Общество

«Надо создавать полицентричный город»

01 августа

Поднятую «НВ» тему развития Петербурга подхватили читатели и специалисты

На прошлой неделе наша газета написала о масштабных градостроительных проектах, которые могли бы быть реализованы на берегах Невы и так или иначе улучшили бы городскую среду («НВ» от 28 июля, «Это фантастика?»). Тема концептуального развития города оказалась очень востребованной: в редакцию стали поступать письма, читательские звонки. Не остались в стороне и специалисты. Так, своим видением того, как должен развиваться Петербург, поделился Иван Уралов, в прошлом главный художник города, а ныне – заведующий кафедрой изобразительного искусства факультета искусств СПбГУ, профессор кафедры живописи и композиции Академического института живописи, скульптуры и архитектуры.

Иван Уралов, заслуженный художник РФ

Сегодня Петербургу не хватает имперского мышления. Город должен быть таким, каким он был задуман. Петербург может развиваться только в формате реализации больших идей. И не может развиваться как город бюргерский и город разночинный. Я говорю про историческую территорию, но ведь это распространяется и на новые районы! Здесь мы тоже толком не понимаем, как их развивать. Создали «спальный» город, а потом пишем на плакатах: «Переезжайте из Ленинграда в Петербург!» А нужно создавать полицентричный город, в котором было бы несколько крупных тематических центров, где возникли бы зоны притяжения, в том числе и архитектурные, в уже существующих районах массовой застройки. Необходимо, чтобы жители этих районов имели возможность гордиться не только непомерно разросшимися торговыми комплексами.

И нужно создавать общее дискуссионное поле между защитниками городской среды, общественностью, архитекторами, инвесторами и властями, призывая к здравому доброжелательному диалогу. В противном случае каждый будет вести свою маленькую войну, в которой, увы, не будет победителей.

Для Петербурга последних лет характерна небывалая дискуссионная активность по вопросам градостроительного развития. Однако между общественной активностью, разговорами и реально принимаемыми в это же время решениями – пропасть…

Необходимо создать общественную платформу, на базе которой можно было бы проводить мониторинг и учет различных мнений, создать, если угодно, некую градостроительную палату Санкт-Петербурга. Пришло время выработать универсальный язык общения, метод принятия решений от крупных стратегических концепций развития к локальным проектам. Но никак не наоборот, как это, увы, происходит последние десятилетия. То есть надо вернуть «имперский» взгляд на развитие города, столь отличный от мещанского, купеческого, мелочного.

Год назад я выдвинул парадоксальную идею, которую мы обсудили с президентом Всемирного клуба петербуржцев Михаилом Пиотровским. В итоге мы предложили объявить Санкт-Петербург городом-музеем де-юре. То есть создать музей «Город Санкт-Петербург». Разумеется, не в буквальном смысле – никто не предлагает закрыть город. Просто музей – это пример порядка. Нам необходимо понять, какие в этом музее экспонаты, какие залы, определиться с тем, что нового мы хотели бы приобрести, а с чем расстаться. По музейным законам вести учет, хранение, приобретение нового. Это, конечно, метафора. Однако подход такого рода позволяет воспринимать город в целом.

У нас же не хватает конкурса идей. Чрезвычайно важно изначально поставить задачу, понять, чего мы хотим. У нас как происходит? Вот выбирают знаковое место, объект, скажем Новую Голландию. Начинают думать, что же с ним сделать, предлагая в первую очередь архитектурные решения, то есть проводится конкурс архитектурных идей. Но ничего не получается – все не подходит! А почему? Потому что не была заявлена принципиальная, содержательная цель. А если бы изначально была задана идея, то архитектура уже отвечала бы на эту идею, а не выходила дезориентированная и одинокая на общее поругание.

Идеи же могут быть разными. Территория у нас потрясающая, здания потрясающие, а как распорядиться всем этим – не знаем…

Я, например, имею свой взгляд на судьбу Новой Голландии – предлагаю создать здесь «музей музеев». Для этого надо «нарезать» территорию на лоты и предложить, скажем, Лувру, Прадо, Национальной галерее Лондона организовать свои представительства в нашем городе. Чтобы они получили возможность выставлять в Петербурге то, что считают нужным. Это была бы абсолютная «бомба», и народная тропа в Новую Голландию не зарастала бы.

