«Партнёров подводить недопустимо»
Глава компании «Ленспецстрой» Дмитрий Астафьев рассказал «НВ» о будущем строительной отрасли Петербурга и о том, почему бизнесмен должен не только зарабатывать деньги, но и тратить их на культуру и благотворительность
В последние годы Петербург переживал настоящий строительный бум. Нынешний кризис грозит обернуться большими проблемами для строительного бизнеса. Корреспондент «НВ» побеседовал с генеральным директором компании «Ленспецстрой», одним из лидеров этой отрасли Дмитрием Астафьевым и выяснил, что ждёт рынок и к чему готовиться петербуржцам.
– Дмитрий Олегович, в каком сейчас состоянии строительная сфера Петербурга, что её ждёт в ближайшие месяцы? Заметен ли спад по количеству продаж или интересу к приобретению жилья в нашем городе?
– Никакого спада в количестве строек мы пока не видим. Но это совсем не значит, что в отрасли всё хорошо. Просто строительство – это, скажем так, сфера эластичная. Стройку запустить тяжело, но так же тяжело и внезапно остановить её из-за определённых внешних воздействий. А вот количество продаж действительно упало. Это хорошо заметно по летним месяцам. Вообще-то летом всегда продажи снижаются, но в этом году падение составило примерно 30–40 процентов по отношению к августу прошлого года.
В сентябре продажи пошли получше, но они идут в рваном темпе. Пока наше правительство держало курс рубля на фоне войны в Донбассе и антироссийских западных санкций, квартиры вообще никто не покупал. Рост пошёл после того, как курс доллара резко устремился вверх. Любопытная ситуация: звонков в компанию от интересующихся рынком жилья людей стало меньше, а вот количество продаваемого жилья осталось примерно на том же уровне. Это говорит о том, что в компанию обращаются в основном именно люди, ориентированные на покупку квартиры. Те же, кто теоретически мог вкладывать в жильё средства, выбирают другие варианты для вложения. Что будет со строительным рынком дальше, сегодня сказать очень сложно.
– Можно ли говорить о том, что строительную отрасль Петербурга ожидает новый кризис?
– Это вообще тенденция всей российской экономики. Строительный рынок Петербурга не так уж и уникален по сравнению, например, с той же Москвой. Если посмотреть по крупным городам, то цены на новое жильё у нас иногда даже меньше, чем в Екатеринбурге или Краснодаре. Даже в Анапе они выше! Просто в этих городах предложений меньше. Так вот, везде в нашей стране в квартиры, по большому счёту, вкладываются нефтедоллары. Не будет их – не станет и строительства. Как поёт известный петербургский музыкант Сергей Шнуров, «когда нет денег, нет любви». Вот и у нас так же.
– Неужели жильё перестало считаться твёрдым и удачным способом вложения капитала?
– Не совсем так. Когда в стране начинается «ненастье», люди первым делом вкладывают деньги в самые необходимые вещи: условные соль, сахар, спички и тушёнку. Народ начинает думать, как бы ему в случае чего пережить войну. А то, что война у нашего порога, – это же очевидно! Сколько ни подводи танки к границе, люди всё равно опасаются того, что сегодня бомбы и снаряды падают на Донбасс, а завтра – на Ленобласть.
Я, конечно, сильно сомневаюсь, что кто-то рискнёт на нас вот так, в открытую, пойти войной. Для начала нам устроят экономический коллапс, попытаются расшатать ситуацию изнутри. Организовать какую-нибудь Дальневосточную республику или что-то в этом роде, очаги недовольства на рабочих окраинах. В такой ситуации мало кто рискнёт покупать квартиры.
Вот раньше очень многие думали о расселении, покупке жилья детям, переселении в Петербург студентов, переезде сюда на новую работу. А теперь люди рассуждают так: если начнётся война или кризис, работы не станет, денег не будет – на что же тогда эту квартиру содержать?
– Так, значит, стоит ожидать резкого падения количества строек?
– А вот это совсем не обязательно! Всё сейчас зависит от нашего руководства. Сумеют Владимир Путин и российское правительство разрешить эту ситуацию дипломатическими методами, преодолеть внешнее противодействие – и на этом фоне начнётся резкий подъём, продажи жилья взлетят. Если же кризис затянется, продажи, конечно, упадут.
– Видимо, ожидать снижения цен на квартиры нам не стоит…
– Да, уж падать цены точно не будут! Во-первых, те, кто строит дома за свои деньги, постараются придержать квартиры подольше, чтобы потом продать их повыгоднее. А во-вторых, строители, наученные горьким опытом предыдущего кризиса отрасли, спровоцированного властями в 2009–2010 годах, теперь стали умнее и закладывают все свои риски в цену квадратного метра.
– Как и зачем власть могла спровоцировать кризис строительной сферы?
– Очень просто: чиновникам нужно было закупить большое количество квартир к юбилею Победы и потратить при этом как можно меньше денег. Отсюда и появлялись цифры 37–45 тысяч рублей за квадратный метр. Вот и устроили кризис отрасли, заодно и неугодных застройщиков с рынка убрали.
