ЖИВЕМ ПО БРЭДБЕРИ
Запах гари и дыма преследует нас который день. Запах горящих лесов и торфяников. Почему-то его называют смогом, но это не совсем правильно. Это другое. <br>Это напоминание горожанам, что не закупорены мы герметично в городе, не закрыты стеклянным куполом. Что достаточно условна граница между Питером и областью, потому что без разницы - горит в Шушарах или в Колпино. Туристы, приезжающие полюбоваться знаменитыми фонтанами, кашляют и дышат сквозь носовые платки - до Петергофа добрался запах гари от близлежащих пожаров.
Пожары и в Карелии. Где же тот знаменитый уникальный водяной бомбардировщик, о котором рассказывали по телевизору, когда горели торфяники в Подмосковье? Мы же так тогда сострадали задыхающимся жителям столицы!
Природе "помогают" люди. Подземное пламя торфяников дополняется рукотворным - костры, брошенные окурки...
Вспомнилась байка (кажется, ее уже где-то печатали). Разозлились жители, милиция, пожарные: поймаем в лесу хоть одного гада-поджигателя, мы ему... В общем, понятно. И выследили мужичка, в тертой куртке, пьяненького, с сигаретой. Изготовились, ждут. А мужичок докурил, плюнул на кончик сигареты, потом вытащил из кармана бумажку какую-то, завернул окурок и положил в карман. Оказалось - финн, приехавший навестить бывшую свою родину и "отметивший" то ли радость, то ли грусть встречи... Подлинная эта байка или нет, но сам факт ее передавания из уст в уста говорит о многом.
Мы дождемся дождей, которые помогут пожарным и МЧС справиться со стихией. И остается одно: чтобы к следующему лету все-таки заранее было что-то придумано, чтобы мы не задыхались в дыму, чтобы мы могли гулять в прохладном лесу без всяких запретов.
А это лето кончается, напоследок отдаривая нас изобилием плодов своих. На Севере было ягодное лето. Закручены сотни и тысячи банок, над тазиками с вареньем кружатся вредные осы. Разлит по емкостям и поставлен в кладовки до зимних простудных времен янтарный мед. Он потом загустеет, засахарится, но все равно будет пахнуть летом. Итак, мы закупориваем лето в банки. Помните, как у Брэдбери в "Вине из одуванчиков"?