ДВАДЦАТЬ ТЫСЯЧ ЛЬЕ ПОД ТРАВОЙ, ИЛИ ВСЕ ИДЕТ ПО "ПЛАНУ"

Вспоминается случай из далекого среднеазиатского детства: я и старшие мальчики в маленьком дворе, у меня качели, а у больших ребят - скамеечка и белые пакетики в руках. Я раскачиваюсь, а пацаны шушукаются - шуршат бумагой, ссыпают что-то в ладонь, приглядываются, нюхают, причмокивают восхищенно: "Чуйка..."

Мне интересно - что за "чуйка" такая? "Что тут у вас, пацанва?" - из подъезда (бывает же такое!) выходят два милиционера. Ребята прыскают в разные стороны. Странно, но служители закона догонять беглецов не спешат. Смеются, садятся на скамейку, поднимают с земли оброненный впопыхах пакет. Разворачивают и долго колдуют над ним. Закуривают. Я решаю удовлетворить любопытство: "Что за чуйка такая?" Милиционер испуганно оборачивается, а потом, расплывшись в улыбке, выпускает клуб пахучего дыма: "Хорошая чуйка, малец. Цепучая чуйка..." УДЕЛ БОЛЬНЫХ И ПРЕЗИДЕНТОВ "Трава", "план", "дудки", "зелень", "мурава", "ганджа", "банджа", "ганджубас", "косимото", "марихуана" (она же "мэриджейн"), "пот", "роуч", "рифер", "петрушка" и, наконец, "анаша" - десяток терминов из обширнейшего полиязычного словаря, определяющих одну и ту же высушенную и измельченную разновидность невзрачного конопляного растения. Cannabis Sativa, она же конопля индийская, - тонкий стебель, узкие остроконечные листики, длинная цветочная верхушка. 400 химических соединений, так или иначе воздействующих на нервную систему. И вековые споры о характере этого воздействия - череда cкандальных легализаций и запретов. Лекарство от рака - наркотик, с которого начинают. Панацея от стресса - источник затяжных, хронических депрессий. Способ лечения душевнобольных - статистика "гашишных" суицидов. На каждое "А" - свое "Б". Противники и защитники конопли: доктора медицинских наук, маститые психологи и психиатры, сцепившиеся в ожесточенной схватке над щепоткой зеленого. В итоге - знаменитая формула, удовлетворяющая желающих и предупреждающая всех прочих. Harmless harm ("Безвредный вред") - и можно, и нельзя одновременно. Над всем этим десятки знамен-символов, ниспровергающих устои запретительной системы. Экскурсы в классику: гашишные посиделки интеллектуальной элиты XIX столетия - Бодлер, Готье, Бальзак, Дюма и другие "прокуренные столпы". Здесь же отцы-основатели американской государственности - Джефферсон, Монро, Бенджамин Франклин, Мэри Тод Линкольн и даже Джордж Вашингтон. А примеры из недавней истории? Джон Фицжеральд Кеннеди, сознавшийся в курении марихуаны: "Я расслаблялся..." Плюс мощное протестное движение, хиппи, "зеленая" волна, прокатившаяся по миру во второй половине XX века. "Употребление марихуаны ведет к неагрессивности и пацифизму..." - симптомы общественной болезни, обозначенные в недавнем докладе директора Федерального бюро наркотиков США. Но это Запад. А что у нас? ТОНКОЕ ДЕЛО Средняя Азия. 20-е годы прошлого столетия. "Победоносное шествие советской власти", растянувшееся на десятилетия, басмачи, сшибающие головы комиссаров. И, как следствие, осторожный подход с учетом всевозможных "специфик" - открытые мечети, медресе и... свободный оборот анаши и гашиша. К наркотикам "народная власть" опасалась притрагиваться до начала 30-х: серьезно с коноплей начали разбираться в "год великого перелома". Разобрались? В Алма-Ате середины 80-х годов "планом" так или иначе баловалось 60 процентов молодежи (14 лет и старше). 