«Другая бы давно в петлю залезла»

Мать инвалида, рискнувшая потребовать от чиновников предоставления ей положенного по закону нормального жилья, на себе познала семь кругов ада

Калининградка Галина Гончарова никогда не думала, что в жизни ей придется пройти сквозь такие испытания. Выдержать войну со сплоченным бюрократическим аппаратом и не проиграть. Хотя и сегодня, когда на руках у бывшего бухгалтера некогда солидной компании «Тралфлот» имеется решение суда, в торжество справедливости она все равно не верит. Ведь ее уже и прав родительских лишали, и уголовное дело фабриковали, но сломать не смогли. Впрочем, и положенную ей квартиру так и не дали.

На момент того обследования в доме было прописано несколько семей, фактически на момент проверки проживали только те, кому уезжать было некуда. Среди вынужденных аборигенов и Галина Гончарова, год назад родившая малыша с жутким диагнозом – водянка мозга. Известие о предстоящем расселении, конечно, подарило надежду, что скоро Кирюшу можно будет содержать в нормальных условиях. Но прошел год, два, три. А обещания о неминуемом переезде так и остались обещаниями. Более того, обнадеживающий акт как-то внезапно затерялся в недрах чиновничьих кабинетов.

Понимая, что жить в таких условиях невозможно, Галина попросилась на постой к знакомым, а чтобы больше быть с сыном, устроилась дворником убирать соседние дворы. И стала бомбардировать органы власти просьбами: помогите вырастить ребенка в нормальных человеческих условиях. Однако никаких внятных ответов на свои письма не получала, в лучшем случае отписки. Пока Гончарова строчила обращения, ее сосед-алкоголик запросто расширил собственную жилплощадь, однажды выломав дверь в пустующую квартиру Галины.

Когда с момента обследования дома прошло шесть лет бесконечных обращений, а дело с мертвой точки так и не сдвинулось, от отчаяния в одном из обращений калининградка пригрозила обратиться в суд. И получила в ответ полномасштабные боевые действия.

Уже через несколько дней на улице Суворова, 109, высадился целый десант чиновников. Внимательно обследовав превращенное соседом в шалман жилье, члены комиссии пришли к единодушному выводу: ссылка, что дом находится в аварийном состоянии, – несостоятельна, так как по указанному адресу проживают и другие семьи.

А вот в самой квартире жалобщицы «… отсутствует необходимая мебель, помещения завалены грязным тряпьем, в квартире около 10 кошек и собак, которые лазали по столу и оправлялись в жилом помещении…».

Вывод комиссии был однозначен: воспитывать в таких условиях ребенка невозможно, а значит, необходимо лишить Гончарову родительских прав. Трогательные и заботливые органы опеки срочно накатали телегу прокурору района, где литературно описали ужасы проживания в нехорошей квартире. Даже не особо стесняясь гротесков при составлении казенной бумаги. К примеру, в одном из экзерсисов авторы удвоили поголовье домашних животных: «…обнаружено около 10 кошек и столько же собак…»

Гончарова узнала о составленном акте, обращениях органов опеки в прокуратуру и суд, только когда бюрократическая машина уже набрала свои обороты. Увещевания о том, что в таких условиях и здоровый человек не выдержит, что с сыном-инвалидом они уже длительное время проживают по другому адресу, никого особо не интересовали.

В 2007 году по решению суда Галину лишили родительских прав, а Кирилла вывезли в специализированный коррекционный интернат. И безутешная мать была вынуждена два раза в неделю, срываясь пораньше с работы, ездить к сыну за сто километров от города, привозя с собой гостинцы и сладости, которые так любит Кирилл.

Адвокат Анна Нагаева уже несколько лет помогает Гончаровой абсолютно бесплатно, не уставая удивляться беспределу чиновников и стойкости своей клиентки:

– Другая бы давно сломалась, спилась там или в петлю бы залезла, но Галина – молодец. Мы собрали все бумаги, доказывающие явные нестыковки в сфабрикованном деле, и обратились в суд. Ответ от чиновников последовал незамедлительно, против Галины было срочно возбуждено уголовное дело. За злостную неуплату алиментов! Рано утром прямо с рабочего места ее, как преступницу, бросили в воронок, а затем заперли в «обезьяннике». То, что она пакетами таскала Кириллу продукты и вещи, не считается. Главное, что на счета интерната не поступило порядка 60 000 рублей. Чтобы еще больше унизить, в рамках возбужденного дела даже затребовали психиатрическую экспертизу подследственной.

Адвокат не сомневается: Гончарову бы наверняка осудили. Но к тому моменту удалось доказать: сам процесс лишения ее родительских прав оказался по крайней мере сомнительным. И Кирилл и Галина снова стали жить вместе. Уголовное дело приостановили, но до сих пор не закрыли, а припрятали под сукно.

Однако поднятый беспокойной матерью и ее адвокатом шум заставил обороняться и бюрократов. Злополучный и дышащий на ладан дом на Суворова прошел в позапрошлом году повторную экспертизу и, как ни странно, снова был признан подлежащим немедленному сносу. В том же постановлении мэрии было четко прописаны и сроки расселения жильцов – до 1 сентября 2011 года. Прошло 12 месяцев, однако воз и ныне там. Мать с сыном-инвалидом по-прежнему ютятся то по съемным углам, то у друзей.

– Постоянно кормят «завтраками», – сетует Галина Гончарова. – В прошлом году позвонили, предложили квартиру на 17-м этаже, но сказали: раз у вас сын инвалид по психике, возьмите справку у врача, что ему можно жить на такой высоте. В поликлинике врач изумился просьбе – не дают там таких справок. В мэрии вообще сделали круглые глаза, мол, не было с нашей стороны никаких предложений по жилплощади. К тому же, так как Кириллу при его заболевании положена отдельная комната, не так давно сыну «забыли» продлить инвалидность, в результате чего мы остались еще и без его пенсии, и без возможности бесплатного лечения. Конечно, после моих вопросов спохватились, но факт остается фактом.

Устав от чиновничьих обещаний, адвокат Анна Нагаева в интересах своей клиентки снова обратилась в суд и, разумеется, на днях его выиграла. Но пока решение о немедленном предоставлении квартиры Гончаровым еще не вступило в законную силу, и у чиновников есть время его оспорить. Или снова попытаться разлучить Галину с сыном. Или вспомнить о незакрытом уголовном деле. В общем, продолжить ради каких-то непонятных, но несомненно высоких целей бескомпромиссную войну с матерью, воспитывающей в одиночку недееспособного ребенка.