ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ СКИФА
СКИФ - это Международный фестиваль Сергея Курехина. Вот уже шестой раз он являет себя миру: сперва в Нью-Йорке, потом - уже четыре года подряд - в Петербурге и частично в Москве. Объяснить, что такое СКИФ, так же сложно, как пытаться объяснить, что такое музыка, искусство, свобода, тому, кто не испытал все это на собственной шкуре. Описать СКИФ просто невозможно. Жалкие попытки, которые предпринимаются отдельными СМИ, можно уподобить частным взглядам в замочные скважины отдельных номеров в бесконечном коридоре: в каждом номере что-то происходит, можно зафиксировать наличие события, но насладиться действом изо всех скважин в полном объеме никогда не успеть.
СКИФ - это в немалой степени его организаторы. Королева-мать Настя Курехина, лучезарный длинноволосый вождь "скифского" племени, музыкант "АПпозиции" Алексей Плюснин, замечательный перкуссионист "Аукцыона" и еще несметного количества проектов Павел Литвинов, питерский журналист с долей лондонского дендизма или лондонский журналист с долей питерской меланхолии Александр Кан.
СКИФ - это "Поп-механика" в действии. Сто коллективов (половина из которых - просто отменные), четыре сцены ЛДМ, четверо суток. Зимний сад, фойе, кафешки, полные самыми известными городскими персонажами. В радиусе километра вокруг - от "Петроградской" до "Чкаловской" - в ночи бродят СКИФские завсегдатаи. В этом году прибавилось уникальнейшее по энергетике место для избранных - балкон за сценой: ночные огни, пьянящий (то ли от флюидов изнутри, то ли от свежего ветра) воздух, вид на Острова...
Предлагаем мнения журналистов "НВ". Честно признаемся: они субъективные до предвзятости, персональные до интимности, личностные до автопортрета - это СКИФ, каким увидели его мы. Ваш же СКИФ сидит в вашей памяти, если вы сами были на нем, или возникнет на следующий год, ибо имеет смысл прочувствовать это самостоятельно.
ТРИ ТОВАРИЩА
НИКА КУКОВИЦКАЯ • В четко срежиссированной суматохе СКИФа многие теряются. Приходят вместе, держатся за руки до первого знакомого - через минуту твоя вторая половина встречает своих старых друзей - и... при отсутствии у обоих партнеров мобильных телефонов вы можете больше не встретиться. По крайней мере, на СКИФе. Что до меня, то моя признательность этому мероприятию не знает границ. Ибо СКИФ, наоборот, дарит мне людей.
Дима. За час до фестиваля раздается звонок: "Помнишь меня? Это Дима Лукьянчик из "Троицы". Еще бы не помнить - на знаменитом шевчуковском Питерском рок-фестивале эта белорусская фолк-роковая группа наделала столько шума! Сам Шевчук, помнится, не выдержал и выскочил на сцену танцевать под их языческие ритмы. "Я в Питере со своим новым проектом Drum Ecstasy, играли концерт, остались на пару дней - побывать на СКИФе". Формулировка "побывать на СКИФе" - понятие неоднозначное, если учесть, что организаторы фестиваля - люди творческие. Поколдовав за сценой, они поинтересовались, все ли инструменты у белорусов с собой. А получив радостно-утвердительный ответ, выставили группу в программу на следующий день. И вот аккурат после "Deadушек" мои знакомцы уже "заводят" почтенную публику. Шевчука я вспомнила не случайно, так как вот уже под их музыку на подиуме перед сценой завораживает своей танцевальной вязью не выдержавший славянского напора раджастанский цыган, участник невероятного по красоте коллектива Maharaja из Индии (выступавшего на СКИФе шестью часами раньше), подтверждая известную сентенцию о том, что все народные ритмы взошли от одного корня...
Света. "Знаешь, я люблю СКИФ за то, что мы можем быть вместе", - заявляет мне моя ближайшая подруга. Мы жуем сосиски в тесте (в ЛДМ есть бар с этим экзотическим продуктом), пьем пиво, смотрим в окно и говорим ни о чем. Она здесь с группой Tequilajazzz. С тех пор как она стала известным голосом информ-эфира на "Эльдорадио", а я разбрасываю камни на ниве журналистики, наши встречи (в силу обоюдного отсутствия времени) становятся все ценнее. И что нам какой-нибудь лондонский хит сезона - группа Songdog или "Фантом оперы" в озвучении Nash the Slash‘а, когда можно просто вместе смотреть в окно...
