"БЕРЛИНАЛЕ-2002". КАДР 4-Й. ОТАР ИОСЕЛИАНИ
Знаменитый грузинский кинорежиссер впервые участвовал в Берлинском международном кинофестивале в 1976 году, когда его еще называли Западноберлинским. Тогда здесь был показан его фильм "Пастораль", представлявший кинематограф Советского Союза. Картина была удостоена приза ФИПРЕССИ. <br>Нет уже СССР, а Отар Давыдович давным-давно живет в славном городе Париже. На нынешнем "Берлинале" его новый фильм "Утро понедельника" представлял Францию. Тот, кто видел хотя бы одну работу Иоселиани, знает: их пересказ бессмысленнен, ибо не укладывается в привычную логическую сюжетную схему.
На общем неровном фоне фестивальных картин "Утро понедельника" показалось едва ли не самой гармоничной и доброй лентой, не говоря уже об умении Иоселиани рассказать о многом, не заставляя своих героев произносить с экрана много слов. За что на "Берлинале-2002" Отар Давыдович более чем заслуженно получил "Серебряного медведя" как лучший режиссер.
Мы не виделись с мэтром полтора года, с тех пор как он показывал в Петербурге свою предыдущую ленту In vino veritas. Поговорить хотелось о многом, но речь, конечно же, зашла почти сразу об "Утре понедельника"...
- Отар Давыдович, как будем общаться?
- По-русски. Его я еще не забыл. А вот на съемочной площадке приходится все указания давать на французском. Да и интервью здесь, на фестивале, даю тоже на французском.
- А о чем чаще всего спрашивают?
- О том, почему я снял почти комедию.
- Я как-то не очень это почувствовал. Хотя во время просмотра публика смеялась несколько раз весьма искренне.
- Думаю, что это комедия, в которой есть доля печали и доля сарказма. Многое, что я показал в картине, основано на личных впечатлениях. Я пытался собрать если не все, то многое из того, что мне не нравится в этом мире. Решил не драматизировать происходящее. Если пытаться в двух словах сформулировать тему фильма, как я это всегда делаю для возможных продюсеров, то можно было бы сказать, что "Утро понедельника" - картина об одиночестве людей, которым всегда не хватает времени. Мои герои все время хотят покинуть родные места. Они надеются, что в странствиях обретут счастье. На самом деле в других местах на планете счастье можно и не найти. Куда бы вы ни поехали, повсюду те же трудности. От себя не убежишь. А от своего одиночества тем более.
- Судя по увиденному нынче на экране, вы очень сильно переживаете собственное одиночество...
- Неужели? В Париже я живу вместе с женою. У меня есть множество друзей и знакомых, живущих в том же квартале, что и я. Моя квартира находится почти у самого подножья Монмартра. Там царит весьма добрая и демократичная атмосфера. Меня знают в лицо и булочник, и официант в бистро рядом с домом.
- Но они же не могут разговаривать с вами на грузинском языке!
- Зато я с ними могу говорить на французском.
- Какой марки ваш автомобиль?
- У меня нет личной машины. Зачем она мне в этом большом городе, где постоянно машины стоят в пробках? В Париже достаточно хорошо развито метро. Я не очень ленивый человек, поэтому вполне могу передвигаться и пешком на короткие расстояния. Если же надо ехать куда-то далеко, то пользуюсь метро.
- А как же представление о богатом и благополучном режиссере, который разъезжает на собственном авто по продюсерам?
- Во-первых, по французским меркам я не столь богатый человек, а во-вторых, отношения с теми людьми, которые хотят вложить в производство моих фильмов деньги, я строю вовсе не на том, чтобы пускать пыль в глаза. Это в Голливуде всех волнует: какой модели у тебя "мерседес" или "линкольн". От этого зависит твой гонорар.
- Вам не предлагали снимать в Голливуде?
- Дальше общих разговоров дело не шло. Мне кажется, что за океан, как правило, отправляются только те, кто неуютно и неуверенно чувствует себя в Европе.
- Выходит, вы уверены в собственных силах?