наш комментарий

Двадцать лет говорим об архитектуре, а стоит – о политике

Владимир Новиков, редактор отдела экономики «НВ»

Когда речь заходит об архитектуре Петербурга – споры неизбежны. Но сейчас не тот случай: я на 90 процентов согласен с глубокоуважаемым Иваном Григорьевичем Ураловым. А одну из его мыслей – о том, что архитектура не сама по себе, не творение художника, а материальное воплощение концепции, которую в нее заложили, – предложил бы оформить в виде плакатов и развесить во всех строительных вузах.

Не согласиться позволю лишь с тем, что возможно создание некой градостроительной палаты, в которую войдут все-все: чиновники и неформалы, охранители и прогрессисты, которые станут вести культурные дискуссии, приходить к общему мнению… Какое общее мнение, если у нас даже партия «архитектурных патриотов», то бишь охранителей-музеефикаторов, сотню течений имеет? Что ни личность – то фракция, к тому же со своим финансовым или политическим интересом. А если усадить их за один стол вместе с прогрессистами, тем более с чиновниками… Лучше заранее вызвать ОМОН.

Но за все остальные предложения Ивана Григорьевича я голосую двумя руками. Так, очевидна, но, как справедливо отмечает Уралов, никем не реализуется идея «полицентричного» города. Градозащитники на крик исходят по поводу центра и при этом полностью игнорируют, что три четверти Петербурга в архитектурном отношении не город со своим именем и традициями, а безымянная спально-торговая среда обитания.

Идей – что у чиновников и архитекторов, что у народных трибунов – ноль. А если и появится что-то более оригинальное – не просто какое-то здание на свободное место воткнуть, а региональный центр спроектировать, – те же градозащитники авторов заклюют.

Свою же главную мысль – что архитектура зависит от концепции – Иван Уралов в тексте особо не выделяет, для него она очевидна. Но не все имеют такой опыт и знания, как человек, работавший главным художником города, поэтому стоит пояснить. Если у нас вызывают восхищение строения XVIII, XIX, начала XX века, то не потому, что в то время жили сплошь талантливые архитекторы, а сейчас – одни ремесленники. Просто совершенно разными были концепции. Особняки и даже доходные дома старого Петербурга воплощали достоинство их владельцев и статус столицы России. Построить убогий дом было бы таким же дурным тоном, как, например, явиться на бал в засаленном халате: он, конечно, дешевле фрака, но перед людьми стыдно.

Взять Елисеевский гастроном – зачем ему были нужный роскошные витрины и почти дворцовый интерьер? Нынешним торгашам – владельцам магазинов-ангаров – этого не понять. А вот братья Елисеевы хотели показать, что, хотя их предок крепостного сословия был, их фамилия умом и трудом в число богатейших вошла, за что они благодарны почтеннейшим покупателям, граду Петрову и России-матушке, что и свидетельствуют своим «дворцом торговли».

Советская же концепция была проста: как можно быстрее обеспечить людей недорогим, но в целом качественным жильем, банями, школами. И ведь не прогадали – они и сейчас верно служит.

Новая петербургская архитектура тоже рождается из концепции ее заказчиков: выжать как можно больше денег с каждого квадратного метра. С одной стороны, она убогая – смотреть не на что, с другой – с претензиями на «элитность»: непрактичные стеклянные панели, вид из окон на что-то там зеленое или историческое, будка охранника на входе, под этом дело и ценник выставляется. Могли бы современные архитекторы что-то в стиле северного модерна или петербургского барокко сделать? Возможно. Но у них задача другая: с помощью самых дешевых материалов – бетон, газобетон и стекло – налепить на земельном участке как можно больше квадратных метров. Ну а в завершение какую-нибудь башенку со шпилем на крышу воткнуть, мол, у нас тоже архитектурное своеобразие имеется. И плевать на город, на Россию, на собственное реноме – продать и забыть. Поэтому не архитекторов нужно на заседания Градсовета вытаскивать, а заказчиков – тех, кто свои грязные «халаты» и даже исподнее на всеобщее обозрение в обществе выставляют, да еще пытаются их за бальный фрак выдать.

