Глобализм без глобальных идей
–А вы знаете, какое знание самое важное? – спросил он. И сам тут же ответил: – Гуманитарное! Потому что оно, в отличие от технического, воспитывает. Только никому не говорите, что я вам это сказал, – коллеги меня заклюют.
Просьба была, очевидно, не лишней, ведь подобные признания из уст доктора физико-математических наук в какой-то степени измена чести корпоративного мундира. Ну что ж, фамилию не называю. Но мысль, считаю, утаивать нельзя. Без точных наук худо-бедно общество прожить может – давняя история человечества это доказала. Да и сейчас сотни миллионов обретаются в безнадежном далеке от плодов математики, физики, химии, не говоря уж об их ответвлениях, родившихся в прошлом веке. А вот без гуманитарного знания люди быстро опускаются и буквально скотеют, напоминая хомо только внешне, что, кстати, подтверждается и без истории – просто тем, что мы видим вокруг. Особенно опасен этот самый хомо, если он технически грамотен и вооружен современными технологиями, но гуманитарно – полный неуч.
Большинство ученых сходится на том, что Россия переживает глубокий кризис гуманитарного знания. Однако большинство – это еще не все. Есть и такие, кто уверен в обратном. Так, академик РАН Юрий Пивоваров утверждает: гуманитарная наука у нас развивается семимильными шагами, прежде всего благодаря ее деидеологизации после крушения советской власти. Такой вывод вроде бы подтверждают и данные, которые приводит член-корреспондент РАН Андрей Юревич: после распада СССР число обществоведов выросло на 30 процентов, а гуманитариев – на 70, за тот же срок возникло более 300 политологических, около 200 экономических и около 100 социологических независимых исследовательских центров.
Однако отсутствие идеологической заданности, количество исследовательских центров и ученых еще не показатель состояния науки. Она – и в том числе гуманитарное знание – прежде всего определяется наличием новых идей. А вот их-то как раз и нет. Причем не только в России, но и в мире. И нет уже давно. По крайней мере столетие.
Именно с начала ХХ века человечество, ощутив свою техническую (в первую очередь военную) мощь, вдруг возомнило, что это и есть самое главное. Танки, сметающие все на своем пути. Самолеты, летающие все с большей скоростью и бомбовой нагрузкой. Автоматы, выпускающие столько пуль в минуту, что стрелок не успевает сообразить, куда целит. Ракеты, несущиеся на другой конец Земли точно в расчетную точку. Атомная и водородная бомбы. Полеты в космос. Аппаратура, способная считать во множество раз быстрее людей. Компьютер, представляющий собой зачаток человеческого интеллекта… Наверное, первобытный человек, научившись добывать огонь, тоже считал себя всесильным. Станислав Лем назвал современную технократию «оргией деградации», «фальшивым божеством», на которое молится современная цивилизация, не понимая, насколько оно опасно, даже после двух мировых и сотен региональных войн, унесших в минувшем столетии свыше 100 миллионов человеческих жизней.
Нам до сих пор кажется, будто чудо-техника, от компьютера до космического корабля, сделала нас более знающими и умными, а нашу жизнь – более интересной и насыщенной. Внешне – возможно, а внутренне? Раньше на богомолье в святые места ходили пешком, внутренне готовясь к встрече с Всевышним, – теперь даже в ближайший храм мчат на автомобиле, не успевая сообразить, зачем, собственно, и куда приехал.
Само по себе бурное развитие точных наук и техники не беда. Беда в тотальном забвении наук гуманитарных. Обратите внимание, на нашем телевидении гуманитарное знание если все же и встречается, то в резервациях – или на канале «Культура», или в ночном эфире. А номинации Нобелевской премии, значительно расширенные вопреки завещанию основателя, включают в себя даже политику (премия мира), но напрочь игнорируют гуманитарные науки, если, конечно, не считать таковыми художественную литературу.
Декан Высшей школы телевидения МГУ, телеведущий и политолог Виталий Третьяков даже предложил создать «гуманитарное Сколково», которое помогло бы гуманитарному знанию выйти из кризиса. Но никакого отклика не последовало. Причина, в общем-то, понятна. Многие, в том числе облеченные властью и положением, уверены: точные науки дают точный результат, а гуманитарные – интеллигентская говорильня. Что ж, приходится напомнить: идеи Христианства, Возрождения, Просвещения или, скажем, протестантской этики обеспечили миру принципиально качественный рывок в искусствах, распространении знаний и экономике, о котором ХХ век да и XXI (пока) могут только мечтать. Человечество достигло экономического, технического, социального и финансового глобализма, но глобальных гуманитарных идей нет.
Больше того, если осознать, что самая великая ценность, которую создала Россия, и главная лепта, которую она внесла в развитие человечества, это русская культура, в том числе русское искусство, то становится понятным, что «гуманитарное Сколково» могло бы не только продолжить традицию, но и в случае удачи вновь выдвинуть нашу страну в число передовых. Ведь благодаря постоянно усиливающейся миграции ученых-«технарей», технологий и производств в будущем развитость наций будет определяться в первую очередь по уровню развития их культуры и различных видов искусства.
Сергей Ачильдиев, редактор отдела спецпроектов «НВ»
