Что происходит с рублём
Последние полгода все мы наблюдаем, как валютный рынок реагирует на развитие украинского кризиса. Обострение ситуации приводит к ослаблению рубля, признаки разрядки – к укреплению. Причём давление на рубль оказывает не столько фактическое обострение ситуации, сколько ожидание этого обострения (как это было в начале марта) или неопределённость (как сейчас). И напротив – когда ситуация хоть как-то (пусть даже остро) фиксируется (как это было после заявления Владимира Путина о присоединении Крыма), рубль начинает восстанавливаться.
Но если посмотреть на все эти «качели» издалека, то выясняется, что с момента международного обострения украинского кризиса (то есть с того дня, как Совет Федерации дал разрешение президенту РФ на использование войск на территории Украины) рубль не только ничего не потерял (падение произошло ещё в январе-феврале), но и даже выиграл. За это время доллар подорожал, а евро подешевел. Причём евро подешевел более заметно, чем подорожал доллар. В конце февраля средневзвешенный курс доллара и евро был на уровне 42 рубля 88 копеек, сегодня – на несколько копеек меньше.
Так что приходится констатировать: все свои потери рубль понёс не после того, как Россия вмешалась в украинский конфликт, а до того – когда в Киеве бушевал Майдан.
Прогноз – умеренно позитивный
Платон Магута, управляющий активами УК «Фонд Магута»
Российская валюта в последние недели существенно ослабила свои позиции. Пара «доллар – рубль» и вовсе пробила исторический максимум. Основными причинами стали обострившаяся геополитическая напряжённость (нынешняя деэскалация ещё не сказалась на курсе рубля) и политика Банка России, который в августе объявил о намерении выйти к концу года на свободное ценообразование национальной валюты, а также практически полностью отказаться от валютных интервенций для поддержки курса рубля. И действительно, в августе резервы ЦБ снизились всего на 0,7 процента, хотя именно на август пришлась наиболее острая фаза геополитического кризиса.
Пока что ситуация в геополитическом плане остаётся довольно напряжённой – по-прежнему звучат угрозы западных лидеров о принятии новых санкций. Однако тот факт, что боевые действия на Востоке Украины прекратились и что президенты России и Украины отмечают позитивные сдвиги, существенно улучшает внешний фон. Поэтому осенние перспективы рубля выглядят на сегодня умеренно позитивными: статистические данные свидетельствуют в целом об удовлетворительном состоянии экономики по основным фундаментальным показателям. Несмотря на отсутствие доступа к западным рынкам капитала, большинство российских компаний в целом не испытывает проблем с ликвидностью – лишь у 15 процентов компаний может появиться потребность привлечения займов для рефинансирования ранее взятых долгов, такую поддержку вполне по силам оказать со стороны правительства и ЦБ.
В целом же осенью российские компании должны погасить внешних займов на 30 миллиардов долларов – это немного, учитывая, что общая задолженность корпоративного сектора по внешним валютным займам превышает 700 миллиардов. Более того, опережающие индикаторы, такие как индекс деловой активности (PMI) в сфере услуг и производства, а также рост промышленного производства свидетельствуют о некотором улучшении ситуации в макроэкономике. Впрочем, давление со стороны макроэкономики на российскую валюту оказывают высокие инфляционные ожидания. Кроме того, ещё одним фактором давления на российскую валюту является позиция ЦБ и правительства – путём ослабления национальной валюты власти надеются увеличить конкурентоспособность отечественного производства и тем самым поддержать процесс импортозамещения.
В целом, конечно, сложно сказать, что будет с российской валютой на ближайшие месяцы, однако можно утверждать, что пик ослабления
рубля пройден. В дальнейшем российская валюта, вероятно, будет торговаться в коридоре 36–37 рублей за доллар вплоть до конца ноября.
Россияне отвыкли следить за курсами валют
Сергей Костенко, финансовый эксперт
За последние 10–15 лет российские граждане отвыкли от негативных изменений на валютном рынке, и даже острая фаза мирового кризиса 2008–2009 годов не оказала сильного влияния на россиян.
Тем временем на внешнем валютном рынке все последние годы доллар снижался против евро. Поэтому рубль укреплялся против доллара (по причине роста цен на энергоносители и спроса на акции российских компаний), но снижался против набирающего силу евро. Но не секрет, что российская экономика в очень высокой степени интегрирована в мировую, и поэтому любые колебания евро и американского доллара на внешнем рынке оказывают на него заметное влияние. Поэтому падение темпов роста мировой экономики всё-таки коснулось России, приведя в том числе к повышению курса доллара и евро. И пока этот восходящий тренд остаётся в силе. Сегодня житель России, имеющий хоть какие-то накопления, опять пристально и даже с тревогой вглядывается в цифры валютных курсов. Что же нас ожидает?