Юра. Лет "-дцать" назад он открыл мне психоделическую традицию. С тех пор я так и люблю King Crimson. Собственно, открыть какую-нибудь другую музыку он мне не успел, нашим путям суждено было разойтись. Его неожиданное появление передо мной - как рождественский подарок. "Я думал, ты уже где-то на Западе". Странно, то же самое думала я о нем и даже как-то искала его в Христиании. Кажется, мы совсем не изменились, разговор начался с полуслова. Его пригласили выступавшие на СКИФе бывшие согруппники - музыканты питерского реггей-коллектива "Карибасы". Пять лет назад он перестал с ними выступать и занялся... тюнингом велосипедов. Пути Господни неисповедимы: теперь он, говорят, самый элитный мастер в этой области. Я не призналась, но мне страшно жалко, что его нет на сцене: я ведь так ни разу и не видела его за ударной установкой... Он вновь учит меня слышать музыку: "Смотри, у нас хлопают на сильную долю, а надо хлопать на слабую". К концу СКИФского марафона музыкальная реальность превращается в музыкальный сюрреализм. Подарком к нашей встрече стало выступление голландской группы Palinckx. Настоящий драйв, абсолютная роскошь rock-star band, как неброско светящиеся бриллианты в старинной оправе. Психоделический рок-н-ролл, психоделический реггей, психоделический блюз... И вот тут-то все хлопали так, как надо...
СКИФСКОЕ ЗОЛОТО
МАРИЯ ШЕПЕТ • Первый день шестого СКИФа прошел у фонтана. Клятвы отсидеть и все отслушать были забыты мгновенно. Когда в третьем часу ночи в фонтане решила искупаться девушка, стало ясно, что исполнить журналистский долг уже не удастся. Такси неслось прочь от ЛДМ, унося вместе со мной чувство вины за то, что профессия не перевесила желания всех повидать, расцеловаться и раскланяться. Следующие дни прошли под лозунгом "Работа - прежде всего". И удались.
Принципиально оставленный дома мобильник и неограниченный запас носителей для диктофона сделали труд спокойным и осмысленным. И вот оно - СКИФское золото.
Пунктуальность не входит в список отличительных черт музыкантов. Но ровно в 19.00, строго по графику, моя подруга Майя вывела на Клубную сцену группу под названием "Моя смерть" и запела. При ужасающем качестве аппаратуры и акустических характеристиках площадки звук производил абсолютно "импортное" впечатление. Майка плакала, хрипела, кричала, она заглушала альт-саксофон белокурой немки Веры Дорн и ударника, ее придуманный язык с польским шепетом, финской фонетикой и французским грассированием был понятен до последнего слова. Весь блеск западного женского вокала от Нины Хаген до Лори Андерсен, от Мэриан Фэйтфул до Кэйт Буш вырывался из Майкиных уст и повергал в шок окружающих. И ни одного заимствования, ни единой нотки плагиата. Виртуозность бас-гитары в стиле Flea жестко держала всю музыкальную конструкцию. Входившие в зал превращались в соляные столбы: столб Алексей Плюснин, столб Всеволод Гаккель, столб Анастасия Курехина. Кто-то предложил поставить группу на разогрев к GARBAGE. И еще не известно, кто в этой ситуации окажется "главной линией". Я бы на месте солистки GARBAGE Ширли Мэнсон поостереглась.
Следующее золото было, безусловно, самой высшей пробы. Американский гитарист Юджин Чэдборн полтора часа держал блуждающую СКИФскую публику в ежовых рукавицах настоящего блюза. Было сложно поверить, что все эти звуки извлекает один человек из одной гитары. Музыканты из зала ревниво следили за аппликатурой и приемами игры. Зрители блаженно матерились и подпевали. На сцене бушевал человек-оркестр. На сцене царил Его Величество двенадцатитактовый блюз чистейшей воды.
