Жил-был художник один…

Петербургским живописцам катастрофически не хватает мастерских

В Санкт-Петербургском союзе художников сегодня состоят более 4000 человек. Мастерских уже сейчас не хватает и половине из них. Но активно за помещения никто не борется.

–Мы теряем мастерские, – признаёт Сергей Прияткин, ответственный секретарь правления Санкт-Петербургского союза художников (темой мастерских он занимается уже не первый год). – У нас традиционно сложились конструктивные отношения с властью: когда помещение уходит, нам стараются подыскать что-то взамен. Но вот только не всегда это получается. В результате мастерских недостаточно, а новые члены союза могут рассчитывать на помещение, только если какой-то художник умер.

Простая арифметика: в союзе сегодня более 4000 членов, мастерских – 1500, то есть даже у половины художников их нет. Неудивительно, что в таком обществе выживания закон «О фонде творческих мастерских Санкт-Петербурга», по сути, никак не поддерживает творцов прекрасного. В нём не прописана обязанность города сохранять и уж тем более увеличивать количество художественных мастерских. А бесценные для художников помещения выбывают из фонда с завидной регулярностью.

– Мы и письма в комитет по управлению городским имуществом (КУГИ) пишем крайне редко. А какой в этом смысл? Всё равно всё зависит только от доброй воли начальства, – комментирует ситуацию Сергей Прияткин.

Однако председатель правления Санкт-Петербургского союза художников России Альберт Чаркин уверяет, что «ни ругаться, ни клянчить не нужно»:

– Нам безвозмездно передали дом, в котором находится Союз художников (на Большой Морской, 38). Мы же на свои средства его только обслуживаем. Это уже большая заслуга города. Да, мы не можем остановить процесс разрастания союза. Но если бы здесь, в союзе, всё было бы совсем плохо, то никто бы в него и не вступал.

Главное преимущество, которое имеют члены союза по сравнению, например, со свободными художниками, – это больше теоретическая, нежели практическая возможность получить от города нежилое помещение на льготных условиях, ту самую мастерскую. Льготное условие – символическая плата: три сотых от арендной ставки. Если учитывать, что большинство художников не являются финансово состоятельными, такая арендная плата для некоторых из них настоящее спасение. Остаётся только найти помещения, к которым город захочет и сможет применить такую льготу. Но информации о них и у КУГИ, и у союза крайне мало. 

– Понятное дело, что помещения, к которым город может применить льготы, – это помещения с пониженными потребительскими свойствами. Часто подвальные или полуподвальные, где мало света, столь необходимого для работы. Но даже такие помещения мы готовы осваивать, – говорит Сергей Прияткин.

И эта кроткая готовность союза принимать в свой фонд помещения второго сорта влечёт за собой ряд почти неразрешимых проблем.

В договоре о субаренде (а художник является даже не арендатором, а субарендатором мастерской), который заключается на десять лет, прописано, что субарендатор, принимающий мастерскую, обязан поддерживать её в порядке. Таким образом, вся ответственность за состояние мастерской лежит на работающем в ней художнике. И если с косметическим ремонтом молодые художники ещё справляются, причём за свой счёт, то что делать с капитальным?

Живописцу Антону Макарову досталась мастерская два года назад – мансарда в 63 квадратных метра на Петроградской стороне. Но самую большую и светлую комнату в этом помещении художник задействовать не может. В ней вот-вот рухнет потолок.

– А если он действительно обвалится? Внизу живут маленькие дети, я за них больше переживаю, а не за себя. Я обращался к городским властям, они сказали, что поставили меня на очередь. Два года назад я звонил в приёмную губернатора. До меня жаловался предыдущий арендатор. А очередь, похоже, не продвигается уже года четыре, – рассказывает Антон. – Починить потолок обойдётся в полтора миллиона рублей – ни у меня, ни у союза таких денег нет. И что делать?

Ответственный секретарь правления Сергей Прияткин уверяет, что такую ситуацию решить тяжело, но можно:

– Если договор на эксплуатационные расходы заключён, если он оплачивается, то можно ставить вопрос о ремонте. У нас небольшой штат, но есть компетентные люди. Союз не бросает художников в одиночестве.

– Я бы, может, и хотел быть свободным художником, чтобы избежать многочисленных проблем с этими мастерскими, – говорит художник-график Александр Фёдоров. – И купил бы помещение, но на это нужно как минимум 3 миллиона… Вот и получается тупиковая ситуация. Люди хватаются за соломинку. В общем-то как старуха у корыта: вроде и корыто есть, но разбитое.

