«Удивляюсь, что меня в Питере не забыли»

Бывший капитан «Зенита» Алексей Игонин рассказал, как ушел из родной команды, играл в «Анжи» и почему не хочет быть тренером

С его именем связано рождение нового «Зенита» – команды, которая бросила вызов грандам нашего футбола и на рубеже веков добилась первых в российской истории успехов. К сожалению, затем пути капитана «бронзовой» команды и клуба разошлись. Летом 36-летний Алексей Игонин закончил выступать на профессиональном уровне, но из футбола уходить не собирается.

– Трудно далось решение завершить карьеру игрока?

– В мае у меня закончился контракт с «Анжи». Ушел в отпуск, позвонил в клуб и узнал, что соглашение со мной не продлили. А я хотел еще поиграть. Когда был в «Сатурне», тренер Андрей Гордеев говорил мне, что если со мной правильно работать, я смогу еще несколько лет приносить пользу команде. Но он хорошо меня знал, понимал, что мне надо давать другие нагрузки на сборах, что мне требуется после матчей чуть больше времени на отдых и восстановление. Увы, тренеры, которые знают, как со мной работать, не возглавляют сейчас команды премьер-лиги.

– В первый дивизион не пошли бы?

– Были предложения. Но на тех полях, на каких там играют, – «огороды» или синтетика – я быстро бы себя добил. И вообще, чем ниже уровень турнира, тем выше физические нагрузки. Мастерства игрокам не хватает, и они пашут – и в матчах, и на тренировках. Мне было бы сложно в таких условиях.

– Значит, футболом не пресытились? Ведь 17 сезонов на профессиональном уровне отыграли.

– Ну что вы! Как можно пресытиться футболом?! Да я от каждого матча получал наслаждение. Чувствовал, что скоро придется заканчивать, и очень дорожил возможностью играть. Хотя, как говорится, перед смертью не надышишься…

– От игроков приходилось слышать, что сам футбол не надоедает, но с годами очень тяжело даются тренировки, сборы, поездки.

– Вот с этим в последние годы не было никаких проблем. Если сравнить те условия, что были, когда я начинал, и те, что сейчас, – это небо и земля. Например, гостиницы – на последнем сборе с «Анжи» мы жили в шикарном отеле с таким сервисом! За обедом не успеваешь рукой пошевелить – официант подбегает, намазывает тебе хлеб маслом, салфеточку разворачивает... Я себя чувствовал прямо как в раю.

– Вы перешли в эту команду, когда она считалась середняком.

– Даже не середняком, а боролась за выживание.

– И вдруг чудесное превращение – в клуб начинает вкладывать баснословные деньги Сулейман Керимов, появляются суперзвезды Роберто Карлос, Самюэль Это’О. Как вы все это воспринимали?

– Интересно было. Вот я, а вот – Роберто Карлос. Непривычно. Он тоже поначалу не очень понимал – где он, куда попал? Потом освоился.

– Вы с ним на каком языке разговаривали?

– На английском, были ребята, которые говорили по-португальски и немножко по-русски, переводили. Роберто Карлос – нормальный парень. Он быстро понял, что я тоже умею в футбол играть, и общаться с ним было просто.

– А правда, что Роберто Карлос и Это’О добились зимой отставки Юрия Красножана?

– Как было: пришел Красножан, начал предсезонную подготовку. Сразу объяснил, что у него три цикла тренировок. Первый – на тренажерах, второй – беговая работа, и только на третьем – занятия с мячом. Убеждал, что это проверенная методика, он много лет ее использует. Но Это’О привык тренироваться с мячом. После первых же занятий в тренажерном зале стал жаловаться, что мышцы болят...

– И Керимов пригласил Гууса Хиддинка. На него никто не жалуется?

– У Хиддинка большая команда помощников, все четко организовано. Я вообще заметил, что у иностранных тренеров ассистенты выполняют очень большой объем работы. Не только у Хиддинка – так было и у Вайсса, у Ребера в «Сатурне». Это у наших тренеров помощники только манишки раздают, а все делает главный. Если главный – иностранец, то он может вообще на поле не выходить.

– «Анжи» закончил прошлый чемпионат на пятом месте, после большого перерыва попал в еврокубки. Керимов выплатил щедрые премиальные?

