Первый последний президент
25 лет назад Михаил Горбачёв был избран президентом СССР. До развала страны оставалось 660 дней
Вечером 14 марта 1990 года делегаты III внеочередного съезда народных депутатов СССР, проходившего в Кремлёвском дворце съездов, получили бюллетени для тайного голосования. Накануне они согласились изменить Конституцию страны, отменив статью о руководящей роли КПСС и установив тем самым многопартийность, а также учредили пост президента СССР с пятилетним сроком полномочий с возможностью повторного избрания. Теперь им предстояло поставить в бюллетене галочку напротив фамилии единственного кандидата, избирающегося на эту должность, – Михаила Горбачёва…
Дискуссия вокруг учреждения поста президента получилась настолько жаркой, что депутаты даже выбились из принятого в первый день работы съезда графика. Мнения были диаметрально противоположными — от примиряющих слов Нурсултана Назарбаева, в ту пору первого секретаря ЦК компартии Казахстана, о том, что в переходе к президентской форме правления лежит «важный залог единства нашей федерации», до резких высказываний о том, что «перестройка захлебнётся президентством». По сути, страна впервые видела такой плюрализм в верхах. Так же категоричны были депутаты и во время обсуждения предложения отказаться от досрочных прямых выборов и избрать президента прямо на съезде. Значительное число депутатов настаивали, что подобная спешка лишь усугубит и без того неспокойную обстановку в стране, которая уже переживала череду межнациональных конфликтов и активизацию националистов в целом ряде республик. Другие призывали не медлить.
— Мы ждать не можем! – говорил тогда делегат съезда академик Виталий Гольданский. – Нужна реанимация, а не санаторное лечение!
Много позже Николай Рыжков, в ту пору председатель Совета министров СССР, вспоминал, что решение о переходе к президентской форме правления возникло так срочно, что решили даже пойти на созыв внеочередного Съезда народных депутатов.
— Я такой срочности не понимал, так как после II съезда народных депутатов, где этот вопрос даже не обсуждался, прошло лишь два с половиной месяца, — говорил он.
На состоявшемся днём 14 марта пленуме ЦК КПСС была выдвинута кандидатура Горбачёва. Некоторые, правда, пытались устроить ему хоть какую-то альтернативу, выдвинув Николая Рыжкова и министра внутренних дел Вадима Бакатина. Но те свои кандидатуры сняли. В итоге выборы первого президента СССР получились безальтернативными.
15 марта в последний день работы съезда возглавлявший счётную комиссию академик Юрий Осипьян огласил результаты голосования. Из 2245 народных депутатов бюллетени получили ровно 2000 человек, в ящиках для голосования оказалось лишь 1878 бланков, 54 было признано недействительными. Оставшиеся голоса распределились так: 1329 депутатов выступили за избрание президентом страны Михаила Горбачёва, 495 – против.
– Таким образом, я сообщаю съезду на основании подсчёта голосов, что президентом СССР избран товарищ Горбачёв Михаил Сергеевич, – завершил свой доклад Юрий Осипьян.
Зал встал и начал аплодировать, но это уже были не «бурные несмолкающие аплодисменты», как в доперестроечные времена. Кто-то даже вставал со своих мест с явной неохотой. Да и на лицах, которые запечатлела телевизионная хроника тех дней, не читалось воодушевления, с которым, согласно пропагандистскому советскому клише, весь народ встречал решения партии и съездов. Скорее это было напряжённое ожидание…
Не успели смолкнуть аплодисменты, как сотрудник аппарата вынес в зал текст Конституции СССР и положил «краснокожую» книгу на поставленный рядом с центральной трибуной скромный низенький столик. Сменивший в тот же день Михаила Горбачёва на посту председателя Верховного совета СССР Анатолий Лукьянов напомнил собравшимся о том, что согласно внесённым накануне изменениям в Основной закон страны президент приносит присягу на заседании Съезда народных депутатов. Что тут же и произошло: спустившись из президиума к тому самому низкому столику и от того едва касаясь пальцами правой руки фолианта с текстом Конституции, Михаил Горбачёв произнёс короткий текст присяги, которую успел выучить наизусть ещё до оглашения результатов голосования: «Торжественно клянусь верно служить народам нашей страны, строго следовать Конституции, гарантировать права и свободы граждан, добросовестно выполнять возложенные на меня высокие обязанности президента СССР». От выдвижения кандидатуры Михаила Горбачёва и голосования до его вступления в должность первого президента страны прошло меньше суток.
Тут же новоиспечённому президенту было предоставлено слово, в котором он должен был представить свою программу. И он представил: перестройка будет продолжена, потому что это «единственно возможный мирный путь для перехода в новое качественное состояние», главное препятствие на этом пути – «закостенелость сознания», но уже идёт «формирование системы подлинного народовластия».
– Я сознаю драматизм ситуации, сложность и неординарность проблем, взбудораженность общества, но не вижу оснований для паники, тем более для того, чтобы менять политику перестройки, – пытался вселять уверенность в делегатов съезда и уже давно разочаровавшихся в перестройке и самом Горбачёве граждан страны новоиспечённый президент. – Напротив – очевидна необходимость радикализации этой политики. И именно в этих целях прежде всего я использую полномочия президента.
