Чужих детей не бывает

На экране – военная драма «Единичка»

Пусть вас не вводит в заблуждение уменьшительно-ласковое название этой суровой военной киноистории, которую поставил режиссёр Кирилл Белевич. И то, что она появилась в прокате более чем через месяц после того, как мы отметили 70-летие Победы. В череде лент, посвящённых этой святой дате, «Единичка» – едва ли не лучший фильм, наполненный такими чувствами и страстями, что, увидев его однажды, вы будете не в силах забыть историю о том, как советские солдаты спасали от фашистов глухонемых сирот из польского монастыря.

Впрочем, сюжет картины, как и реальные события осени 1944 года, когда происходит действие фильма, не исчерпывается исключительно историей спасения. В том-то и заключается главное достоинство фильма, что в нём война предстаёт не только и не столько как прямое столкновение с врагом, а как поединок человеческого с нечеловеческим. На экране – живые люди, уставшие от войны или, наоборот, только что оказавшиеся на фронте. И всем им предстоит выполнить задание командования – охранять полузаброшенный мост через какую-то безымянную речушку. Этот мост нужен не только фашистам, но и солдатам польской Армии Крайовой, которые не очень-то любят Красную Армию и её бойцов. Так в одной географической точке сходятся интересы сразу трёх враждующих сторон, а бедные дети-сироты оказываются между ними, в самом центре кровавой схватки.

Как водится в отечественной экранной традиции военных фильмов, среди наших мы видим двух разных лейтенантов – молодого Анатолия Егорова (Илья Коробко) и бывалого замполита Финогенова (Андрей Мерзликин), повсюду видящего врагов. А есть ещё и бравый ефрейтор Лютиков (Михаил Евланов), и влюблённая в Егорова радистка Надя (Арина Борисова), новобранцы «единички» (той самой батареи у моста) и её старожилы. Все они наши. А дети вроде бы и «не наши», но права их воспитательница пани Эва (Анна Прус), бросающая суровому замполиту справедливую фразу о том, что чужих детей не бывает.

Трагическую справедливость подобных слов суждено понять не только нашим и полякам, но и зрителям, которые увидят в «Единичке» невероятно пронзительные кадры битвы, в которой наши защищают детей – по зову сердца и велению человеческого долга. Многое в этих эпизодах покажется для зрителей знакомым и узнаваемо эффектным. Здесь сошлись и батальные традиции отечественной «окопной правды» прежнего советского кино, и мастерство съёмок боевых эпизодов, которым современное поколение кинематографистов-профессионалов овладело в полной мере. Но «кровавые» кадры, полные стрельбы и взрывов, для авторов «Единички» – не самоцель. Они лишь трагически венчают историю эмоциональными акцентами, когда ты сидишь в зрительном зале и надеешься, что помощь к нашим подоспеет вовремя и польских детишек всё-таки спасут.

Кино на то и кино, чтобы надеяться до последнего патрона, до последнего выстрела, до последнего солдата. Мы знаем, кто выиграл войну, но мы не знаем, как закончился тот или иной её эпизод. Здесь-то документальность картины и сыграла свою роль. Ведь в основе «Единички» – автобиографическая повесть Александра Николаева «Мы все, не считая детей». Сюжет не выдуман – и это важно. А ещё важнее то, что это сражение было не просто очередным эпизодом войны, а битвой за конкретных маленьких людей, чьи жизни были спасены ценою жизни наших солдат в далёком уже 44-м.

В нынешнее время споров о том, кто кого победил и кто когда и кого освобождал, остаётся только пожалеть, что такой впечатляющий и гуманистический фильм опоздал с выходом в прокат к юбилею Победы. И о том, что чиновники от культуры поддерживали совсем другие картины и боролись путём запретов с западными фильмами. Хотя всячески поддерживать фильмы такого уровня и такой благородной идеи – их прямая государственная обязанность.

 

Сергей Ильченко, обозреватель «НВ»