«Для Хиддинка все были равны»
Полузащитник петербургского «Динамо» Роман Воробьёв рассказал «НВ», как едва не поехал на Евро-2008 и как помог своим голом «Анжи» сменить стратегию развития
Воспитанник СДЮСШОР «Зенит», ровесник Игоря Денисова и Владимира Быстрова так и не сыграл за главный петербургский клуб, зато много раз выходил на поле против него. Роман Воробьёв выступал за пять клубов премьер-лиги, вызывался в сборную России при Гуусе Хиддинке, а с этого сезона вернулся в родной город и играет в первом дивизионе за «Динамо».
– Первый раз уехал из Петербурга в 2005 году, мне тогда только 21 год исполнился, – в воронежский «Факел» из первой лиги, – рассказывает Роман. – Странно получилось: главный тренер Александр Ирхин позвал в команду, а потом сам же перестал выпускать на поле без объяснения причин. Полгода меня промурыжил – пришлось переходить в Новокузнецк. Там работал Александр Аверьянов, хороший тренер, старой советской закалки. Хотя мне тогда это было не важно, первый сезон во взрослом футболе – главное, чтобы играть давали. После Новокузнецка дела пошли в гору.
– Оттуда вы перешли в «Амкар». Были другие варианты?
– А я никогда и не знал ничего об интересе других клубов. Всё шло через агента – Павла Андреева. Он занимался всеми переговорами и в детали меня не посвящал. Когда уже приходил к соглашению с каким-то клубом, рассказывал: у тебя есть предложение – езжай туда-то.
– В «Амкар» вас взял тренер Сергей Оборин, который уже шесть лет нигде не работает.
– И это странно. Может, ушёл на отдых уже, завершил карьеру? В начале того сезона с ним был интересный случай. Играли дома с «Томью» – наш игрок забил гол рукой, а арбитр не заметил. Оборин сам подошёл к судьям, объяснил, что было нарушение и засчитывать нельзя. В итоге 0:0 сыграли.
– Первый матч в основном составе в премьер-лиге вы сыграли как раз против «Зенита».
– 0:3 мы тогда проиграли или 1:3. Помню, что «Зенит» нас возил (смеётся). Но каких-то особенных чувств по поводу того, что дебют пришёлся на матч против клуба из родного Питера, я не испытывал. На такие вещи не обращаю внимания, проще ко всему отношусь. В середине чемпионата Оборина поменяли на Рашида Рахимова, и он мне сразу сказал: «Ты у меня играть не будешь».
– Зато из Перми вас регулярно вызывали в молодёжную сборную. Вам запомнились драматичные стыковые матчи с португальцами за выход на чемпионат Европы, в которых после победы 4:1 россияне проиграли 0:3?
– Если бы я был основным, играл по 90 минут, то, может, сильно запомнились бы, а так я оба раза выходил на замену минут на 15. Ажиотаж вокруг тех матчей был большой, но лично я не успел его как следует прочувствовать – сидя в запасе, тяжело это сделать. Без судейской помощи португальцам не обошлось, но решающий гол мы забили в свои ворота, поэтому виноваты в первую очередь сами.
– В начале 2007 года вы перешли в «Химки», которые возглавлял петербургский тренер Владимир Казачёнок. Если бы не проблемы со здоровьем, он мог бы добиться большего как тренер?
– Думаю, да. Лично для меня он многое сделал и как тренер, и как человек. Успех «Химок», которые выиграли турнир первого дивизиона и достойно смотрелись в премьер-лиге, заняв в дебютном сезоне 9-е место, – это во многом заслуга Казачёнка.
– В той команде играли опытные Владимир Бесчастных, Андрей Тихонов. Не давили на молодых авторитетом?
– Было такое. Я считаю, что, если у одноклубника что-то не получается, надо помогать ему, подбадривать, а не кричать и ругаться. Но потом ситуация наладилась. У Бесчастных чувствовался класс, но было видно, что он уже начинает тренироваться с ленцой, тогда как Тихонов в 36 лет оставался профессионалом, был настоящим капитаном.
– Свой первый гол в премьер-лиге помните?
– Против ЦСКА играли, Игорю Акинфееву от штанги кое-как залетел (улыбается). Жаль, гол не стал победным, сыграли 1:1.