Если компания строит за заёмные средства, то она физически не может выставить цену квадратного метра ниже себестоимости. А она, если не вдаваться в подробности и посчитать по среднему уровню, находится уже на уровне не ниже 75 тысяч рублей. И это только речь о домах, которые уже построены, соответственно, материалы для них закупались ещё по старым ценам. А для новых строек эти цены будут уже гораздо выше, потому что доллар и евро растут в цене и всё импортное дорожает. Вот нам говорят: покупайте российское. Например, пластиковые окна делаются в России, а гранулы для пластика откуда брать? Их, между прочим, закупали в Донецке. Теперь там война, придётся брать в Западной Европе. Та же ситуация с цементом – лет 10 назад угробили производство в Ленобласти, теперь даже из Израиля привозим. Арматуру свою производим, но если у условного завода в Череповце есть возможность продать её дороже в Германию, то разве он станет реализовывать на внутреннем рынке дешевле?
Себестоимость строительно-монтаж-ных работ и плата за подключение сетей выросли примерно на четверть. Плюс стоимость земли. Если в середине 2000-х «квадрат» на участках город продавал за 5000 рублей, то теперь его цена выросла до 20–30 тысяч. Удешевления не может быть физически! Вот раздавал бы город участки бесплатно, снизил бы цены на подключение к электричеству, теплу, водоснабжению, тогда бы и цены резко упали на квартиры. Даже можно в этом случае предельную планку установить, строители были бы не против.
– Вы раньше неоднократно говорили о том, что строителям нужно воспитывать собственные молодые кадры и заинтересовывать молодёжь. Как обстоят дела в этой области сейчас?
– Ситуация улучшилась! Меня радует, что значительно улучшилось качество подготовки студентов инженерных специальностей. Самое главное, что растёт их интерес, уверенность и уровень знаний. У меня несколько студентов проходят практику и даже уже работают. Причём речь не только об отличниках. Они все стараются всё впитывать, запоминать, анализировать.
Плохо, конечно, что произошёл спад в экономике, в строительной отрасли начинаются проблемы. Но молодёжь об этом вовсе не думает. Они хотят учиться, работать и зарабатывать. К слову, у инженеров в строительных компаниях зарплата совсем неплохая. У меня в компании начальник отдела технического контроля, например, после аттестации получает 85 тысяч рублей. Рядовой молодой инженер – 40–45 тысяч.
– Насколько в сложившейся ситуации уместно говорить о социальной ответственности бизнеса, меценатстве и прочем?
– Как бы пафосно это ни звучало, но наш строительный бизнес всегда был и остаётся социально ответственным. Перед дольщиками все свои обязательства выполняем, пусть иногда и со срывом сроков – чаще всего не по нашей вине.
В последнее время появляется немало неких общественных организаций, которые от имени дольщиков пытаются выступать в судах против строительных фирм. Зачастую даже подделывают подписи клиентов, чтобы говорить за них. У меня один дольщик в суде прямо сказал: я ничего подобного не подписывал и к «Ленспецстрою» вообще не имею претензий, всё, что предусмотрено договором, они выполнили. Сейчас прокуратура с этим вопросом разбирается.
По поводу поддержки науки и искусства – это уже другой аспект. Дело в том, что чем ближе мы к выполнению законов, тем больше возможностей для меценатства. Простой пример: если я зарабатываю, а у меня всеми силами кто-то пытается эти деньги отобрать (чиновники, полиция, рейдеры), то денег на благотворительность уже не остаётся. К примеру, если раньше условно 50 миллионов рублей только на взятки в год у средней строительной компании уходило, а потом эта сумма уменьшилась условно до 30 миллионов, то 20 миллионов можно потратить на поддержку талантов или, например, помочь Михайловскому театру.
– Расскажите поподробнее о совместных проектах с Михайловским театром.
– На этот год у нас были предусмотрены две премьеры. Я бы даже сказал два спектакля «с хвостиком». Первый – одноактный балет «Класс-концерт» на музыку разных композиторов. Я бы охарактеризовал его как гимн расцвета советского искусства. Спектакль имел огромный успех, зрители были в восторге!
Ещё один проект – восстановление декораций к балету «Привал кавалерии». И самое главное – премьера оперы Пуччини «Манон Леско», которая состоится 22 октября. Удовольствие, прямо скажем, не из дешёвых – весь пакет партнёрских отношений обошёлся в миллион долларов.
– Зачем вам вообще это нужно, особенно в столь сложный для отрасли период?
– Когда мы начинали сотрудничество с Михайловским театром, никаких особых сложностей ещё не было. А отказываться от него в процессе – я считаю, что это некрасиво. Подводить партнёров в любых сферах – недопустимо. Отозвать своё предложение – это значит сорвать спектакль. При желании всегда можно сэкономить на себе и найти деньги на благотворительность.
Беседовал Никита Рубцов. Фото Алексея Лощилова
