Невозвращенцы

 

Пока наши родители не могут взять на воспитание ребенка, иностранцы делают это с успехом

Петербург оказался лидером среди российских регионов по иностранным усыновлениям. Более половины ребятишек, которые обрели семьи в прошлом году, увезли за границу. Таковы шокирующие результаты мониторинга, проведенного сотрудниками аппарата детского уполномоченного в Петербурге. Своими тревогами на этот счет Светлана Агапитова поделилась с депутатами ЗС в среду во время своего ежегодного отчета. Еще раньше детский омбудсмен представила эту статистику Георгию Полтавченко. Почему иностранных усыновителей больше, чем российских, и как изменить эту ситуацию, выяснила корреспондент «НВ».

Незаконность действий опеки доказали в суде

В цифрах это выглядит так: на усыновление в Петербурге передан 551 ребенок, но в России остались лишь 215, за границу уехали 336 ребятишек. Причем большинство увезли в США, Италию и Израиль. Первая «ласточка» этой проблемы появилась осенью 2011 года. «НВ» писало про громкое дело семьи Короленко, которая столкнулась с препонами при удочерении восьмимесячной Анюты (номер от 3 сентября 2011 года, статья «Это наша девочка!»). Когда органы опеки и попечительства предпочли отдать девочку иностранцам, бездетная пара обратилась за помощью к Светлане Агапитовой. Наталья и Дмитрий Короленко, по замыслу «торговавшей детьми» опеки, должны были стать одними из трех российских усыновителей, которые по каким-то причинам отказались от ребенка. В аппарате омбудсмена подтверждают: это не единственный случай в городе, но первый, когда незаконность действий органов опеки удалось доказать в суде. 

– В аппарат поступает целый ряд заявлений от потенциальных усыновителей с жалобой на то, что в Петербурге нет маленьких детей для приема в семью, – это нас побудило собрать данные, – пояснила Светлана Агапитова.

Кроме того, по словам детского омбудсмена, к ней обратились 10 российских граждан из других регионов, которые столкнулись с серьезным противодействием при попытке усыновить малышей в нашем городе. 

Как получают «три отказа»

– Для передачи ребенка на иностранное усыновление необходимы три отказа от российских семей. Это правило ввели для того, чтобы обеспечить преимущество для россиян перед иностранными семьями, – пояснила Агапитова. – Но, как мы видим, в Петербурге сохраняется устойчивая тенденция приоритета усыновления детей иностранными гражданами.

Действительно, если верить представленным цифрам, то от российских усыновителей поступает шквал отказов. Но это не так. По информации уполномоченного, только в прошлом году в петербургском центре «Семья» прошли подготовку около 400 петербуржцев, желающих усыновить малышей. Как рассказал «НВ» источник, компетентный в сфере усыновления, потенциальных российских родителей буквально заставляют отказываться от детей. 

Первая «больная мозоль», на которую можно наступить новоиспеченным родителям, – это плохое здоровье ребенка или его нехорошая наследственность. 

– Четкого механизма представления ребенка родителям нет, он нигде не прописан. Должны ли они брать ребенка на руки, или достаточно показать малыша в детдоме из-за двери, – рассказал собеседник «НВ». – Возможны случаи, когда врач дома ребенка может указать на приобретенную или генетическую болезнь ребенка, которая отпугнет потенциальных родителей. Вот отказ и готов. 

Также спровоцировать отказ от ребенка могут органы опеки и попечительства. Именно так произошло с семьей Короленко. В органах опеки российским родителям могут, например, рассказать «страшилки» про биологическую маму-наркоманку, ужасную наследственность малыша или о том, что родная мама попытается вскоре восстановить права на ребенка. Как правило, после таких «добрых» слов сотрудников органов опеки российские родители ретируются. 

– В 2011 году российские родители усыновили 115 детей до года и всего 19 детей от 1 до 2 лет, – констатировала омбудсмен. – Если посмотреть возрастное распределение иностранного усыновления, то видно, что предпочтение отдается детям от 1 до 2 лет – 141 ребенок, – как раз к этому времени на малышей уже получено несколько отказов от российских семей и сняты диагнозы.

Кстати, эти дети не имеют статуса «ребенок-инвалид». Цифры, полученные аппаратом уполномоченного, развенчивают миф о том, что иностранные граждане усыновляют в основном больных ребятишек. В прошлом году из петербургских домов ребенка иностранные приемные родители получили 263 малыша, из которых статус инвалидности имели лишь 13 (!).