40 процентов жителей, перешагнувших 25-летний рубеж, признавались, что пробовали анашу. Похожая картина во Фрунзе (Бишкек) и Душанбе. "Феномен, - разводили руками милицейские начальники, комментировавшие неутешительный госкомстатовский расклад. - Еще пять лет назад такого не было". "Вранье, - заявляли все остальные, - так было всегда..." Всегда... И везде. На базарах, под дынями и арбузами, в загашнике у каждого торговца - насвой. Смесь куриного помета и конопли - тягучий леденец, который сосали сотни поколений кочевников. Или более изысканный вариант - сюзьма - каннабис, жаренный с сахаром, сладкая урбанистическая выдумка. А в школах у каждого десятого товарища свой собственный бизнес на траве: несколько пакетиков в карманах и большой кулек за пазухой. "Вот это - чуйка. С Чуйской долины, то бишь... Это бандж с Индии. А это шишки, пакистанский улет..." Везде... "Маладой человэк, - окликнул меня торговец на Ладожском рынке вскоре после переезда в Питер: - Пэрсиков хочэшь?" - "Нет". - "А насвой?" "МОЙ ЧЕМОДАНЧИК..." О началах питерского анашекурения известно немного. Так - одни легенды. Фантастические истории о некоем Гарике Честном, конопляном "короле", засыпавшем Ленинград тоннами анаши в конце 60-х годов (пригнавшем несколько вагонов "плана" под видом пшеницы). С большей степенью точности можно говорить о наркотической экспансии в следующем десятилетии - в 70-х эксклюзивные права на сбыт оптовых партий "травы" в невских пределах завоевывает так называемая ленкоранская группировка, образованная выходцами из Азербайджана. С началом войны в Афганистане их теснят цыгане, а несколько лет спустя "черная империя" рушится. И милиция здесь не при чем: просто теряется контроль над бурным "зеленым" потоком, самый характер которого осложняет централизацию и управление. Чем управлять? И кем? Толик, 25 лет, коноплей торгует 3 года: "Дудки беру у самых разных людей. Молодые банкуют, старые... Живет такой где-нибудь в Бурундае, живет себе и курит. А тут хлобысть - мамка у него в Питере померла. Ну он, ясно, на похороны собирается. А о наших ценах наслышан. Ну и решает заработать на голодной северной братве. Килограмма три "шмали" возьмет по дешевке, запакует в кулек, побрызгает одеколоном от собачек. И вперед - на поезд. На границе тормознут - отсыплет законникам зелени. Вот и все приключения. А в Питере родственничек подскажет, кому килушники спихнуть. Нет, есть, конечно, люди, которые транзитом живут. Но они компаний не любят. Ну так же, как с грибами (псилобициновые поганки. - А. М.). Нужно? Сам в лес идешь и собираешь. Или покупаешь у знакомого грибника, которому, как и мне, коллеги ни к чему, - меньше кислорода..." И таких случайных или неслучайных транзитных линий тысячи. Все они укладываются в десяток основных каналов. Главные направления - Казахстан, Киргизия и Таджикистан. "Рука бен Ладена" - гашишные потоки из Пакистана и Афганистана - до Питера практически не дотягивается: невские наркоманы курят "пластилин" (гашиш, пыльца конопли) среднеазиатского сбора. Паша, 23 года, "барыга" с 5-летним стажем: "Нет, у нас особого разнообразия нет. Чуйская приходит с Иссык-Куля (озеро в Киргизии. - А. М.). Ну и прочий тюрк. Реже - Индия. С Афгана бывает. Кое-кто и здесь конопель растит. Но это, конечно, не то - траве нужно солнце..." В общем с доставкой проблем не бывает (зимой и весной выручают летние запасы). Еще проще со сбытом. Клиентура у Паши и Толи опять же самая разная - от одноклассников и однокурсников до дальних знакомых, с которыми "где-то и когда-то". Схема несложная - встретил "человечка" и предложил: "Дудки есть..." Он, глядишь, и заинтересовался. Толик: "Сдаем косяками, "кораблями" (спичные коробки), стаканами. Чем больше - тем дешевле. Сейчас за "короб" берем 140. Ну десятку при желании скинем. По-божески получается..." Постоянных клиентов у Анатолия нет. Но и непостоянных хватает. За минувший сентябрь Толик "отоварил" около 60 человек. Чистый "навар" составил 7 тысяч рублей. Вот такая работа... БЕЗ МОРАЛИ Не хочется морализировать на заданную тему - рассуждать о необходимости легализации или, напротив, ужесточении запретов на коноплю. Хочется вспомнить об одной знакомой и одном друге. Первая - 90-летняя старуха по имени Карлыгаш - жена чабана с отменным психическим и физическим здоровьем, всю жизнь кочевавшая по казахстанским степям. Каждый день этой жизни - несколько шариков насвоя. Второй - пятнадцатилетний Аскар, "стопивший" свой последний "косяк" летом 1992 года. В одиночестве. На крыше высотного дома.