- Абсолютную уверенность сохраняют только люди недалекого ума. По первой своей профессии я все-таки астроном с математическим уклоном или, если угодно, математик с астрономическим, поэтому привык как-то рассчитывать свои силы на основе собственных знаний и имеющейся информации. Плюс профессиональный опыт. Все это помогает в тот момент, когда в работе надо выбирать, куда двигаться: направо, налево или прямо.
- А если остаться на месте?
- Тогда - прощай, кино! В моих картинах полным-полно подобных героев - созерцателей жизни...
- Почему-то и в In vino veritas, и в "Утре понедельника" подобных персонажей играли вы сами....
- Мне так удобней, не надо объяснять французским актерам, как человек может жить только тем, что сидит себе в спальне, в собственном особняке, и пьет вино. Так было в In vino veritas. А в новом фильме мой герой уже выпивает чуть-чуть. Зато интересуется живописью и музыкой.
- А вы сами любите помузицировать?
- Я скорее могу назвать cебя любителем-слушателем.
- Вы же грузин, Отар Давыдович, то есть по определению поющий, музыкальный человек...
- Не могу сказать про себя, что много пою.
- А как же традиционные застолья?
- Это в Грузии без них не обойтись, а я уже живу во Франции более двадцати лет, и практически ни разу мне не довелось присутствовать на обеде или ужине в Париже, где бы собралось так много грузин, чтобы они хором пели песни.
- Вы легко находите деньги на свои фильмы?
- Можно и нужно сказать по-другому: скорее, деньги находят меня. В этом нет никакой мистики и лукавства. Смею надеяться, что успехи моих картин на разных фестивалях тоже в немалой степени способствовали выбору моей кандидатуры на осуществление нового проекта. За годы моей жизни и работы во Франции мое имя стало что-то реально весить. Помогает и то, что я знаком со многими реальными вершителями продюсерских дел во французском кино, хотя чужаков они не любят. Если новому режиссеру еще и можно за счет создания фильмов пробиться в элитный отряд постановщиков, то в гроссмейстерский клуб продюсеров вам будет попасть практически невозможно. Если только вы не знакомы с какой-либо VIP-персоной. Связи и знакомства в киномире значат ничуть не меньше, чем в любой другой сфере.
- А как же категория таланта?
- А вы представляете себе фильм талантливого режиссера, который никто никогда не увидит? В принципе, сегодня существуют такие технологии, которые позволяют снять фильм за небольшие деньги. Например, на цифровую камеру. Только возникает один небольшой вопрос: кому будет нужна такая лента, единственным зрителем которой станет сам автор? Кино должны смотреть люди, но снимать его надо так, как будто ты снимаешь для самого себя...
- Получается неувязка. Вас и в Советском Союзе считали ярким представителем авторского кино...
- Замечу, что любое кино авторское.
- Согласен. Но если снимаешь фильм для себя, любимого, то и смотри его себе на здоровье. Или в лучшем случае в кругу друзей.
- Будет совсем неплохо, если в кругу друзей окажется и побольше зрителей. Вот для того, чтобы их встреча с фильмом талантливого режиссера состоялась, и нужны продюсеры.
- Те, кто продюсирует ваши картины, имеют право вмешиваться в работу над картиной?
- Все зависит от тех условий, которые предлагают мне и которые я волен или принимать, или отвергать. В ключевых вопросах я сохраняю творческую независимость. Например, в том, какой продолжительности должен быть окончательный, готовый к прокату вариант картины. На мое счастье, мне всегда доставались такие продюсеры, которые чувствовали специфику моей режиссерской манеры и не требовали от меня того, что противоречило моим взглядам и убеждениям. С другой стороны, я, как смею думать, уже адаптировался к принятой в европейской системе кинопроизводства и кинопроката, а потому навряд ли поставлю фильм, который будет длиться, как какой-нибудь "Властелин Колец", три с лишним часа. Не стоит утомлять публику слишком долгим присутствием собственного фильма на экране кинотеатра.
- Выходит, продюсер - лучший друг режиссера?
- Вы будете смеяться, но в фильме "Утро понедельника" главную роль сварщика Винсента сыграл не профессиональный актер, а продюсер Жак Биду.