Хочется извиниться перед господином Ураловым за столь вольное и расширенное толкование его тезиса – просто тема наболела: двадцать лет говорим об архитектуре, а говорить-то нужно было о политике.

сделано

Жители районов благодарны

Отталкиваясь от «полицентричной» идеи Ивана Уралова, мы решили составить список лучших петербургских проектов – тех, что были реализованы за последние годы. Однако оказалось, что со времен СССР в городе не реализовано ни одной по-настоящему масштабной градостроительной идеи, если говорить об улучшении городского пространства, а не о прибылях инвесторов. Конечно, облик города изменился. И во многом в лучшую сторону: по всему Петербургу высажены цветы, в центре реализован проект пешеходных зон. Но то – в центре. А в центре, по глубокому убеждению многих петербуржцев, лучше вообще ничего не трогать – надо лишь поддерживать в должном состоянии то, что имеем. С районами, которые трудно назвать парадными, сложнее. И все-таки кое-что мы наскребли.

При всей нашей нелюбви к олигархам и их спутницам Дарья Жукова превратила почти погубленную прежними инвесторами Новую Голландию в один из самых уютных и романтичных уголков Петербурга, создав здесь пространство свободы и оставив в покое старинные здания и руины. Это место, где история не заменена новоделом. Может, именно поэтому его так полюбили представители современного искусства?

До 2006 года Московская площадь представляла собой удручающее зрелище. Никаких масштабных государственных мероприятий (как планировалось в 1930-х годах при создании площади как центральной в городе) на ней не проводилось, а простых горожан сюда калачом было не заманить. И стоял одинокий Владимир Ильич посреди гранитной пустыни, обративши взор в даль Ленинского проспекта… К появившимся на этом месте фонтанам тоже, конечно, могут быть различные эстетические претензии. Но в целом архитектурная гармония сохранена, а главное – площадь ожила. Теперь Московская притягивает к себе жителей всех окрестных микрорайонов, и не только окрестных.

В Петербурге многим хорошим проектам просто не дают родиться – земля дорога, административный гнет тяжел, инвесторы жадны, общественность недоверчива и озлоблена. В этом отношении в Ленобласти свободы больше. Поэтому именно в области (во Всеволожском районе, недалеко от КАД) несколько лет назад была реализована идея «полуплатного» отдыха на природе – проект Коркинские озера. Ничего сложного: бизнесмены взяли в аренду участок леса с озером, оборудовали автостоянки, места для пикников, сделали мостки в воду и прочее благоустройство, наняли охрану и уборщиков. И хотя въезд сделали платным (100 рублей с машины), на озере уже три года – аншлаг. 100 рублей – тоже деньги, но зато отдыхать можно не среди куч пластиковых бутылок и пакетов, а на чистом берегу, не боясь порезать в воде ноги осколками стекла, не беспокоясь за сохранность машины и свою безопасность. Кроме того, если уж совсем жалко денег, машину можно оставить на шоссе.

Что мешает отдать в аренду еще с десяток окрестных озер, которые сейчас больше напоминают помойки? Ответ, судя по всему, простой: чиновники опасаются обвинений в «захвате озер». Озера с мусором и кишечной палочкой в воде никому не мешают, а вот чистый водоем может стать проблемой…

Еще несколько лет назад часть Веселого поселка в районе станции метро «Проспект Большевиков» относилась к разряду депрессивных территорий. Из развлечений – лишь поход в заштатный кинотеатр. Плюс около десятка магазинов на полсотни многоэтажных домов и разбитые дороги. Все перевернулось в 2000 году, когда к чемпионату мира по хоккею открыли Ледовый дворец. Вокруг дворца буквально за два-три года вырос настоящий город из жилых домов, детских садов, школ, гипермаркетов, развлекательных центров. Стоимость квартир в районе выросла вдвое.