«Я всегда играл на кураже»

Экс-нападающий «Зенита» Александр Панов вспомнил, как забивал в финале Кубка России 1999 года, и дал прогноз на матч петербуржцев с «Торпедо»

В этом году «Зенит» и его болельщики отметили 15-летие первой большой победы петербургского клуба в его новой, российской истории – завоевания Кубка страны. Одним из главных героев сезона-1999 стал нападающий Александр Панов, блеснувший тогда не только в матчах за сине-бело-голубых, но и за сборную России, одержавшую сенсационную победу над чемпионами мира французами.

– Александр, помните ваш путь за трофеем?

– Всё началось с тяжелейшего матча в Саратове, где мы «горели» «Соколу» 0:2, но сумели вытащить матч, победив по пенальти. Дальше крупно победили «Жемчужину», попали в четвертьфинал, после чего поняли: это наша судьба – Кубок надо брать. Очень сложная была полуфинальная игра против ЦСКА, когда Гена Попович забил красивый мяч и мы победили 1:0. Ну и финал против «Динамо», который у нас вообще не получался, мы проигрывали 0:1 и до моего гола шансов не имели.

– В финале Кубка «Зенит» не считался фаворитом.

– Московское «Динамо» с Георгием Ярцевым во главе, по-моему, не проигрывало туров десять. И первый тайм они выглядели очень хорошо. Мы же играли тяжело и напряжённо. До моего гола – он словно толчок дал. После этого у нас выросли крылья.

– Тот ваш гол получился очень эффектным.

– Пожалуй, это мой любимый гол, мне он нравится даже больше того, что забил сборной Франции во втором тайме. Всё получилось спонтанно: в голове что-то сработало, не знаю, прозрение свыше, наверное. Решил в воздухе переложить мяч под левую ногу и с неё пробить. Для соперника это было полной неожиданностью. До сих пор, когда пересматриваю этот гол, просто кайфую от него.

– Когда вы забивали второй гол, по телевизору показывали повтор штрафного удара «Динамо», так что то взятие ворот стало для зрителей сюрпризом.

– Там всё очень просто получилось: Рома Березовский выбил мяч с рук, после верховой борьбы тот отскочил мне на ход, и я на скорости умчался один на один. Повезло, что вратарь «Динамо» Евгений Плотников выбросился мне на встречу, если бы он этого не сделал, мне бы пришлось сложнее. А так я убрал его вправо и забил уже в пустые ворота.

– По пустым воротам вы били сильно и верхом, не боялись промахнуться?

– Как-то заранее для себя решил, что буду делать. Изначально определил угол и бил конкретно туда. Мысли, что могу попасть, например, в штангу, даже не возникало. Я всё делал правильно, как оказалось, ведь защитники «Динамо» уже бежали к воротам, надо было бить на высоте и достаточно сильно, чтобы не оставить им шансов вынести мяч.

– Что вы чувствовали после финального свистка?

– Абсолютное эмоциональное опустошение. В голове был туман. Радоваться просто не было сил. Была усталость, и всё. У нас же практически сразу была игра чемпионата в Нижнем Новгороде, которую мы проиграли. Поэтому осознание того, что мы сделали, случилось уже потом, когда в честь нас устроили парад на Невском проспекте. Вот в этот момент я почувствовал настоящую радость. Хотя праздновать долго не пришлось – впереди была сборная (финал Кубка России был сыгран 26 мая 1999 года, а 5 июня сборная России в Сен-Дени встречалась с командой Франции в отборочном матче чемпионата Европы. – Прим. ред.).

– Можно сказать, что два мяча на «Стад де Франс» вы забили на том кураже, что остался у вас с финала Кубка России?

– Возможно, да. Хотя я всегда играл на кураже. Для меня любой матч – это кураж. Против Франции я, кстати, вообще не ожидал, что выйду на поле. До игры лишь знал, что на трибуне будут сидеть другие нападающие – Сергей Юран и Владимир Бесчастных. Думал, что также присоединюсь к ним. Однако Романцев за час до матча объявил, что я выхожу в основе.

– Сильно волновались?

– Пока из гостиницы на игру ехали – сильно, когда вышел на разминку и увидел этот невероятный стадион и болельщиков, немного успокоился, а когда матч начался, волнение и вовсе испарилось. Бегал, искал моменты, чтобы забить. И Егор Титов с Дмитрием Хлестовым их для меня создали (сборная России победила со счётом 3:2. – Прим. ред.).

– Московское «Торпедо» для вас не чужая команда. На чьей стороне будут симпатии в матче с «Зенитом»?

– Для меня «Торпедо» даже ближе, чем родная. Так что в этом матче буду переживать за него. Сложный будет матч для чёрно-белых. «Зенит» в любом случае победит. Но надеюсь на достойное сопротивление московского клуба.

– «Торпедо» ближе вам, чем «Зенит», потому что отрезок карьеры в этом клубе был более ярким?

– Да нет, я ведь и в «Зените» яркие годы провёл. В «Торпедо» меня приняли очень здорово – гостеприимно, радушно. Болельщики хорошо относились – красивые подарки дарили, постоянно говорили слова поддержки. Отличные ребята, пусть их и немного, но они верные. В Питере, правда, их не будет, поскольку матч пройдёт при пустых трибунах. Скучный, мне кажется, будет матч. Представьте себе театр без зрителей. Нет такого заряда, эмоций. Всё это будет напоминать контрольную встречу на сборах.

– Остались в «Торпедо» какие-то люди, с кем вы пересекались, когда выступали за эту команду?

– Почти все ушли. Но остался массажист – Лёша Завгородний. Сколько он меня массировал… И до сих пор в клубе. Начинал в «Торпедо» молодым и до сих пор работает, с древних времён – с середины 1990-х предан клубу. Мало таких людей, кто столько времени на одном месте работает. Зенитовского врача Михаила Гришина могу только вспомнить.

 

Беседовал Феликс Шифрин. Фото Интерпресс