихода Пугачева на ниве растаскивания активов Балтзавода хорошо «потрудился» предыдущий частный собственник, а именно группа «Ист» Александра Несиса. Прямо перед сделкой по продаже предприятия в 2005 году были за бесценок отчуждены несколько цехов, земельных участков, плавкран, а также ключевой объект – глубоководный причал. Все это потом один частник перепродал другому, после чего новый собственник сдал активы в аренду собственному же заводу.
В 2007 году, практически сразу после покупки предприятия, новые хозяева из ОПК обнародовали планы по сносу завода и распродаже земельных участков под строительство элитного жилья и офисных зданий. Между тем Балтийский завод – предприятие действительно уникальное, единственное в мире специализирующееся на строительстве атомных ледоколов. Возмущение городской общественности и жесткая позиция нескольких федеральных министерств, отвечающих за флот и атомную энергетику, заставили ОПК пойти на попятную.
Тогда собственник решил заработать по-другому: завод подписал с концерном «Росэнергоатом» контракт на строительство плавучей атомной теплоэлектростанции. При этом из 5,7 миллиарда рублей, перечисленных энергетиками, 3 миллиарда господин Пугачев положил в свой же «Межпромбанк», где они благополучно и растворились в связи с банкротством последнего. Но это еще мелочь – такая же судьба постигла и 32 миллиарда рублей, которые ЦБ выдал Межпромбанку под залог судостроительных активов Пугачева. Суммарно хозяйствование «православного банкира», ныне пребывающего за рубежом, обошлось Балтийскому заводу в сумму от 13 до 15 миллиардов рублей долгов и начало юридической процедуры банкротства. Всего же ОПК умудрилась наделать долгов примерно на 90 миллиардов рублей.
Такая же драма разворачивалась на другом конце страны, в Комсомольске-на-Амуре. Амурский судостроительный завод попал в частные руки в начале 2000-х годов и за десятилетие ни разу не вышел на чистую прибыль, хотя через госбанки на него были направлены многие миллиарды рублей для обеспечения работы по гособоронзаказу. Теперь четверка топ-менеджеров – фигуранты уголовного дела о «хищении средств в особо крупном размере путем мошенничества в составе группы», а глава частного «Концерна средне- и малотоннажного кораблестроения» (ОАО «КСМК»), в который входил завод, господин Хейфец, по слухам, поправляет здоровье в Германии.
Все эти громкие истории могли закончиться банкротством и ликвидацией крупных судостроительных предприятий и их смежников, если бы ситуацию не взяла под контроль государственная «Объединенная судостроительная корпорация» (ОСК). Государство поручило антикризисной команде из ОСК сохранить и вывести из кризиса указанные предприятия, причем за счет управленческих решений – новых денег на спасение и развитие заводов никто дарить не собирается.
В настоящее время в управление ОСК переданы упоминавшиеся выше Балтийский завод, Пролетарский завод и Амурский судостроительный завод. Последний уже обеспечен заказами на 100 процентов, а в портфель заказов Пролетарского завода ОСК добавляет еще 1 миллиард рублей. Угроза банкротства усилиями правительства и ОСК снята, сохранены рабочие места, сотрудникам выплачивается зарплата.
В этой связи многие экономисты и практики уже не первый год задаются вопросом: не пора ли пересмотреть либеральные догмы, утверждающие однозначное превосходство частной собственности над государственной? Когда говорят об управленцах от государства, отмечают только их минусы: мол, они не имеют личной заинтересованности в развитии доверенных им предприятий и компаний, причем в пример приводятся различные местные ГУПы и МУПы, сидящие на бюджетных дотациях. Но у госуправленцев есть и серьезные плюсы по сравнению с частниками. Во-первых, они не имеют права заниматься личным обогащением за счет предприятий. Во-вторых, они обязаны четко выполнять поставленные перед ними задачи по развитию производства. В-третьих, они, в отличие от частников, подотчетны органам власти, поэтому не могут действовать в ущерб интересам доверенных им предприятий и страны. И в-четвертых, в силу перечисленных выше причин они могут рассчитывать на кредитную поддержку банков с госучастием. Иными словами, только в рамках госкомпаний крупные машиностроительные производства, где нет возможностей получения быстрой прибыли и быстрой отдачи от инвестиций, могут рассчитывать на сохранение и развитие. Это относится как к авиапрому, так и к судостроению. Именно поэтому для наведения порядка в отрасли, спасения от окончательного исчезновения отечественного производства судов, вооружений и сложной морской техники, а также для повышения ее конкурентоспособности в 2007 году была создана государственная «Объединенная судостроительная корпорация».
Как известно, по планам Минэкономразвития, к 2017 году государство обязуется приватизировать 50 процентов минус одна акция госкорпорации. Процесс явно не будет простым, особенно с учетом грядущей второй волны мирового экономического кризиса. Но кризисы рано или поздно проходят, после них борьба за рынки возобновится с новой силой, и наиболее выигрышные позиции займут те страны и экономические альянсы, которые смогут предложить самую передовую продукцию на самых привлекательных финансовых условиях. В этом деле без международной кооперации, привлечения зарубежных технологий и инвестиций в принципе обойтись невозможно.
В правительстве это хорошо понимают, поэтому ОСК при поддержке государства поручено консолидировать наиболее ценные активы в судостроении, восстановить на современном технологическом уровне производственные цепочки, включая смежников, чтобы провести санацию отрасли и поднять ее до такого уровня, при котором ее существенная часть в будущем опять смогла бы заинтересовать частного, желательно ответственного, портфельного или стратегического инвестора.
Благоприятный инвестиционный климат, конечно, необходим, но не любой ценой.
Потребуются иные правила присутствия частного капитала в стратегических отраслях и более эффективные механизмы обеспечения государственного контроля за их развитием. Третью попытку для создания современной конкурентоспособной рыночной экономики России никто не подарит.
Николай Чепурнов, Владимир Владимиров