- Вы пересматриваете иногда свои ранние работы?
- В молодости всегда много надежд на будущее. Мне повезло, что я прожил молодость в великой и потрясающей стране, хотя у меня не было никаких иллюзий относительно ее будущего. Ведь мой отец пострадал в годы сталинских репрессий. Тем не менее я всегда считал, что мне повезло жить там, где я жил. С возрастом стал все больше и больше ощущать ответственность за то, что я делаю как режиссер. Наверное, так приходит мудрость. В начале пути мы надеялись, что сможем изменить жизнь вокруг нас: рухнет система - и наступит рай, но рай почему-то не наступил. Наоборот, все вокруг становилось хуже и хуже.
- Поэтому вы и уехали во Францию?
- Я не эмигрировал, а просто уехал снимать фильм в другую страну, да так во Франции и остался.
- А в Венецию не хотелось переехать, как вашему герою Винсенту в "Утре понедельника"?
- Заметьте, что он отправился туда как путешественник. А потом вернулся домой. В Венеции я был много раз. Туда хорошо приезжать, но жить бы я там не хотел. Есть только два места на земле, где я чувствую себя в своей тарелке...
- Легко догадаться - какие!
- А я не делаю из этого секрета: Париж и Тбилиси.
- У вашего героя, как и у вас, постоянно встречаются проблемы с курением...
- Этот мотив в фильме возник безо всякой связи с моей многолетней привычкой курить. Когда я работаю, я курю. Когда разговариваю, как сейчас, например, тоже курю. Когда пью вино - тоже. Мне кажется, что курение стало для современных людей каким-то фетишем, с которым они считают необходимым бороться. Ведь молодые люди зачастую начинают курить из чувства протеста, потом протест становится привычкой. Суть протеста испаряется, как дым от сигареты. В фильме "Утро понедельника" я хотел показать, что привычка курить образует некий круг пустоты. Когда не хватает человеку свободы в жизни, он пытается оставить себе хотя бы свободу курить. В этом проявляется обыкновенный человеческий эгоизм. Но мой Винсент - человек щедрый. Он больше отдает другим, чем сам получает от окружающих...
- Но вы окружили его вполне милыми людьми...
- А вы видели когда-нибудь, чтобы кто-то сказал, что он злой и бессердечный человек? Я - нет. Мне никогда не хотелось определенности в обрисовке человеческих характеров. Ведь ты оцениваешь своего собеседника, исходя из собственных представлений о Добре и Зле. А у твоего визави на сей счет может быть совсем иное мнение.
- Вы уже показывали где-нибудь "Утро понедельника"?
- Своим друзьям в Грузии. И они все поняли, хотя в картине не так много слов. Когда я снимал в советской Грузии фильм "Апрель", то люди в нем только открывали рот, а текст, который звучал, был какой-то тарабарщиной. Много-много лет спустя я в качестве эксперимента показал "Апрель" в Африке, где снимал картину "И стал свет". Так мои чернокожие артисты все поняли безо всяких слов.
- Где вы будете снимать свой следующий фильм?
- Есть разные планы. Вполне вероятно, что съемки пройдут в России и, быть может, даже в Петербурге. Идеи и образы бродят в голове. Однако я режиссер, которого уже воспитала западная система кинопроизводства, и скажу о том, что за фильм намерен снимать, только тогда, когда будут утверждены соответствующие сметы. Понимаю, что материя эта скучная, но я живу и творю не в системе Госкино, когда государство твердо знало: на съемки каких картин стоит тратить деньги и средства. В Париже ли, в Венеции, в Берлине - всюду любое творчество имеет строгие рамки, обозначенные финансовыми возможностями продюсера и кинокомпании. При определенной сноровке режиссер может стать их союзником и снимать практически так, как задумал... Но это уже начинает походить на чтение лекций по курсу "менеджмент современного кинопроизводства". А я лекции и в МГУ не любил слушать, и во ВГИКе. А уж читать самому - увольте!
Автор выражает искреннюю и сердечную признательность туристической компании "Солвекс-Турне" за предоставленную возможность стать очевидцем и участником "Берлинале-2002".