ЖИЗНЬ И КОШЕЛЕК ИННОКЕНТИЯ СИБИРЯКОВА
СТОЛЕТИЕ СО ДНЯ СМЕРТИ ЗНАМЕНИТОГО БЛАГОТВОРИТЕЛЯ
В середине ноября 1901 года (стиль старый) в Петербург пришло горестное известие - на Афоне в возрасте сорока лет скончался схимонах Иннокентий (Сибиряков).
Известен Сибиряков был тем, что щедро жертвовал на российские образование, науку, литературу и культуру. Уроженец Иркутска, он отдавал явное предпочтение сибирским научно-просветительским проектам. В основном благодаря его помощи стало возможным открытие Народного дома в Барнауле, музеев прикладных знаний в Томске и Минусинске, экспозиционного корпуса Восточно-Сибирского отделения Императорского русского географического общества в Иркутске, воссоздание Иркутского драматического театра...
Никто ни до, ни после него не отпускал столько средств на сибирские издания. Его пожертвования постоянно адресовались сибирским школам и библиотекам. Дети многих сибирских литераторов обучались на его счет в лучших учебных заведениях России.
Не оставил без внимания Сибиряков и Петербург, где он обосновался с конца 1870-х. Здесь он помогал Высшим женским (Бестужевским) курсам, Женскому медицинскому институту, Биологической лаборатории П. Ф. Лесгафта, Обществу взаимопомощи учащимся в Санкт-Петербурге сибирякам, изданию произведений Решетникова, Успенского, Тургенева. Кроме того, существовала еще и та помощь, которую он оказывал анонимно...
Какие же надо было иметь миллионы, чтобы беспрерывно вливать жизнь в начинания зачастую совсем незнакомых для него людей? Громкое открытие в 1863 году богатейших залежей золота в бассейне реки Бодайбо было непосредственно связано с именем отца Иннокентия - Михаила Александровича Сибирякова, купца 1-й гильдии, потомственного почетного гражданина Иркутска. Хоть и ушел он из жизни рано, но, думается, со спокойной душой. В Российской империи его наследники (три сына и три дочери) почитались за людей "с хорошим положением". Родство с элитой петербургского общества - тому подтверждение.
Иннокентий Михайлович о женитьбе и вовсе не помышлял. Став со временем владельцем доли наследников М. А. Сибирякова в золотопромышленных "Прибрежно-Витимской Ко" и "Ко Промышленности", он увидел свой промысел в служении благородным идеалам человечества. Но, как часто случается, альтруистические устремления богатых делают их капиталы добычей весьма предприимчивых "доброхотов". Стремясь к самообразованию и нравственному совершенствованию, Сибиряков неожиданно для самого себя оказался втянутым в жуткий мир обмана, лжи и лицемерия. Поплатившись за свою доверчивость, он в 1893 году сделает свой главный моральный выбор - избавиться от своей доли в золотопромышленных компаниях, а весь наличный капитал раздаст тем, кто, по его мнению, действительно нуждался в средствах. На этом пути Сибиряков едва не угодил в дом умалишенных, как того желали близкие ему люди. По сути, последними его пожертвованиями стали 150 тыс. рублей на монастырь в Нижегородской губернии и 500 тыс. рублей на строительство храма в Афонской обители. К этому времени Иннокентий Михайлович уже принял постриг, еще не догадываясь, что дни его жизни сочтены.
К началу первой русской революции 1905 г. былая слава рода Сибиряковых как видных российских благотворителей сошла на нет. С тех пор о Сибиряковых принято было не вспоминать.
В 1929 году в издании Академии наук СССР появился портрет Иннокентия Сибирякова как человека, чье имя носила Якутская научная экспедиция 1892 года. Доброта не забывается. Пожертвование более 10 тыс. рублей на упомянутую экспедицию, в составе которой были лица, лишенные всех прав состояния по приговорам военных судов или Особого присутствия Сената, делало для мецената известное исключение в глазах "красных" историков. Исключение подобное тому, какое существовало для имени купца Саввы Морозова. Что ж, их судьбы в чем-то схожи. Разница лишь в том, что о жизни Саввы мы что-то знали...