Если в начале века доллар снижался против рубля, а евро, наоборот, укреплялся, то теперь, вполне вероятно, можно ожидать обратной тенденции. Если, конечно, снизится геополитическая напряжённость вокруг украинского кризиса.
Также важным фактором для курса рубля будет динамика цен на сырьё, в частности цен на североморскую марку нефти Brent. Можно предположить, что, если её котировки и далее будут держаться выше уровня в 100 долларов за баррель, это будет способствовать тому, что рубль останется как минимум на нынешних уровнях против евро и доллара.
Но что же происходит в паре «евро – доллар»?
Достаточно неожиданное решение Европейского центрального банка понизить во второй раз в этом году процентные ставки до исторически минимальных значений и ожидаемое – начать дополнительную программу по выкупу обеспеченных активами ценных бумаг (ABS) наряду с уже принятыми ранее мерами целевого долгосрочного кредитования банков – оказывает сильное негативное влияние на единую валюту. Причинами же этих действий были практически нулевые темпы роста экономики еврозоны. Прогноз роста ВВП за второй квартал составил всего 0,7 процента, а потребительская инфляция упала практически к нулевой отметке, что грозит скатыванию экономики еврозоны в дефляционную яму. Да и на рынке труда всё обстоит неважно: по последним данным, безработица в еврозоне составляет 11,5 процента, что является очень высоким значением.
А вот экономическая картина в США, наоборот, заметно улучшается. Все основные макроэкономические показатели – ВВП, уровень занятости, производственные индексы и показатели рынка недвижимости – указывают на существенные перемены к лучшему. Начали расти зарплаты и оживилась потребительская инфляция. Всё это говорит о том, что ФРС США пойдёт на повышение процентных ставок уже в следующем году, а это является однозначным фактором в пользу укрепления доллара. Повышение процентных ставок делает привлекательным валюту той страны, где это происходит, что приводит к росту курса национальной валюты. Поэтому можно утверждать, что в долгосрочной перспективе евро будет слабеть не только против американского доллара, но и других основных валют, включая российский рубль.
Чем глубже кризис, тем крепче доллар
Михаил Леонтьев, политолог, ведущий программы «Однако»
В действующей конфигурации глобальной, а по сути американской финансовой системы её главным регулятором являются Соединённые Штаты. В первую очередь – Федеральная резервная система США. И эта конфигурация сегодня выглядит так, что доллар в ней является конечной валютой.
Формула проста – чем глубже экономический кризис в мире, тем крепче доллар. Если вы заметили, доллар слабеет в те моменты, когда начинается оживление экономик – потому что в это время мировые игроки начинают оценивать его реальное состояние. Но он резко укрепляет свои позиции, как только начинается кризис, – потому что все тут же «уходят» в доллар. Так сконфигурирована сегодняшняя мировая система.
Если же мы в какой-то момент заметим, что происходит обратный процесс – то есть кризис расширяется, а доллар падает, – то это будет концом этой системы. Пока же этого конца не видно. Но это – не признак здоровья доллара, это характеристика самой системы.
Все остальные мировые валюты по существу своему являются деривативами доллара, они вторичны – то есть напрямую или косвенно зависят от него. Вы можете не иметь дела с США как со страной, но так или иначе вы будете иметь дело с их валютой – долларом.
Возможность эмитировать мировую валюту в какой-то степени, безусловно, историческая заслуга США. Но когда Вашингтон начинает, пользуясь этой валютой, вводить в одностороннем порядке санкции против её пользователей, это называется злоупотреблением денежной гегемонией.
Такие действия в конечном счёте безусловно приведут к разрушению этой гегемонии. Ведь если ты берёшь на себя функцию эмитента мировой валюты, ты автоматически берёшь на себя и обязательства придерживаться определённых правил. Их нужно соблюдать для того, чтобы весь мир соглашался с тем, что эта валюта действительно является мировой. Увы, в последнее время США всё чаще отказываются от этих правил…
…Тем не менее пока что доллар остаётся конечной валютой. Не обеспеченной, но – конечной. И то, что Россия сейчас заключает контракты с Ираном и Китаем не в долларах, а в рублях, риалах и юанях, ещё не показатель того, что мы готовы отказаться от доллара. В данном случае мы все эти национальные валюты используем как валюты расчётов. Это важно, но не говорит о том, что эти валюты являются валютами мирового резерва. Например, практически все мировые расчёты за нефть осуществляются сегодня в долларах. В данном случае доллар является и валютой расчёта, и валютой измерения цен на нефть. Такая ситуация поддерживается не только естественным, но и искусственным путём – политическим давлением.
