«Читая, я видел это на экране»
О съёмках фильма «Собачье сердце», которому в этом году исполняется 25 лет, вспоминает его режиссёр Владимир Бортко
Эту картину можно смотреть бессчётное количество раз. Не надоедает. И всякий раз захватывает. Даже когда вы думаете, что знаете её наизусть, вдруг видите на экране то, что ещё не видели. Такая вот многослойная картина получилась. По старой славной российской традиции фильм растащили на цитаты. Но даже не это главное. Тогда, 25 лет назад, этот фильм стал явлением, откровением, а для многих жителей нашей страны дорогой к познанию самих себя и своей Родины… «Это неописуемо, профессор! Двадцать пять лет ничего подобного!» – восклицал герой Сергея Филлиппова. И действительно: за эти четверть века в нашем кинематографе, пожалуй, не было ничего подобного.
Владимир Бортко, кинорежиссёр:
– Да, за эти 25 лет, конечно, страна изменилась. Мы снимали в Советском Союзе, и ещё несколько лет оставалось до того момента, как этого государства не станет. Но и сейчас я могу утверждать, что снимал бы точно так же, как и тогда. Никаких изменений. А какие могут быть изменения, если сценарий, по большому счёту, написал Михаил Булгаков?
Есть два способа экранизировать произведения. Один – когда ты больше прислушиваешься к себе, к своим ощущениям, навеянным романом или повестью. И в этом случае получаются прекрасные картины, как, например, «Сталкер» у Андрея Тарковского. Но к автору они отношения не имеют.
Я же придерживаюсь другого способа: когда, кажется, ты понял, что именно хотел сказать автор своим произведением. Все остальные не поняли, а ты понял. Важно максимально бережно сохранить авторский текст. «Собачье сердце», как, впрочем, и другие мои фильмы, были сняты именно так.
…Никакой запрещённой литературы я тогда не читал. Мне дали журнал (повесть «Собачье сердце» расходилась в самиздате начиная с 1930-х годов, была дважды напечатана на Западе, а в 1987 году была опубликована в журнале «Знамя». – Прим. ред.). Я прочитал и сразу понял, что хочу это снимать, что я уже вижу это как на экране – в процессе чтения.
Через полтора месяца мы уже снимали. Да, по срокам это было что-то фантастическое: в одну секунду, сразу, пожалуйста. Бывали, конечно, такие чудеса, но очень редко. Сняли мы всё быстро – за полгода, от начала и до конца. Преград нам не чинили. Это всё впечатление от либеральной прессы – никто в процесс не вмешивался. За всю мою 40-летнюю творческую жизнь в мои фильмы чиновники вмешивались только раз – в «Блондинку за углом». Больше – нет, я делал то, что хотел.
Да, художественный совет действительно был поначалу против Владимира Толоконникова, но худсовет – это всего лишь мнение товарищей, с которым можно соглашаться, а можно не соглашаться. Очень жаль, кстати, что сейчас нет такого института, как худсовет. Многие фильмы были бы от этого только лучше.
Ну а когда снимал, откуда же я знал, что фильм станет шедевром? Я просто делал своё дело, и старался делать его хорошо. Но когда фильм вышел, его страшно ругали. Мне позвонили Володя Светозаров и Володя Толоконников, они удивлялись: «Как же так? Вы говорили, что будет хорошо, а нас все ругают…» Я им говорю: «Подождите ещё, время покажет…» Так и вышло. Безо всякой мистики.
Фото из архива «Ленфильма»
