ПЕТЕРБУРГСКИЙ БЕСТИАРИЙ
Они выходят из подполья. Число их, похоже, растет, и они тоже готовятся к юбилею города: моются, красятся, в общем, прихорашиваются, как могут.<br>Не во всяком большом городе соберется столь разнообразное и многочисленное сообщество - видно, Петербург и тут чем-то особенный. <br>Сфинксы и гиппокампы, русалки и тритоны, кентавры и грифоны, драконы и церберы смотрят на нас со стен домов, с оград мостов и парков, с постаментов и Ростральных колонн. Смотрят и, наверное, дивятся нашему несуразному сложению: ни рыбьего хвоста, ни сильных копыт, ни птичьих крыльев... Чудики какие-то, рожденные ползать - кто самостоятельно, а кто в железных футлярах с колесиками.
Эти последние особенно неприятны. Их удушливый выдох между маленьких, вечно красных задних глазков портит макияж, разъедает кожу, шерсть, чешую и перья.
Но запах - это полбеды. Ползали бы аккуратно, а то все норовят наехать и задавить. Сколько Медуз Горгон с ограды Людвига Шарлеманя пострадало в ДТП у Летнего сада за последние годы? Точно - много: как повадился еще в 1990-м давить медуз на ограде какой-то трейлер, так и пошло. Ненамного лучше "футляров" люди с железками в руках. Подойдут, лесенку подставят... Еще недавно над входом в салон Буре на Невском лежал симпатичный грифон. Теперь вместо него - ровный серый щит с годом основания фирмы.
Вот и лезут все, кто может, повыше, спасаются.
Проще всего, конечно, драконам: все-таки есть крылья. Вон компания на углу Пестеля и Литейного смотрит спокойно на перекресток со своего четвертого этажа. А эти, на Каменноостровском проспекте, и вовсе угнездились на крыше, спрятавшись в ограде на доме № 60. Грифоны на Большой Пушкарской тоже поселились под крышей, в доме № 46. Кентаврам сложнее - на Широкой улице (бывшей Ленина, дом 19) они вписались в барельеф между первым и вторым этажами. Но на Литейном (дом 47) забрались так высоко, что выяснить подробности их быта удалось только с помощью бинокля.
Новая популяция драконов с вывесок и витрин китайских и других дальневосточных ресторанов, обычно обитающая на первом этаже, просто еще слишком молодая, не поняла пока, что к чему, не успела адаптироваться к городской среде.
Но хуже всего, понятно, тем драконам, что попали под копье св. Георгия. Тут уж где пригвоздило, там и лежи. Кому повезло - над входом в Петропавловку, кому нет - в грязи под ногами у прохожих, на реверсах оброненных пятачков и гривенников.
Наступает зима, и жизнь многих химер замирает. Бажовские ящерки летом резвились на фонарных столбах при входе в Дом ученых на Дворцовой набережной, бегали среди всякой прочей живности по стенам кафе "Эльф" и над входом в Литовское консульство на Гороховой. Ну, может, и не совсем бажовские, но все равно было приятно. А с холодами они застыли, впали в анабиоз, замерли - можете проверить.
Зато заметно оживились (независимо от сезона) профессиональные бестиологи. Одна за другой выходят книги, строятся схемы происхождения и эволюции химер. Что у нас было раньше? Малодоступный "Полевой определитель прибалтийских русалок", изданный в Таллине году в 1990-м, "Бестиарий" Борхеса, еще пара-тройка книжек да статьи в газетах и журналах. А с середины 90-х как плотину прорвало. В 1996 году издан "Физиолог" (в серии "Литературные памятники"), сборник статей "Леший: экология, физиология, генетика", "Фантастический бестиарий" К. Булычева, "Раздумья о снежном человеке" В. Б. Сапунова. И далее - что ни год, то подарок, часто и не один. Статью "Химеры" видного петербургского зоолога А. П. Римского-Корсакова составители включают в сборник к его 100-летию, изданный Университетом. Другой известный биолог, профессор СПбГУ О. М. Иванова, сначала проводит "Круглый стол по происхождению русалок" на страницах солидной "Биологии моря", а в этом году выпускает небольшую монографию "Почти все о русалках и кое-что о других химерах и чудищах". И это труды серьезных ученых и собирателей, а глянцевых альбомов - энциклопедий драконов, змиев и других редких существ - не счесть.
Но наука наукой, а неразгаданных тайн природы по-прежнему остается много. Осенью ко мне приехали друзья из Ялты и мы пошли гулять по городу. Остановились под одной из обновившихся Ростральных колонн. Глядя на русалку-кариатиду, друзья забросали меня вопросами: слушай, а ей крылья под водой не мешают? А рыбий хвост в полете? Я вяло отбивался (мол, не мешают же крылья ныряющей утке, лапы и хвост летающим грифонам, а руки-ноги - ангелам). Отбивался, а потом перешел в наступление: по крайней мере, у питерских русалок нет проблем с потомством. Вон ваша-то мисхорская - она что, идет топить своего младенца? Или, наоборот, хочет подкинуть его на пляж людям? Или это она стащила ребеночка у зазевавшейся туристки и собирается воспитать из него человека-амфибию, черноморского Маугли? По ее мрачно-непроницаемому бронзовому лицу ничего не скажешь.
Кстати, про непроницаемые лица. О загадке Сфинкса знают все. А вот чем, к примеру, они, сфинксы, питаются? Даже те четверо, что остаются на природе, днем смиренно сидящие по углам томоновской "Египетской беседки" на Киевском шоссе, а ночью выходящие на охоту? Там же всю живность напрочь распугивают самолеты, взлетающие и садящиеся в Пулково...
Среди наших химер есть свои редкости, занесенные в "красную книгу". Так, цербер, насколько я знаю, всего один, перед Горным институтом. Это, конечно, если считать хвосты, а по головам выйдет раза в три больше. Или Тритон. Этот выходец из легендарного Тритонского озера за Геркулесовыми Столпами и до Питера-то не доплыл, оставшись стараниями Б. К. Растрелли в 1726-м и реаниматора А. Гуржия в 1956-м в Петродворце, где вступил в затяжную схватку с морским чудовищем.
Впрочем, тритоны (торс мужской, все остальное рыбье) повсюду редки. Вот и бросается их прекрасная сирено-русалочья половина на земных мужиков, неосторожно заглядевшихся на воду... Кстати, сирены не орут и не воют. Они либо стонут от наслаждения, либо мелодично поют, зазывая клиентов. Поэтому меня всегда удивляло, почему истерично-пугающий звуковой сигнал называют "сиреной".
Хотя внешне городские химеры проявляют демонстративное равнодушие к людям, в душе они страдают от недостатка внимания. Так что если вам встретится на улице беспризорная, забытая Богом, людьми и городскими властями бестия - подумайте, дайте знать: может, ей можно как-то помочь?