Быть президентом Советского Союза Михаилу Горбачёву оставалось лишь 660 дней…
из первых уст
Михаил Горбачёв: «Я боролся за сохранение Союзного государства»
(Из выступления в МГУ 12 февраля 2015 года)
– Я и сегодня убеждён, что курс был взят правильный. Но это, конечно, не значит, что все принимавшиеся тогда решения были верными и точными, что мы всегда действовали своевременно. Нет, мы иногда опаздывали, иногда спешили. Мы недооценили сопротивление противников перестройки.
Поначалу за перемены выступали буквально все. Но потом оказалось, что курс на решительные, но эволюционные перемены устраивает далеко не всех, – и среди людей, и в руководстве, и среди так называемых элит. С одной стороны – радикалы, которые смыкались с сепаратистами. Чувствуя нетерпение людей, особенно интеллигенции, они требовали «разрушить всё до основания» и давали людям безответственные, несбыточные обещания о том, что через год-два в стране наступит рай земной. С другой – консерваторы, застрявшие в прошлом, боявшиеся реальных перемен, не доверявшие свободному выбору людей и к тому же не желавшие терять прежние привилегии. Именно они, проиграв в открытой политической борьбе, пошли в августе 1991 года на путч, который ослабил мои позиции как президента страны и открыл дорогу радикальным силам, через несколько месяцев разрушившим Союз.
Я боролся за сохранение Союзного государства политическими средствами.
Подчёркиваю – политическими. Для меня было неприемлемо применение силы, которое могло поставить страну на грань гражданской войны. В этих условиях многое зависело от того, какую позицию займёт руководство России. И оно в конце концов выбрало путь дезинтеграции страны. Я готов был согласиться с максимальной экономической децентрализацией и предоставлением республикам самых широких полномочий. Но под аплодисменты российского парламента были разрушены все связи и даже такое важнейшее достояние, как единая оборона Союзного государства. Последствия этого мы наблюдаем и сегодня. С этим я согласиться не мог. Поэтому заявил об уходе с поста президента СССР. Распад Союза, тяготы и лишения, которые пережили многие особенно в 1990-е годы, – результат срыва перестройки. Но это не отменяет главного: перестройка принесла в нашу жизнь такие глубокие перемены, которые сделали возврат в прошлое невозможным.
глазами очевидца
«Всенародный мандат дал бы другой уровень легитимности»
Борис Вишневский, депутат Законодательного собрания Санкт-Петербурга. В 1990 году – депутат Московского райсовета Ленинграда, активный участник демократического движения
Мне вспоминается, с каким огромным трудом прошло решение об избрании Горбачёва президентом прямо на съезде народных депутатов СССР, а не всенародным голосованием. Думаю, в последнем случае он, скорее всего, был бы избран за отсутствием тех, кто тогда реально мог бы составить ему конкуренцию. Но было очевидно, что если не сам Михаил Сергеевич, то окружение убедило его, что надо идти на более надёжный вариант, – избрание на съезде, большинство состава которого надёжно контролировалось. Я до сих пор считаю, что это решение было неверным, потому что всенародный мандат дал бы Горбачёву совсем другой уровень легитимности и, возможно, именно такой мандат мог бы предотвратить дальнейшие события, в том числе путч 1991 года. Горбачёв так и не чувствовал себя избранником народа и не опирался на народ, даже опасался его.
Второе, что обсуждалось тогда на съезде, – предложение запретить совмещение постов президента и Генерального секретаря ЦК КПСС, но и оно не прошло, хотя сторонников этого было немало. И мне кажется, что, сохранив за собой оба поста, Горбачёв тогда также совершил ошибку. В результате это привело к тому, что Горбачёв, во-первых, остался в зависимости от КПСС как её генеральный секретарь, а во-вторых, он всё-таки не мог опираться на граждан, и самое главное – граждане не считали его тем человеком, которого они сами выбрали. Вот почему впоследствии куда успешнее оказался Борис Ельцин, который был избран именно на прямых выборах, – позже он не раз во всех политических конфликтах апеллировал именно к тому, что избран гражданами и имеет право выражать их волю. У Горбачёва же такой возможности не было…
Зачем нужно вообще было учреждать пост президента СССР? На мой взгляд, всё было очень просто: нужно было создать систему формальной единоличной власти. До этого события формально главой государства считался председатель Президиума Верховного Совета СССР. А генеральный секретарь таковым не был. Горбачёв же, как мне кажется, хотел приподняться над партией и иметь мандат фактически на единоличное правление. Думаю, что в целом эта идея на тот момент была правильная. Но только нельзя было совмещать президентский пост с должностью генсека и идти на выборы только на съезде. Если поразмыслить, то, может быть, в то время вообще не следовало вводить пост президента СССР. Ведь, когда он возник, иметь своего президента захотела, условно говоря, и «конкурирующая фирма», то есть РСФСР. Естественно, началось соперничество, кто из этих двоих главнее. И нельзя сказать, что это привело к положительным последствиям для страны, о чём мы все помним...