К двум часам ночи, когда энергии и оптимизма поубавилось, а доза увиденного и услышанного стала почти смертельной, на сцене фойе появились TRES MUCHACHOS. И засияла огнями карибская ночь, оголились плечи девушек, надменными стали взгляды мужчин, ноги сами собой пустились во все возможные латинские плясы. "Мучачосы" - единственные из всех питерских клубных проектов - умеют профессионально выстроить концерт, сначала потихоньку разогревая публику, постепенно добавляя перца и убыстряя ритм, под конец доводя всех до полного экстаза. Немного флегматичный Ефр с хитринкой смотрел на дело рук своих, но не стал пользоваться успехом единолично, зазвал на сцену и соратника по "Маркшейдер кунст" Серафима, и Наташу Пивоварову с супругом.
В фойе несчастные элдээмовские уборщицы пытались ликвидировать последствия дефиле Андрея Бартенева, засыпавшего народ пудрой. Тут же мне повстречался давний знакомый, лицедей и притворщик, манекенщик и провокатор Жан Пати, который и остановил мое движение вперед. Мы вышли с первыми лучами солнца, по тихим улицам Петроградской только что проехали поливальные машины. Впереди был май и целое лето. Назавтра снова был СКИФ. Мы жили в Петербурге и были совершенно счастливы.
БЛЮЗ ПРОСТОГО ЧЕЛОВЕКА
АЛЕКСЕЙ ГОРИЧЕНСКИЙ • Хороший фестиваль. Правильный. Приятно пойти, тряхнуть стариной. Полночи не поспать, послушать музыку, посмотреть, чем народ живет. Не нравится здесь - можно пойти на другую площадку, на третью, на четвертую. Везде что-то происходит. Даже в фойе. Сложна архитектура Дворца молодежи: много залов, лестниц, переходов, и в каждом свое - свои люди, звуки, атмосфера. Лабиринт ситуаций. Получается срез культуры, оформленный дворцовым пространством.
Какой культуры? Трудно сказать. Молодежной? Да нет - и на сценах, и в залах народ в основном поживший, хотя и со странностями. Никакого рейва, никакого единения в экстазе "нашего поколения". Экспериментальной? Эксперименты были, конечно, но не ради самих себя любимых. Впрочем, хватало и простых аккордов. А может, культуры альтернативной? Слово это в последнее время наполнилось таким бешеным пафосом, таким дешевым кайфом причисления себя к избранным, что человеку простому проще плюнуть на все эти перформансы и пойти на концерт Тани Булановой. Пафоса на СКИФе не было, как не было и нарочитой альтернативности.
Так что срез был, срез явно культурный, но определения ему не найти. Все исчерпывалось названием фестиваля. Просто такая человеческая интернациональная культура. Можно добавить - культура городская.
Конечно, это праздник для богемы, для артистической публики. Тут они все встречаются, целуются, радуются, разговаривают без умолку. Все всех знают, выясняют, как кто жил все эти годы. Ведут, конечно, специальные культурологические беседы. Помнится, один раз, попав в такую компанию, мне удалось даже поддержать разговор об эстетике фильмов Вуди Аллена, чем до сих пор горжусь несказанно...
Но богема на СКИФе тоже особая: здесь больше тех, кто реально творит, нежели тех, кто подвизается около творчества. Больше музыкантов, чем профессиональных тусовщиков. И еще: в отличие от других ночных мероприятий города, в атмосфере фестиваля напрочь отсутствует снобизм. Нет здесь и глупых, дорого полуодетых девочек.
Благодаря всему этому фестиваль не превращается в междусобойчик городской арттусовки. Приходят сюда и вполне нормальные люди, отцы и матери семейств, обычно спящие по ночам, а днем занятые в сфере материального производства. К примеру, на СКИФе познакомились мы с человеком по кличке Гарри, организующим снабжение Петербурга молочной продукцией. Гарри любит музыку и общение, он мягко ностальгирует по рок-клубовским временам и не пропускает ни одного СКИФа.
И не один он такой. Прожив бурную молодость, успокоившись в семьях и солидных занятиях, такие люди не ходят по ночным клубам. А вот на СКИФ приходят. Чтобы встряхнуться и удивиться: жизнь-то продолжается, и прекрасная музыка, кипятящая кровь, по-прежнему есть...
Короче: СКИФ - это Питер, Питер - это блюз, и если мы живем вот так, значит - так надо.