Действительно, с появлением творческой лаборатории жизнь художников не становится легче, а зачастую только сложнее.

Например, встречи с пожарными службами оказываются неотъемлемой частью их бытия. Мастерские входят в разряд нежилых помещений. По правилам пожарной безопасности такое помещение должно быть обязательно оборудовано отдельным входом от жилого подъезда и противопожарной сигнализацией.

– Монтаж и обслуживание сигнализации – дорогостоящая процедура, вряд ли кто из членов союза её осилит. Художник не работает инструментами с повышенной опасностью, у жильцов больше бытовой техники. Но наши особенности не прописаны нигде, поэтому штрафуют и союз, и художников, – комментирует Сергей Прияткин.

Минимальный штраф в этом случае на юридическое лицо 150 тысяч, физические лица платят до пяти тысяч рублей. Чтобы хоть как-то оградить союз от существенных убытков, в новый договор о субаренде внесены изменения: теперь полная ответственность за пожарную безопасность ложится на плечи субарендатора, то есть художника. Платить хозяину мастерской. В разы меньше, но всё равно платить. Что же касается отдельного входа, путей решения этой проблемы союз не видит вовсе.

– Инспекторы говорят нам: «Просите другое помещение». Но мы не можем отказываться от того, что нам с таким трудом достаётся. Так что штрафовать нас можно до бесконечности. Проблема пока нерешаемая, – резюмирует Сергей Прияткин.

Анна Александрова-Стельмах, член гатчинского филиала Санкт-Петербургского союза, в свою очередь замечает, что «пожарные всегда найдут способ оштрафовать и содрать лишнюю копейку со всех».

Объяснять особенности своего существования художникам приходится сотрудникам и жилкомсервисов, и ТСЖ. С ними, как говорят сами художники, найти общий язык труднее всего.

Пожалуй, единственная проблема, которую Союз художников готов окончательно решить уже в этом году, – это проблема страхования. Изношенность коммуникаций, постоянные испытательные работы перед очередным отопительным сезоном приводят к тому, что в мастерских прорывает трубы, возникают протечки, естественно приносящие ущерб другим жильцам. Страхование мастерских, которое предусматривается вплоть до сегодняшнего дня, не касается таких случаев. А это значит, что художник в случае протечки даже не по его вине всё равно будет обязан возместить ущерб третьим лицам либо сделать ремонт в квартире пострадавшего за свой счёт.

– Мы уже сталкивались и не один раз с претензиями третьих лиц. Иногда были суды, они занимались тем, чтобы установить, что вина художника неполная. Редкие случаи разрешались полюбовно, – вспоминает Сергей Прияткин. – Но сейчас у нас уже есть договорённость с несколькими страховыми компаниями, чтобы по приемлемым ценам страховать не только стены, но и подобные ситуации с участием третьих лиц.

Планируется, что каждый художник будет страховаться сам. Союз не намерен делать эту меру обязательной, ведь всё снова упирается в финансовую состоятельность отдельного творца. Однако руководство надеется убедить членов союза в необходимости этой меры. «Иначе дороже выйдет!» – заверяет ответственный секретарь правления.

А вот Александр Фёдоров уже сейчас выступает против подобного решения:

– Надо в частном порядке решать проблемы, по мере их поступления. Все страховаться всё равно не будут. Это утопия.

Стоит признать, что художники чаще всего народ возвышенный, не имеющий полного представления о реалиях суровой жизни или не замечающий их.

– Это правда, для нас все эти проблемы – песчинки по сравнению с задуманной картиной, например, – соглашается Александр Фёдоров.

– Творческие люди очень уязвимы, художника может обидеть каждый, мы зависимы от сильных мира сего. Мы не пишем, чтобы жить. Мы живём, чтобы писать, – говорит Антон Макаров. – И пускай такой вот потолок, но пусть только нас просто не терроризируют.

Так и получается, что проблема существует уже не первый год, но одну сторону больше занимают духовные вопросы творчества, а у второй стороны в лице КУГИ находится только одно решение на сегодня:

«Союзу художников возможно рекомендовать рассмотреть вопрос о перераспределении творческих мастерских большой площадью между несколькими творческими работниками в целях удовлетворения потребностей творческих работников в мастерских».

Мария Габелия