– Голевой пас вам тогда отдал Роман Широков. Можно было предположить, что в скором времени он станет лидером «Зенита» и сборной России?
– Нельзя сказать, что Рома был выдающимся технарём или много бегал, но выделялся голевым чутьём. Со своим поставленным ударом он всегда оказывался в нужном месте, именно там, куда должен прийти мяч. Хороший пас в «Химках» много кто мог отдать, но именно Широков забил в том чемпионате семь голов, заслужив приглашение в «Зенит».
– В августе 2007 года вас впервые вызвали в сборную России, был шанс поехать на Евро-2008?
– Думаю, нет, потому что я получил травму, в основе «Сатурна» почти не играл, выходил на замены. После Евро меня ещё раз вызвали в сборную на товарищеский матч, но оба раза я сыграл минут по пять в концовке, и было понятно, что на большее рассчитывать трудно.
– Чем запомнился Хиддинк?
– Лёгкостью в поведении и общении, тем, что все футболисты для него были равны и со всеми он общался одинаково, никого не выделяя. У нас же в чемпионате многие тренеры одних по головке гладят, а тех, кто им чем-то не угодил, не так посмотрел, готовы сгноить в запасе.
– В «Сатурне» вы работали с немецким тренером Юргеном Рёбером, про которого игроки рассказывали удивительные вещи.
– Его главный принцип – выживает сильнейший. Заставлял нас бегать кроссы по асфальту, что явно не шло на пользу здоровью. Футболисты готовы тренироваться как угодно, если это потом приносит результат. С Рёбером же мы заняли лишь 11-е место (за год до этого было пятое) и завалили старт следующего сезона. Тактических занятий практически не было: «Сами знаете, что делать. Come on!» Нападающий у него мог играть опорника или правого защитника. Единственным показателем для Рёбера была физическая форма. Главное – сколько ты бегаешь, а что делаешь с мячом – неважно.
– Перейдя в «Краснодар», вы сыграли в первом немосковском дерби в истории премьер-лиги.
– Конечно, город больше болеет за «Кубань», на тот момент болельщиков «Краснодара» можно было по пальцам пересчитать. Но первое дерби мы выиграли 1:0, хотя почти тайм играли в меньшинстве, наш вратарь пенальти потащил. Больше всего этот матч запомнился щедрыми премиальными (смеётся). Для Сергея Галицкого первое дерби было очень принципиальным, после игры он зашёл в раздевалку и всех поблагодарил. До игры никаких разговоров о премиальных не было, поэтому это было его спонтанным жестом. Галицкий действительно не просто вкладывает деньги, а живёт футболом.
– Из «Краснодара» вы перешли в «Крылья Советов», за которые провели больше всего матчей в премьер-лиге. Главный клуб в карьере?
– Есть хорошие воспоминания о времени в Самаре, есть плохие. Долгое время всё было хорошо, но последние полгода смазали впечатление.
– В начале прошлого сезона вы забили гол «Анжи» – матч закончился 1:1, и как раз после него в махачкалинском суперклубе решили сменить стратегию развития, что быстро привело его в первый дивизион.
– Хотите сказать, что это я во всём виноват? (Смеётся.) Самое смешное, что мне это тоже на пользу не пошло. Буквально после следующего матча Гаджи Гаджиев ушёл из «Крыльев» в переформатированный «Анжи», на его место пришёл Александр Цыганков, который не видел меня в основе, а вскоре запретил работать даже с молодёжной командой. У меня лично никакого конфликта с ним не было. Может, ему что-то не понравилось, на что-то обиделся – мог бы подойти и сказать. До смешного доходило: он звонил и предлагал потренироваться с командой КФК. Или через других людей передавал какие-то сообщения мне, хотя всегда мог сделать это напрямую. Ерундой занимался, иначе не скажешь. Но футбол расставил всё на свои места – Цыганкова уволили, и я снова вернулся в команду.
– После «Крыльев» не было вариантов интереснее, чем петербургское «Динамо»?
– Полгода я практически не играл, и брать футболиста без практики никто не хотел. С агентом мы, судя по всему, разошлись. В этот раз помогать мне он не стал, поэтому пришлось искать клуб самому, а я прежде никогда этим не занимался. Да и домой в Петербург уже захотелось вернуться. Желание ещё поиграть в премьер-лиге есть, но получится ли?
Беседовал Дмитрий Иванов. Фото Интерпресс
