Вера Гуревич: «Путин с детства был защитником»
В понедельник, 7 мая, в Кремле состоится инаугурация Владимира Путина, который в третий раз займет высший пост в государстве. Большинство россиян знают, какой Владимир Путин президент, – не зря же он так уверенно победил на выборах. Вере Гуревич известен и «Неизвестный Путин» (так, кстати, назывался фильм, показанный в начале 2000-х годов по одному из центральных телеканалов, в котором учительница и классный руководитель будущего российского лидера говорила о своем ученике). Позже она опубликовала две книги: «Воспоминания о будущем президенте» и «Владимир Путин. Родители. Друзья. Учителя». В эксклюзивном интервью «НВ» Вера ГУРЕВИЧ поделилась воспоминаниями о детстве своего самого известного ученика.
– Вера Дмитриевна, вы ощущаете, что повлияли на судьбу Владимира Владимировича?
– Трудно сказать. В чем-то, конечно, повлияла. Ведь немецкий язык Володя поначалу не хотел учить, хотя занимался у меня в кружке и быстро схватывал материал. У него вообще с детства необыкновенная способность к языкам и феноменальная память. Как-то он подошел ко мне и признался, что не хочет учить немецкий, потому что это язык врагов. Мне пришлось объяснять ему, что поэтому его и надо знать. Я ему говорю: «Представь, что вновь будет столкновение, а ты владеешь языком своего противника. Ты же сможешь оказать помощь не только себе, но и государству». Гляжу, он задумался. Потом спрашиваю: «А ты знаешь историю немецкого народа, сколько великих людей подарила миру эта нация?» Он говорит: «Нет, не знаю», а потом согласился изучать немецкий язык. Это только один из эпизодов. А их было множество. Вообще, с ним было совсем непросто.
– Неужели?
– Да, Володя был неусидчивым мальчиком, и его бросало в разные стороны. То он болтался во дворе со шпаной, то шел в музей. Среди его друзей были как благополучные ребята, так и вовсе неблагополучные. Я его однажды спросила: «А что тебя прельщает в жизни?» Он ответил: «Мне интересно наблюдать за разными людьми и познавать разные стороны жизни». То есть в свои 12–13 лет Володя уже занимался анализом жизненных процессов. При этом он был очень неорганизованным, поэтому в 6-м классе я ему настойчиво посоветовала заняться спортом.
– Так это по вашему совету он стал заниматься дзюдо?
– Сперва он пошел в секцию бокса. Там ему однажды «припаяли» по носу, и тогда Володя решил сменить вид спорта. У него был замечательный тренер Анатолий Семенович Рахлин. Мы с ним тогда заключили негласное соглашение о том, что будем шефствовать над Володей с двух сторон, чтобы удерживать его буйную энергию. В итоге мальчишка был поставлен в такие условия, что не оставалось времени на негатив.
– Путин был лидером в классе?
– Не могу ответить на этот вопрос однозначно. С одной стороны, ребята чувствовали в нем лидерское начало. И когда нужно было решить ту или иную классную проблему, ребята искали в нем поддержку. Вообще, этот класс, который теперь часто называют «путинским», был каким-то особенным и очень дружным. Эти ребята так и остались для меня самыми близкими. С Володей мы стали теснее общаться как раз после того, как он перестал быть моим учеником. Раньше я не могла уделять ему большего внимания, у меня никогда не было любимчиков. После того как он перешел в 9-й класс и оказался в другой школе (у нас была восьмилетка), мы по его инициативе стали заниматься дополнительно, причем не только немецким языком, но также разбирали литературные и исторические вопросы. У нас завязалась дружба. Родители его это видели и прониклись ко мне. Они были намного старше меня и относились ко мне как к дочери. Ведь Володя – поздний ребенок, его мама родила в 42 года. Их первый сын, примерно моего возраста, умер еще до войны, а второй погиб в блокаду. Общность интересов, схожее понимание жизненных вопросов, повышенное внимание к Володе – все это сблизило меня с его родителями.
– Какова была обстановка в этой семье?
– Отец там играл главенствующую роль и порой мог хлопнуть по столу, давая понять, кто в доме хозяин. Но это было редко и только тогда, когда Владимир Спиридонович был стопроцентно уверен в своей правоте. При этом он, будучи умным и справедливым человеком, прислушивался к мнениям других. Володина мама, совсем простая женщина, всю себя посвятила сыну. Она, кстати, крестила сына тайком от мужа, который был секретарем парторганизации. Мария Ивановна могла со мной посекретничать по-женски, рассказывала интересные истории из жизни их семьи. Ах, если бы я знала, что Володя станет президентом страны! Но я ничего тогда не записывала. Книжки-то писала по памяти.
