МХТ выдал скандальных «Карамазовых»

Новый спектакль Константина Богомолова поразил зрителей, взорвал умы критиков и окончательно снёс крышу у оголтелых активистов, которые добиваются теперь отставки Олега Табакова, руководителя МХТ. Однако театр под руководством Олега Павловича недаром несколько лет назад убрал из своего названия слово «академический»…

Огромный по объёму и заложенным в нём смыслам роман практически целиком поместился в почти пятичасовое невероятное, скандальное, шокирующее и глубокое зрелище. Это очень бережное прочтение, пусть с ним и не согласятся те, кто отвергает спектакль Константина Богомолова из-за его отчаянной режиссёрской смелости и свободы.

Действие «Карамазовых», как это и написано у классика, начинается с визита главы семейства Фёдора Павловича Карамазова и трёх его сыновей к Зосиме, где вместо благопристойного и почтительного разговора со святым старцем выходит полное неприличие и скандал.

Ёрничает старший Карамазов, потрясён до глубины души верующий Алёша (Роза Хайруллина), поруганным и оплёванным выходит из покоев Зосимы приехавший мириться с отцом Митя, возмущены все кругом.

Потасовка старшего Карамазова и его непокорного, буйного сынка Мити происходит под оптимистические строчки всем знакомой песни «Родительский дом – начало начал».

В незатейливых словах – стержневая мысль спектакля. Именно в этом «родительском доме», в гниющем внешнем благополучии затхлого Скотопригоньевска, где живут обуреваемый порочными страстями старший Карамазов (великолепный Игорь Миркурбанов) и его столь непохожие друг на друга сыновья, могли произойти события страшной театральной сказки.

Как и положено в жуткой сказке, всё происходит в чёрном-чёрном доме. Всё в нём из красивого, дорогого мрамора, сверху кайма из синих гжельских узоров. Художник-постановщик Лариса Ломакина создала декорацию, которая напоминает разом рублёвскую роскошь и монастырские покои, хайтековский стиль богатого банка и современно оснащённую кухню.

Здесь царит Смердяков, верный лакей Карамазова. «Он мечтал быть слугой Бога, а стал прислуживать Фёдору Павловичу», – сообщает титр на чёрном экране.

Большой экран над сценой и два по бокам, где идут надписи, комментирующие действие, крупным планом показываются лица героев, а иногда возникают эпизоды, которые разыгрываются в их воображении, – это ноу-хау режиссёра Богомолова. Он создаёт театр из всех подручных, порой самых неожиданных средств. И добивается полифонического, объёмного, а главное, очень современного звучания от классики, которую многие считают неприкосновенной, забывая, что театр затем и существует, чтобы сдувать пыль с залежавшихся томов и заново открывать то, что совсем не устарело.

Из романа «Братья Карамазовы», который сейчас далеко не часто перечитывают, все обычно помнят линию Грушенька – Митя из пылкой экранизации Ивана Пырьева с Михаилом Ульяновым. Поэтому привычно и без всяких размышлений желают видеть в Дмитрии Карамазове героического персонажа, который рвётся к любимой, закусив удила: всё ему нипочём, даже смерть родного отца. Остальные смыслы романа тонут в любовном угаре.

Филипп Янковский в роли Мити – открытие спектакля. Это его дебют на сцене и безусловная победа. Худощавый, субтильный, нелепый и недалёкий, бессмысленный и несчастный, ожидающий в засаде под магнитофонную песню Высоцкого («Я поля влюблённым постелю…») похотливого отца, влюблённого в его Грушеньку, он убеждает сразу и бесповоротно, что вот такой он на самом деле и есть, настоящий Митя Карамазов, родом из Скотопригоньевска.

В здешнем городе всё скотское. Скотская полиция, скотское телевидение, скотский банк. Банком владеет мадам Хохлакова – невероятная по мастерству и блеску исполнения роль Марины Зудиной. Можно догадаться, что вдохновляющим прототипом для актрисы стала мадам Васильева, фигурантка дела Минобороны. Алчная, пошлая, беспринципная, похотливая, предельно несчастливая при всём богатстве, потерявшая веру. Благостный, елейный старец Зосима не помог ей спасти калеку-дочь Лизу.

Образ Зосимы – это настоящий шок. Тему двойничества, крайне важную в творчестве Достоевского, режиссёр сделал наглядной при помощи двух пар персонажей, обрушив все каноны. Один и тот же актёр – Виктор Вержбицкий – изображает старца Зосиму и Смердякова, внебрачного сына Карамазова. Без преувеличения можно сказать, что играет он гениально. Его приторный и фальшивый Зосима, возомнивший себя судьёй всего сущего, убедительно рифмуется с крайне опасным в своём цинизме Смердяковым.

Ещё одна пара неожиданных на первый взгляд двойников делает спектакль выдающимся событием и открытием. В третьем акте к Ивану (Алексей Кравченко), поседевшему и дожившему до глубокой старости, является Чёрт, в котором мы без труда узнаём убиенного Фёдора Карамазова. Разговор у них происходит недлинный. Чёрт уже немного устал убеждать своё порождение, что именно он и есть начало начал. Просто выходит к микрофону и декларирует: «Я люблю тебя, жизнь» – слова и музыка советские. Это финал.

В Скотопригоньевске жизнь оттого такая беспросветная, несправедливая, полная лжи и фарисейства, что абсолютно всё в ней породил именно он – Чёрт.

Но нет повода для вселенской тоски после спектакля. Не надо забывать, что театр для того и доводит до крайнего воплощения великую литературу, чтобы она опять помогла нам выйти из тупика. В этом сила и смысл сценической правды и отваги.

 

Ольга Галицкая, театровед, Москва