За опеку платят больше

Где именно кроются подводные камни, позволяющие увозить наших малышей за рубеж, – большой вопрос. Одни кивают на органы опеки и попечительства, которые буквально «торгуют» детьми, всеми правдами и неправдами добиваясь трех отказов от российских усыновителей. Корреспонденту «НВ» даже удалось узнать примерную сумму взятки, которую опека получает от иностранных усыновителей за российских детей, – от 45 до 100 тысяч долларов. Другие указывают на отсутствие регламента в представлении ребенка. Из-за этого специалист дома ребенка или органа опеки может случайно отпугнуть потенциальных родителей, сказав неосторожное слово о наследственности и болезнях. 

Также не стоит забывать и о немалых требованиях к потенциальным усыновителям. Будущие родители должны располагать своей жилплощадью и доходом – не ниже прожиточного минимума на каждого члена семьи. Мы уже не говорим о наличии нескольких десятков справок об отсутствии судимости, инвалидности, психических заболеваний и так далее.

Ну и последняя немаловажная причина столь малого числа российских усыновителей – это деньги.

 – Большинство семей предпочитают не усыновлять ребенка, а оформлять под опеку или в приемную семью, – говорит Светлана Агапитова. – Потому что при усыновлении ребенок теряет все льготы, предусмотренные для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Новые родители получают лишь единовременное пособие, которое в 2011 году составило 11 703 рубля, дальше они содержат ребенка сами, без помощи государства.

Как изменить ситуацию?

И вот, получив шокирующую статистику, аппарат уполномоченного по правам ребенка всерьез задумался: как можно исправить ситуацию? По словам Светланы Агапитовой, уже в этом году она подготовит поправки в действующие законы, чтобы стимулировать усыновление детей из сиротских учреждений Петербурга. Они будут касаться материальной помощи. Не исключено, что омбудсмен позаимствует положительный опыт Москвы, где с 2009 года усыновителям также выплачивается ежемесячное пособие вплоть до 18 лет. А Псковская область в этом вопросе пошла дальше – она выплачивает усыновителям 500 тысяч рублей в течение трех лет.

– Хочется, чтобы большинство детей все-таки оставались в наших семьях, – отметила Светлана Агапитова, – и мы со своей стороны постараемся сделать для этого все возможное. 

 

справка «нв»

В среднем каждый из 16 петербургских домов ребенка в 2011 году отдал приемным родителям около 40 детей. Лидером по иностранному усыновлению является дом ребенка № 16 Калининского района – в нем на 54 иностранных усыновления приходится лишь 2 российских. Второе место занимает дом ребенка № 3 (35 – иностранных, 11 – российских). В то же время пример дома ребенка № 9 наглядно показывает, что можно держать обратный баланс: на 25 российских лишь 8 иностранных. 

 

громкое дело

Американская семья страдала алкоголизмом

Иногда приемные родители не соблюдают права усыновленного ребенка. Отследить эти нарушения намного проще в своей стране, нежели в чужой, где начинают действовать свои формальности и законы. В одном таком случае с петербургской девочкой Анастасией Рыжакиной, которую удочерили американские родители, Светлана Агапитова разбиралась лично. 

В 2003 году американская пара взяла на воспитание из детдома двух сестер – 5-летнюю Катю и 11-летнюю Настю Рыжакиных. Через три года Настя, не вынеся обид и унижений в приемной семье, ушла из дома. А вот младшая сестра Катя через некоторое время оказалась… в психиатрической больнице в Калифорнии. Туда русскую девочку американские усыновители сдали «в целях безопасности». Возможно, о судьбе российской девочки, некогда удочеренной американцами, мы бы не узнали никогда. Но живущая в Америке Настя отыскала через интернет свою старшую сестру Татьяну, оставшуюся в России. 

Как выяснилось, Настя с Катей более или менее сносно прожили в приемной семье лишь два года. Затем начались скандалы и унижения – оказалось, что приемная мама страдала алкоголизмом. Дошло до того, что Настю определили в интернат дневного пребывания, где она училась и находилась целый день. Родители забирали ее домой только на ночь. По словам Татьяны, Настя терпела три года, а когда ей исполнилось 14 лет, попросту ушла из дома.  

Чтобы здоровую 13-летнюю Катю вызволить из психушки, Татьяна в начале августа 2011 года обратилась к уполномоченному по правам ребенка в Петербурге. Дабы разобраться в ситуации сестер Рыжакиных, специалисты аппарата направили запросы в генконсульства США и России. И выяснилось, что Катя оказалась не в психушке, а в коррекционном учебном заведении по состоянию здоровья. Сотрудники аппарата потратили много времени, чтобы прояснить ситуацию с Настей и Катей, которых удочерили американцы.

 

 

 

 

Софья Прокошева