Для того чтобы эта система рухнула, должны произойти очень серьёзные события. Возможно, для этого каким-то странам придётся взять на себя огромные риски, выйти из этой системы и начать расплачиваться за нефть не в долларах. И при этом должны возникнуть целые рынки, которые рассчитывают цены на нефть, исходя из другой валюты (или – из какого-то другого условного показателя), но не из доллара.
Пока же на эту тему даже есть анекдотичная история из реальной жизни. Когда Израиль боролся с инфляцией, там приняли закон, назначающий штраф за расчёты в долларах. Но даже саму сумму штрафа израильские власти тогда номинировали… в долларах.
Рубль был переоценён
Владимир Новиков, редактор отдела экономики «НВ»
Всем нам некомфортно, когда рубль падает: и за державу обидно, и за себя – ведь зарплаты наши
рублёвые в пересчёте на мировые валюты снижаются. Начинаешь гадать, в чём деньги выгоднее хранить – в рублях, «зелёных» или евро, какой курс будет через полгода… Ну и, наконец, это просто по карману бьёт. Даже если не отдыхать за границей и не покупать каждый год новый айфон и «плазму», всё равно никуда не денешься от импортной одежды, продуктов, лекарств. И неважно, откуда их привезли: из ЕС, Китая или Бразилии – цены-то всё равно пересчитываются в доллары.
В общем, с точки зрения нашей домашней бухгалтерии рубль должен быть крепким, дорогим и его нынешнее снижение – безусловное зло. В то же время множество серьёзных экономистов считают, что российский рубль фундаментально переоценён. И именно в его искусственной дороговизне, а не в нашем якобы неумении и нежелании производить для рынка что-то кроме нефти и газа причина наступающей ныне стагнации/рецессии. Для преодоления этого явления желательно иметь соотношение доллара к рублю – 1 к 50. А при 1 к 60 наша экономика и вовсе почувствует себя очень даже комфортно.
Итак, чем был бы выгоден дешёвый рубль? Нагляднее всего это показал знаменитый постдефолтный эффект (имеется в виду дефолт 1998 года). Рубль тогда подешевел вчетверо – с 6 до 24 рублей за доллар. Для населения это было шоком – казалось, что наши доходы (в валютном исчислении) уже никогда не вернутся к додефолтному уровню. Но начиная с первых месяцев 1999 года промышленность и другие отрасли стали расти на 20–25 процентов в год. Столь же быстро начала подниматься реальная зарплата, многие люди именно в тот период смогли выбраться их нищеты девяностых годов. И новый курс доллара уже никого не пугал.
Но затем в страну потёк поток нефтедолларов, благо цены на энергоресурсы за первые десять лет нового века выросли в 3–4 раза. ЦБ стал укреплять рубль – ради престижа. Ведь твердая дорогая валюта – это идеал, оставшийся нам в наследство от совсем другой, советской эпохи. Да и населению это нравилось – можно было дёшево отдыхать в Турции, покупать дома в Болгарии и Черногории.
Допокупались. С нынешним курсом рубля любой российский товар – от детской одежды до пассажирских самолётов – оказывается дороже зарубежных аналогов. Поэтому заниматься производством нет смысла. Да что там самолёты, если даже яблоки, которыми у нас самих все сады засыпаны, до ввода санкций везли в Россию из Польши. И повторим, не от российской неумелости, лени и прочего, в чём мы сами себя обвиняем, – убивают производство валютные ножницы.
Конечно, с теорией о выгоде слабого рубля согласны не все. Ведь денежная система США, Евросоюза, Российской империи в период действия золотого стандарта говорит, казалось бы, о противоположном – о преимуществах сильной валюты. Но эти сопоставления некорректны. Мы – страна с низкой монетизацией. Наши финансы – меньше 1 процента мирового финансового рынка. Это тоже ненормальная, фальшивая ситуация, потому что по объёму ВВП Россия на 8-м месте в мире. Просто все последние 20 лет искусственно сдерживается вброс денег в экономику, развитие кредита, облигационного рынка, рынка акций. В так называемых развитых странах объём финансов в разы превышает ВВП. Но что имеем, то имеем. И меряться сейчас силами с долларом и евро – это самим позволять себя грабить. Все без исключения «азиатские тигры» начинали свой подъём именно с искусственного умышленного занижения курса своих валют. И приём каждый раз срабатывал.
У нас же... Нынешнее незначительное снижение курса рубля – это слишком мало, чтобы дать экономический эффект. Оно снижает реальные доходы граждан, но не в силах запустить механизм их роста.
