ПЕТЕРБУРГСКИЕ ЛИЦА. СЕМЕЙНЫЙ АЛЬБОМ
Издательскими проектами, приуроченными к 300-летию Петербурга, сегодня никого не удивишь. Но под неброским названием "Петербургские лица. Семейный альбом" скрывается издание, достойное и удивления, и восхищения, и самого пристального внимания.
Точнее, пока есть лишь рукопись, которую готова издать "Звезда", и множество уникальных фотографий, с которых смотрят на читателя такие знакомые лица - Вадим Шефнер, Борис Гребенщиков, Максим Шостакович, Михаил Боярский, Яков Гордин, Наталья Бехтерева, Александр Розенбаум...
Сразу понятно, что начать этот славный список очень легко, а вот закончить - невозможно. Известных петербуржцев, людей, чьи лица в коллективном портрете города всегда на первом плане, очень много. Но книга не о них, точнее, не совсем о них, а об их семьях, о Петербурге, о нас с вами.
Как такое возможно? Очень просто. В книге 20 глав, каждая из которых начинается семейным портретом героя главы и его факсимиле. А затем - старая фотография из семейного альбома и ее история. Словно читатель пришел в гости, и радушные хозяева, как водится, усадили его разглядывать альбом, попутно рассказывая о том, как и когда был сделан снимок, что осталось за кадром, - перескакивая с одной страницы на другую, из современности в далекие века, сумбурно, трогательно, мило.
Из этих нестройных глав, как из разбросанных кубиков смальты, появляется цельная картина истории Петербурга, его души, его памяти. В этом Петербурге есть место для всего: для вкуса зеленого сыра, которого теперь днем с огнем не сыскать, для сиреневых запахов белых ночей, для звуков давно забытых дворовых игр, для шероховатости гранита невских набережных.
В нем есть место для нас с вами, потому что страницы последней, 20-й главы пусты - на них читатель, если захочет (да разве он устоит перед таким искушением), может вписать свою новеллу, создать здесь свой семейный альбом.
Остается только удивляться, как такое богатство вместилось в одну (пока одну) книгу и как его составительнице - Людмиле Плескачевой - удалось вынести на хрупких плечах адскую ношу этого труда.
Ведь иных героев почти невозможно застать дома, и у них, конечно, нет времени для того, чтобы предаваться сентиментальным воспоминаниям. И все-таки притягательность идеи о создании петербургского семейного альбома оказалась настолько велика, что какими-то правдами и неправдами перед фотообъективом умудрялись оказаться в одном времени и пространстве те, кто годами не мог собраться в полном составе. Вместо отведенных 15 минут на мимолетное интервью находились часы. Известные люди представали в новых, неожиданных амплуа и были откровенны порой до исповедальности. Потому что в семейном альбоме невозможно лгать, из него, из прошлого в будущее, сквозь нас смотрит само время.
Мне очень нравится, что эта книга буквально про каждого из нас - про наши семьи, наших родителей и детей, нашу жизнь.
Мы должны знать и помнить, как жили наши предки, чем мы им обязаны. Достоверные рассказы о вещах, близких и понятных, о чувствах, знакомых каждому, делают читателя соавтором книги. Помогают понять, что же такое Петербург для каждого из нас, и что такое душа города, и кто такие петербуржцы.
Оставленные в конце книги несколько страниц, так называемая авторская глава читателя, - это возможность включить в общее повествование личный опыт, свои фотографии, свои рассказы, что сделает книгу по-настоящему семейным альбомом.