– Я тоже надеялся по итогам сезона получить какой-нибудь бонус. (Улыбается.) Может, если бы вышли в Лигу чемпионов, тогда Керимов расщедрился бы.

– Если вернуться к началу вашей карьеры – сложно было попасть в главную команду города не из «Смены» или СДЮШОР «Зенит»?

– Да, в эти футбольные школы отбирали самых лучших, а я в детстве особыми способностями не выделялся, только трудолюбием. В дубль «Зенита» попал благодаря тренеру Виталию Лебедеву, который знал меня по Институту имени Лесгафта. В тот момент я и не мечтал, что стану профессиональным футболистом. Играл за любительскую команду, в которой выступали мои друзья и знакомые. Тогда в дубль на просмотр собрали человек 60, но меня в итоге оставили.

– Вы дебютировали при Садырине?

– Павел Федорович стал меня включать в заявку на матчи, выпускать на замены. Поверил же в меня Анатолий Федорович Бышовец.

– Правда, что Бышовец убедил Виталия Мутко серьезно повысить вам зарплату?

– У меня был контракт игрока дубля. Надо было заключить соглашение как игроку основного состава. Виталий Леонтьевич вызвал к себе, рассказал, сколько я буду получать. Не помню, какие тогда были суммы, но я обрадовался и подписал. Бышовец узнал у меня, сколько будут платить, сказал, что это мало, пошел к Мутко – и мне повысили зарплату. Но Анатолий Федорович не только за меня хлопотал, он за многих ребят просил.

– Вам неприятно, наверное, вспоминать уход из «Зенита». Ведь болельщики тогда были уверены, что Игонин еще много лет будет в команде капитаном.

– Помню, Виталий Леонтьевич Мутко в шутку говорил: «Леша, мы продадим тебя в Европу миллиона за два», и такие цифры казались фантастикой. Получилось же, что я получил травму, долго восстанавливался. В «Зенит» пришел Петржела. Никаких конфликтов с ним не было, даже разговоров каких-то. Вдруг Мутко звонит и говорит: «Леша, я сам ничего не понимаю, но Петржела говорит, что с тобой надо расстаться». Я тогда еще не набрал форму, никаких предложений у меня не было. Просил, чтобы мне разрешили тренироваться с основным составом, но Петржела не согласился. Не знаю, почему он так решил. Тогда он избавился еще от Саркиса Овсепяна и Сергея Осипова, тоже ничего не объяснял. Наверное, ему надо было освободить место для других футболистов.

– Потом у вас не было шанса вернуться в «Зенит»?

– Пожалуй, нет. Да и кто вообще вернулся? Только Саше Горшкову повезло.

– Любого футболиста, закончившего играть, спрашивают о желании стать тренером.

– Знаете, тренером себя не вижу. Это очень тяжелый труд. И пробиться сложно. В России сложилась компания тренеров, которые ходят по кругу, из клуба в клуб. Молодому дорога закрыта. Вот Горшков отлично поработал с «Нижним Новгородом», едва не вывел команду, которая без денег, без игроков, в премьер-лигу. Сезон закончился, клуб расформировали. Я спрашивал Сашу: «Как ты? Есть предложения?» Он: «Веришь? Ни одного звонка за две недели».

– Чем занимаетесь сейчас?

– Пока осматриваюсь, изучаю предложения. Привыкаю к новой жизни. Играю за команду ветеранов «Виктория-Питер», помогаю руководству Глобальной футбольной лиги в организации соревнований. Еще выступаю за сборную правительства Петербурга, уже две золотые медали выиграл на турнирах – в Павловске «Кубок 19 августа» и в Сестрорецке в День города.

– Вас узнают болельщики?

– Сам удивляюсь, что меня в Питере не забыли. Недавно в аптеку зашел – подходит человек, говорит: «Вы – Игонин? Мне очень нравилось, как вы играли». Скрывать не буду – было приятно.

– Удалось за карьеру игрока скопить капитал?

– Трачу последнюю зарплату, полученную в «Анжи». Хорошо, что не продал в свое время квартиру в Петербурге, а то жить было бы негде. Никакого капитала нет, надо начинать все заново.

 

Беседовал Михаил Григорьев