Алексей Ягудин: «Моя дочь не будет фигуристкой»
Олимпийский чемпион Алексей Ягудин признался, что пока не видит себя тренером, и оценил уровень и перспективы нынешних фигуристов-одиночников
Режиссёром-постановщиком церемонии открытия конвенции «СпортАккорд» в Сочи выступил Илья Авербух. Действо получилось масштабным. В полуторачасовом представлении были задействованы певица Тамара Гвердцители и Кубанский казачий хор, цирковые артисты, но главными действующими лицами стали, естественно, фигуристы. Глядя на блиставшего в двух сольных номерах Алексея Ягудина, поневоле вспоминались его чемпионские программы в Солт-Лейк-Сити. Только возвращаться в спорт триумфатор Олимпиады-2002 не собирается. В ближайших планах Ягудина – участие в ледовом спектакле «Кармен», премьера которого состоится в олимпийском дворце спорта «Айсберг» 12 июня. Уже сейчас весь Сочи завешен афишами, изображающими главную героиню со спины.
– Когда было объявлено о вашем участии в презентации ледового спектакля «Кармен» в постановке Ильи Авербуха, многие предположили, что образ главной героини воплотите на льду вы.
– После 10 лет работы с Авербухом можно замахнуться на любые образы. Меня часто спрашивают, не тоскую ли по четверным прыжкам? Да уже 13 лет как не тоскую! Куда больше удовольствия доставляет работа в труппе, которая вот уже столько лет живёт как одна семья.
– Ваш тренер Татьяна Тарасова любила повторять: «Лёша может всё!» – и в труппе Авербуха, выступая в различных ролях, вы это доказали.
– Увы, Лёша уже не всё может. Травмы, которые преследовали меня на протяжении последних лет карьеры, не позволяют исполнять сложные прыжки. Вот Авербух, тот действительно может всё. В последние сезоны «Ледникового периода» мне отводилась роль ведущего, и я иногда заезжал на репетиции с участием Тани Тотьмяниной. Наблюдал со стороны за работой Ильи. Мне до сих пор непонятно, когда этот человек ест, спит, отдыхает, встречается с сыном!
– Тренируясь у Тарасовой в Америке, вы пробовали свои силы в роли наставника местных фигуристок. Нет ли желания попробовать тренировать кого-то из российских спортсменов?
– То, что я не буду тренером в обозримом будущем, для меня столь же очевидно, как и то, что моя дочь не будет заниматься фигурным катанием на профессиональном уровне. Пока совершенно не привлекает тренерская деятельность. Возможно, когда-нибудь в будущем.
– В нынешнем сезоне Елизавета Туктамышева вывела на новый уровень сложности женское катание, исполнив тройной аксель так, как не каждому фигуристу удаётся. Видите ли вы резервы для повышения сложности у мужчин?
– Вполне допускаю, что кто-то замахнётся на аксель в четыре с половиной оборота. То, что делает Туктамышева, здорово, но ведь и до неё несколько спортсменок включали в свои программы тройной аксель. Кто-то из фигуристок и на четверной тулуп замахивался. В плане сложности всё возможно, но что за этим последует? Ведь зачастую, исполнив один сложнейший элемент, затем фигуристки заваливают всю программу. У мужчин уже очень приличный средний уровень, и многие справляются с заявленным уровнем сложности. Три четверных в произвольной программе не выглядят чем-то запредельным.
– Можно ли совместить такую сложность с постановкой интересных программ?
– Всё возможно. Вспомните последние программы Юзуру Ханью и Патрика Чана. Для меня канадец был в последние годы образцом мужского катания.
– Как вы оцениваете конкурентоспособность российских фигуристов?
– Восхищаюсь Сергеем Вороновым, который уже ближе к тридцати годам вышел на совершенно новый качественный уровень. Двукратному чемпиону России Максиму Ковтуну нужно просто обрести уверенность в своих силах. Несколько раз заезжал на тренировки в ЦСКА и видел, как он исполняет свои программы. Такие прокаты принесли бы ему медали на чемпионате мира, причём и за золото мог бы побороться.
– Перед Олимпиадой в Солт-Лейк-Сити вы были в такой же ситуации.
– У меня всё было по-другому. Будучи чемпионом мира и Европы, попал в такую яму, из которой сложно было выбраться. Мало кто верил, что мне это удастся. У Ковтуна не было взлёта и падения, сейчас его карьера только начинается.
– Нужна ли ему помощь психолога?
– Любое звено в команде фигуриста может принести пользу, если его правильно использовать. Не настолько хорошо знаю Максима, чтобы рекомендовать ему чью-то помощь. Хотя работа с психологом лишней не бывает.
– Относительно вашего сотрудничества с ушедшим из жизни год назад Рудольфом Загайновым перед Солт-Лейк-Сити есть два мнения. Одни утверждают, что он едва ли не главный творец олимпийской победы, другие считают, что скандально известный психолог просто снял дивиденды с чужой работы…
– Сложно давать какие-то оценки, когда результаты Олимпиады известны. Работа Загайнова, конечно, принесла определённую пользу. Это был человек, который общался со мной за пределами льда, а мне в то время было очень нужно такое общение. Необходимо было не думать о фигурном катании 24 часа в сутки, а Загайнов умело направлял меня в другое русло.
– Исполненная в Солт-Лейк-Сити короткая программа «Зима» по праву считается шедевром: незатасканная музыка, прекрасная постановка, великолепное исполнение сложнейших элементов.
– Безусловно, в моей любительской карьере это самая запоминающаяся программа. Сейчас уже мало кто вспоминает, что лёд Солт-Лейк-Сити я целовал, откатав произвольную композицию «Человек в железной маске». С удовольствием недавно сделал ремейк «Зимы» для телевизионного ледового шоу, естественно, упростив прыжки.
– Какая из программ в исполнении нынешнего поколения фигуристов запомнилась?
– Хорош был Хавьер Фернандес в образе Чаплина. Можно назвать любую из программ Патрика Чана. Сейчас на совершенно фантастический уровень сочетания сложности и раскрытия образов выходит Денис Тен из Казахстана. Очень нравится, что Юзуру Ханью каждый год ищет какой-то новый для себя стиль. Фигурное катание не стоит на месте, границы в творчестве раздвигаются. Не стоит вспоминать о нашей дуэли с Евгением Плющенко в Солт-Лейк-Сити. Сейчас на слуху новые имена.
Беседовал Борис Ходоровский, Сочи. Фото «Интерпресс»