«Горбачёв на должность президента не годился»
Виктор Алкснис, глава подмосковного городского поселения Тучково – председатель Совета депутатов. В 1990 году – народный депутат СССР, депутат Верховного Совета Латвийской ССР
У меня уже тогда присутствовало ощущение надвигающейся катастрофы, поскольку в отличие от Москвы, Ленинграда и в целом центральной части страны на так называемых национальных окраинах уже всё кипело, бурлило и неслось к пропасти. Поэтому на съездах народных депутатов СССР мы, депутаты от союзных республик, были единственными, кто пытался призвать к сопротивлению надвигающейся катастрофе. К сожалению, нас мало кто слышал. Депутаты из той же Сибири, центральных чернозёмных областей, из северных регионов лишь отмахивались: «Бросьте вы эту панику! Да, проблемы есть, но всё это решаемо, нужно только Горбачёва поддержать – и всё будет хорошо». Я уже в тот период выступал откровенно против Горбачёва, поскольку знал, что ожидать от него серьёзных решительных шагов для спасения страны бесполезно.
На тех выборах президента СССР я, с одной стороны, понимал, что в условиях надвигающейся катастрофы действительно необходима концентрация власти и переход к жёсткой вертикали, президентской модели правления. С другой же – мне было ясно, что Горбачёв на эту должность совершенно не годился.
Некоторые и тогда, и сейчас говорят, что ему нужно было идти на всенародные выборы. Уверен, что это было уже бесполезно, – это только ещё больше раскачало бы ситуацию в стране, поскольку победить на прямых выборах Горбачёв вряд ли бы смог. К этому времени большинство людей уже сильно разочаровались в нём. Ну а ликвидация высшего союзного руководства в той ситуации могла привести к весьма тяжёлым последствиям. Поэтому и встал вопрос о таком избрании Горбачёва, хотя лично я уже видел, что подобные шаги совершенно бесполезны.
На том съезде я предлагал выдвинуть на должность руководителя страны Николая Рыжкова – при всех его слабостях было ощущение, что он хоть что-то сумеет сделать в этой ситуации. Но, к сожалению, Николай Иванович отказался участвовать в этих выборах, и в результате Горбачёв получил необходимое большинство голосов. А через некоторое время произошло то, что не могло не произойти: страна рухнула и погребла под своими развалинами то многое хорошее, что было в СССР…
Слухи о фальсификации тех выборов я считаю ерундой. В той обстановке, когда власть уже была полностью парализована, а к руководству страной рвалась набиравшая мощь демократическая волна, пойти на фальсификацию результатов голосования было бы самоубийством. Так что ничего подобного не было. Я же разговаривал с депутатами и прекрасно видел, что, когда я призывал выразить недоверие Горбачёву и потребовать от него принятия решительных мер, мне говорили: «Не надо так. Да, Горбачёв ошибается, но он всё-таки хороший человек. Давай потерпим, сейчас поддержим Михаила Сергеевича – он же не самоубийца и сделает всё, чтобы сохранить Союз».
Большинство депутатов по большому счёту не были готовы брать на себя ответственность за страну. Они сидели и ждали команду, как голосовать. Управлять этими людьми было достаточно просто…
«Выборы были сфальсифицированы!»
Сажи Умалатова, лидер Российской политической партии мира и единства. В 1990 году – народный депутат СССР
Что касается учреждения поста президента СССР, то не только я, но и многие депутаты были против, потому что мы понимали, что Горбачёв не рождён быть ни президентом, ни руководителем, что он обыкновенный предатель, изменник и словоблуд. Горбачёв всё больше и больше захватывал власть для того, чтобы как можно скорее уничтожить государство. Я принимала участие в том съезде и голосовала за учреждение поста президента в надежде, что будут альтернативные выборы и мы сможем избрать другого кандидата и спасти страну. Но что касается самой кандидатуры Горбачёва, то я голосовала против него, как и многие другие депутаты. Да он и не был избран президентом – выборы были сфальсифицированы! Ему, по информации членов счётной комиссии, не хватило трёх голосов…
Уже на следующем съезде я, выйдя на центральную трибуну, выступила за отставку Горбачёва с поста президента СССР. Пошла на этот шаг, поскольку хотела спасти страну и мир, поскольку с приходом Горбачёва начал разваливаться не только СССР, но и весь мир! Начались войны, деградация, аморальность, безнравственность, исчезала культура, наука, искусство – все сферы человеческой жизни. И всё, что сегодня происходит не только в нашей стране, но и в мире, – это следствие политики Горбачёва и всего руководства КПСС и советского государства. Они от своей всепоглощающей алчности уже не думали о стране, а лишь о том, как растащить всю собственность в стране по карманам, что успешно и сделали коллективные преступники.
Анна Кострова, парламентский корреспондент «НВ». Фото Владимира Мусаэльяна ТАСС
