МАЛЬЧИШКИ ПРОДАВАЛИ СЕБЯ ЗА ТАРЕЛКУ СУПА
В Кировском районе раскрыто дело о серийной педофилии. Тридцатилетний подонок в течение нескольких месяцев терроризировал семерых мальчиков-подростков, заманивая их к себе домой и принуждая к сексуальным действиям. Самое страшное в этой истории то, что о ней мог никто никогда и не узнать, не случись рядом с пострадавшими мальчиками людей, неравнодушных к их беде. Просто потому, что эти мальчики оказались ненужными своей семье. Только один из них детдомовец, все остальные - беспризорники при живых родителях. И если бы не усилия правоохранительных органов района, социального педагога школы, в которой учились пострадавшие мальчики, и службы социально-юридической помощи пострадавшим от насилия "Александра", насильник еще долго оставался бы на свободе. Что же касается родителей мальчишек, то их судьба собственных детей вовсе не волновала. Даже на заседания суда вместо них приходили психологи и социальные работники, а сотрудникам милиции в ответ на увещевания они говорили: "Не мешайте нам жить".
ДЕТИ ИЗ ПОДЗЕМЕЛЬЯ
Все эти мальчики - дети улицы, подростки из неблагополучных семей. Плохо одетые, голодные, запущенные. И соглашались они на предложение мерзавца только для того, чтобы выжить. Насильник "за услуги" кормил их и давал возможность переночевать. Еще у него дома была игровая приставка, которой он тоже разрешал попользоваться. За теплую кровать, тарелку супа и компьютерную игрушку обездоленные дети идут на что угодно.
Костя, 13 лет (имена мальчиков изменены). Отец дома почти никогда не бывает - очевидно, пьет. Мать воспитывает ребенка одна, тоже выпивает. Костя сменил уже несколько школ, учителя не могут найти подход к дикому, неуправляемому подростку, который время от времени убегает из дому и пропадает неизвестно где.
Витя, 12 лет. Мать и отец - алкоголики. На ребенка не обращают никакого внимания: Витя плохо одет, ходит голодный и до сих пор вынужден спать в маленькой детской кроватке. Когда учительница спрашивает, почему он опять прогулял школу, отвечает: "Я не мог выйти из квартиры, потому что родители в запое". Однажды один из учителей взял Витю к себе летом на дачу вместе со своими детьми. Когда пришло время уезжать, Витя плакал: страшно возвращаться домой.
Саша, 14 лет. В седьмом классе его оставляют уже третий год подряд за прогулы и неуспеваемость. Из-за хитроумных операций с обменом квартиры, где жили его родители, оказался на улице. В Петербурге он даже не прописан. Отец из семьи ушел, а мать нашла себе нового друга и опять начала пить. Когда к ней домой зашла социальный педагог школы, где учился (скорее - числился) Саша, в ответ на все вопросы полупьяная мамаша лишь повторяла: "А чего вы от меня хотите? Я сама без паспорта живу". В конце концов, после того, как маме сделали предупреждение о том, что ее могут лишить родительских прав, Саша впервые пришел в школу вовремя, опрятно одетый. А затем снова пропал. Говорят, теперь он живет и работает на рынке.
Социальный педагог школы № 503 Елена Лукинидзе: "Эти ребята по доброй воле никогда бы не пошли на такое. Я видела, что им было стыдно рассказывать о том, что они пережили. Они соглашались на подобные предложения только для того, чтобы выжить. Конечно, они боялись этого человека. Он старше и сильнее их, знал, как заманить к себе ребенка, как психологически на него надавить". Тем более что сделать это было не так уж сложно: эти дети не видели ласки и доброго к себе отношения, они привыкли к побоям и унижениям, насилие для них стало нормой жизни. Кроме того, им просто некуда больше было пойти: дома пьяные родители, с улицы - в холодный подвал. Выбирать не приходится.
