ВОЛШЕБНЫЙ ГОЛОС ВИОЛОНЧЕЛИ
Знаменитая в Петербурге и мире виолончельная школа профессора а. П. Никитина ежегодно пополняется новыми представителями. Но лучшим и самым из них известным остается Леонид Горохов. Недавно он приезжал в родной город и выступил тут в трех концертах.<br>Леонид живет в Лондоне, куда в свое время лорд Иегуди Менухин пригласил его преподавать в основанной им, Менухиным, школе для музыкально одаренных детей. Великий скрипач и дирижер высоко ценил своего младшего коллегу. Достаточно упомянуть, что во время грандиозного всемирного фестиваля, которым было почтено 80-летие гениального музыканта, в главном концерте, состоявшемся под управлением маэстро собственно в день его рождения, выступал лишь один солист - Горохов. Работу в упомянутой школе Леонид совмещает с профессорством в Королевском музыкальном колледже и интенсивной концертной деятельностью.
Если правда, что виолончель более, чем другие инструменты, своим звучанием приближается к человеческому голосу, то гороховский смычок, наверное, самый певучий. Концерт для виолончели с оркестром Дворжака, который Леонид исполнил в Большом зале Филармонии вместе с ее первым оркестром и дирижером Николаем Алексеевым, был пропет от первой до последней ноты. Наделенный строгим, истинно петербургским вкусом артист постоянно сдерживал напор эмоций, но от этого они волновали еще более. В зале Капеллы с тамошним оркестром под управлением Александра Чернушенко Горохов сыграл еще один известный виолончельный концерт - Сен-Санса. И этой светски красивой и проникновенной музыке оказалась сродни его обаятельная манера интерпретации.
Пожалуй, наиболее полно художественные возможности мастера раскрылись в дуэте с пианистом Владимиром Мищуком - их камерный вечер состоялся в Малом зале Филармонии. Я слышал Горохова в партнерстве с разными пианистами - на этот раз ансамбль был по-особому хорош. Когда одна и та же музыкальная тема звучала сначала у одного инструмента, потом у другого, публика словно бы включалась в состязание артистов: кто сыграет ее выразительнее? Впрочем, победителя большей частью определить было трудно. Но дух состязания захватывал зал. Пожалуй, в Сонате Рахманинова пианист, по-рыцарски великодушно приглушая звучание своего более мощного инструмента, дабы не заглушить партнера, прогадал: эмоциональные подъемы не достигали вершины, и это оказалось во вред общему. Другие же номера программы радовали абсолютной сбалансированностью чувства и звука. Итальянская сюита Стравинского была образцом утонченной стилизации. А отлично переложенная Гороховым для виолончели и фортепиано скрипичная Фантазия до мажор Шуберта пленила тем, в чем так сильны оба музыканта, - умением петь на своих инструментах с большим чувством и декламационным эффектом, при этом всегда сохраняя в своем музицировании драгоценную простоту и естественность.