– Вы с Владимиром Путиным обсуждали содержание будущих книг?
– Володя сказал: «Вера Дмитриевна, пишите, я доверяю вам больше, чем самому себе». Потом удивлялся моей памяти, восклицая при этом: «Ну, надо же, я уже многого не помню!»
– А вы как себе представляли будущее своего ученика?
– Он мог бы стать замечательным адвокатом, поскольку с детства был защитником, всегда искал справедливого решения той или иной ситуации. Как-то и я оказалась под Володиной защитой. Так получилось, что, поработав с этим классом не очень продолжительное время, я ушла в декретный отпуск и некоторое время у ребят был другой классный руководитель. Мы еще не успели так сдружиться и привыкнуть друг к другу. Через полгода я вернулась, а мои родные ученики встретили меня «вытьем», не хотели садиться, изводили меня, как будто спрашивая: «Чего явилась?» Это было противостояние – кто кого. И вдруг Володя сказал: «Ну, хватит, сядем!» Естественно, в мое отсутствие ребята обсуждали этот момент. Потом мне рассказали, как Путин стал убеждать всех, что зря они это затеяли: «Зачем мы так? А может быть, она хороший учитель!» Вот такое чувство справедливости было у Володи с детства.
– Наверняка случались и конфликтные ситуации?
– Конечно. Как-то дежурство класса совпало с моим днем рождения. Ребята совещались, как будут меня поздравлять, и забыли про дежурство. Когда я увидела отсутствие дежурных на своих постах, пришла в негодование. Зашла в класс, а они, довольные, вскочили, стали меня поздравлять, преподнесли букет роз и огромную коробку конфет «Руслан и Людмила». Я в пылу заявила, что не нужны мне их поздравления, и стала отчитывать ребят за сорванное дежурство. И вот тут Володя проявил характер. Он воскликнул: «Ах, не нужны наши поздравления!» Потом взял цветы с конфетами, открыл окно и выкинул подарок на улицу. Коробка, весившая почти килограмм, чуть не упала на голову прохожему. Я повернулась и ушла, а потом долго ругала себя за свою несдержанность. В итоге мы помирились и извинились друг перед другом. Я им объяснила, что поздравить меня можно было и после уроков, но при этом признала свою вину. Конечно же, я не должна была так поступать.
– Сегодня удается пообщаться с Владимиром Путиным?
– Сейчас – реже. Хорошо понимаю, как Володе нелегко. Не надо забывать, какое государство он принял в свое время. Я ему тогда сказала: «Ты же взял себе драное лоскутное одеяло. Потянешь за один конец, другой рвется. Как все это залатать?» Он ответил: «Понемножку». Вот и «латает» уже 12 лет. Конечно, без ошибок не обходится. Но мне всегда стыдно за тех, кто был во власти, а теперь эту же власть всячески критикует, обвиняя во всем одного Владимира Путина. Это же просто удивительно! Сколько запущенных полей! Что, в этом тоже Владимир Путин виноват?! Не может же президент зайти в каждый двор, в каждую семью и всех вразумить!
– Как считаете, Владимиру Путину удалось «не оторваться от земли» за всеми кордонами?
– Он пытается, хотя это очень сложно в его положении. К сожалению, до него далеко не вся корреспонденция доходит. Как-то встретив его, я спросила, доходят ли до него мои письма? Он из вежливости ответил: «Конечно!» Чувствую, что лукавит. Тогда я его спрашиваю: «А ты знаешь, что у нас Яша Гейликман погиб?» Володя аж схватился за голову, для него это был удар. А я ему об этом писала. Ограждают у нас власть от народа, но это не вина Путина, это такое наследство, сложившееся десятилетиями. Конечно, надо общаться с народом, но нельзя забывать и о безопасности первого лица государства, потому что есть недоброжелатели и провокаторы. Поэтому и усердствуют многочисленные помощники.
– А сейчас вы могли бы дать Владимиру Владимировичу какие-то советы на правах учителя?
– Какие-то житейские советы, может быть, и дала бы. Я же вижу в нем не президента, а своего ученика Володю Путина. Вообще, я очень переживаю за него. Мне больно слышать несправедливые упреки в его адрес. Но что бы ни говорили, Владимир Владимирович Путин был и остается добропорядочным человеком.
Беседовал Константин Глушенков. Фото Александра Гальперина
