От китайской до Северной Венеции

В Выставочном центре Союза художников Санкт-Петербурга последние дни работает выставка Игоря Михайловича Сальцева.

В современном мире все больше людей, которых ничто не восхищает, – какая бы красота их ни окружала. Они могут идти по набережным Петербурга или даже Парижа и видеть только мусор под ногами или плесень на отсыревших стенах. Они не услышат воркования птиц за окном своей квартиры, не выйдут на улицу проводить заходящее солнце и не обратят внимания, как быстро бегут облака…

О том, насколько высокий темп жизни поглотил наши способности любоваться миром, задумываешься при посещении художественных выставок. Все-таки живописцы – те удивительные люди, которые просто не могут не оценить посланной им красоты. Будь то красота девушки, красота здания или березовой рощи.

Художник Игорь Сальцев – один из таких. Может быть, поэтому, для того чтобы вместить лучшие его работы, едва-едва хватило двух этажей большого выставочного зала. Автор с удовольствием фиксирует то, что находит прекрасным в повседневной жизни, много размышляет о традиционных сюжетах и с удовольствием путешествует.

На первом этаже его персональной выставки представлена живопись на самые различные темы: прямо возле входа посетителей «встретит» японская гейша и самурай, пройдя всего десять метров, вы увидите синичек, восседающих на натянутом поводке собаки-боксера, а в конце галереи и вовсе обнаружите четырех задумчивых дев – символов времен года.

На выставке также представлено довольно много пейзажей из Китая – в частности, из «китайской Венеции» – города Чжоучжуан. Загадочные пагоды, возносящиеся в холодное серое небо, и суровые серые каменные мосты переносят посетителей в эпоху Средневековья.

Явный интерес вызывает у автора и тема первородного греха. На выставке она обыгрывается в нескольких вариантах – от изображения Адама и Евы совсем еще детьми под райским деревом до размещения на ветвях дерева мужского и женского «портретов», подобно генеалогическому древу.

Второй этаж экспозиции отдан предпочтительно графике и изображению обнаженной женской натуры.

После посещения выставки остается двойственное впечатление: с одной стороны, поражаешься разносторонности художника, но с другой – многотемье отвлекает внимание от личности автора. Экспозиция перенасыщена, соседство сюжетов неочевидно, и, наконец, отсутствуют этикетки картин, что усложняет их восприятие, напрочь сбивая с толку, когда речь идет о пейзажах из дальних стран.

 

Леся Петрова