Психолог службы "Александра" Юлия Суворцева: "Причина таких случаев даже не в том, к какому социальному слою принадлежит семья и сколько зарабатывают родители. Причина - в самой семье. В благополучных семьях, где родители заботятся о ребенке, такого обычно не случается. Здесь же мальчики были предоставлены самим себе. Причем родители мальчиков, даже узнав, что случилось, не восприняли произошедшее всерьез - они расценивали сексуальное насилие над собственными детьми разве что как небольшую неприятность.
В этом деле нет заинтересованной стороны: ни сами мальчики, ни их родители не хотят помогать следствию. Оперуполномоченный Александр Михайлов буквально из подвалов и с чердаков вытаскивал мальчиков, чтобы они пришли на допрос. Мы со своей стороны пытались предложить ребятам помощь, объясняли, что это им действительно необходимо, поскольку насилие - тяжелая психологическая травма, однако они отказались. Почему? Учитывая те условия, в которых они вынуждены жить, понять это не сложно. Дети привыкли к насилию со стороны взрослых и уже воспринимают его как норму. На допросах они даже не считали нужным упомянуть то, что насильник на них кричал, угрожал расправой и т. д. Мы начали переговоры с руководителями нескольких приютов, чтобы они, если возможно, взяли детей к себе. Но те, только услышав, что это за подростки, сразу же отказывались: пережившие сексуальное насилие считаются опасными для других воспитанников приюта. Дело в том, что мальчики переносят такое насилие намного тяжелее, чем девочки. Спустя какое-то время они могут начать воспроизводить этот негативный опыт, либо совершая насилие по отношению к другим, либо снова подставляя себя под удар".
РАБОТНИКИ СЕКСТОРГОВЛИ
В городском Центре профилактики безнадзорности и наркозависимости несовершеннолетних нам рассказали, что проституция и сексуальное насилие в подростковой среде в последнее время принимают все более массовый характер. Есть такое понятие - декриминализация преступлений. Оно означает, что в определенных слоях общества при оценке поступков людей действующее законодательство не учитывается. Иными словами, то, что по закону - преступление, здесь таковым не является. В области преступлений, связанных со сферой секса, этот процесс начался примерно в девяностые годы. И сейчас взрослые зачастую даже не представляют себе, что в подростковой среде может считаться нормой.
К примеру, возьмем проституцию как способ зарабатывания денег. Современные тинейджеры воспринимают проституток (мальчиков и девочек) примерно так же, как, ну скажем, работников торговли: заниматься этим не очень престижно, но и не стыдно. Все более распространенным становится и шантаж, с помощью которого подростки разоряют богатых неосторожных "дяденек". Причем как в случае сексуального насилия, так и если имел место шантаж, доказать вину преступника чрезвычайно сложно.
"Голубой" секс вообще считается модным: представители сексменьшинств собираются на своих тусовках, есть определенные места встреч, правила поведения и т. д. Это можно назвать уже в некотором роде молодежной субкультурой, представителей которой только в Питере не менее 2000 человек. В последнее время проституция подешевела, так как рынок сексуальных услуг переполнен. По словам сотрудников центра, таким способом подрабатывают практически все беспризорники, которые, конечно же, идут "на панель" не от хорошей жизни и оказываются в такой ситуации наименее защищенными. Они ведь никому не нужны.
Вот только один пример того, в каком бесправном положении порой находятся воспитанники таких учреждений, приведенный сотрудниками центра: директор тихвинского детского дома попросту продал в рабство одного из мальчиков своему спонсору. Точно так же, очевидно, чувствовал безнаказанность и "герой" нашей статьи, приводя к себе домой мальчишек: до них ведь никому нет дела и жаловаться они не пойдут.
У нашей истории печальный конец, потому что даже после того, как насильник будет осужден, в жизни мальчиков вряд ли что-то изменится к лучшему. Они останутся один на один с тем ужасом, который теперь живет в их душе.
Мальчики переносят насилие намного тяжелее, чем девочки.
Родители мальчиков, даже узнав, что случилось, не восприняли произошедшее всерьез - они расценивали сексуальное насилие над собственными детьми разве что как небольшую неприятность.
Современные тинейджеры воспринимают проституток примерно так же, как, ну скажем, работников торговли: заниматься этим не очень престижно, но и не стыдно.