ЗДРАВСТВУЙ, ПЛЕМЯ НЕЗНАКОМОЕ...
Наверное, справедливо будет начать рубрику "Соседи" с небольшого "взгляда из космоса" на ту территорию, о жителях которой впоследствии будет идти речь. Во-первых, все мы по большому счету живем на земле, испокон веков принадлежавшей финно-угорской народности - инкери. Во-вторых, есть и повод - на прошлой неделе в Кунсткамере открылась выставка "Ингерманландия", которая как раз посвящена истории и современности этого почти исчезнувшего, но не растерявшего своей культуры народа.
Создается ощущение, что история Ингерманландии не имела и не имеет никакого двигателя или руководящего начала. Сама страна - если так можно назвать территорию в 15 тысяч квадратных километров по обоим берегам Невы от Ладоги до Финского залива, без централизованной власти, армии и вообще каких-либо административных учреждений, но с особой культурой и традициями - развивалась абсолютно спонтанно и как-то даже апатично. Как Бог даст.
С глубокой древности доминирующими народностями здесь были племена Ижора и Водь, по национальным и культурным признакам тяготевшие к финнам и сами себя называвшие "инкери". Собственно, громоздкое название "Ингерманландия" появилось лишь в начале XVII века. До того хозяева именовали свои земли просто Ингрией - от названия реки Ижоры, притока Невы и упомянутого племени. Ингрия переводилась с оригинального языка просто - "Земля инкери".
Историческая апатичность, с одной стороны, и географическое положение - с другой, предопределили судьбу Ингрии. В Ладожском озере сходились важные торговые пути, Финский залив являлся выходом в море. По этой самой причине с началом второго тысячелетия н. э. Ингрия стала плацдармом вооруженных "разборок" двух северных соседей - Швеции и Руси. При этом неизменно страдали местные финно-угорские племена. С самого начала новгородской экспансии на Север, знаменитой победы Александра Невского на Неве и до петровских времен над Ингрией висел большой знак вопроса - чьей быть?
Столбовский мир 1617 года решил его в пользу Швеции, которая ничтоже сумняшеся перекроила название земли на свой лад - к Ингрии приделала Ландию, что отныне означало - "Земля "Земля Ингрия". Собственно, с этого момента и начинается выделение Ингерманландии как независимой территории - но все же не государства. В период шведского владычества сильно пострадали культура и традиции коренного населения.
Так, с самого начала начальное образование всех финно-угорских племен было переведено на финский язык, а в средних и высших учебных заведениях так и вовсе единственным дозволенным был шведский. Были запрещены все национальные верования и насаждено лютеранство. В итоге к концу XVII века из 60 тысяч ингерманландцев 75 процентов были лютеранами. Хотя ближе к русским границам большое количество ингерманландских поселений в результате, видимо, скрытой подрывной работы славян исповедовало православие.
Потом была долгая Северная война, в корне изменившая положение дел. Выгнав шведов из Ингерманландии, Петр I принялся за возведение новой столицы в самом сердце финно-угорских земель. Естественно, что на строительство потянулись многие жители ингерманландских деревень и городов, обескровленных минувшей войной. Таким образом, первое поколение петербуржцев почти на две трети состояло из представителей этих народностей.
Чуть позже, в 1708 году, древняя легендарная Ингрия стала простой административной единицей Российской империи - Ингерманландской губернией. Впрочем, не простой - столичной. Что, несомненно, придало ей значимости и весу. Правда, эти более или менее счастливые для финно-угорской культуры времена длились недолго. Началась неизбежная ассимиляция с русским населением, которое все прибывало и прибывало из центральных регионов, и с финнами-суоми, которые тоже в огромном количестве тянулись на "всероссийскую стройку" на заработки и службу.
Подхлестнула этот процесс повальная и почти насильственная русификация всего северного региона, начавшаяся незадолго до смерти Петра I. Ко второй половине XVIII века наименования практически всех финно-угорских поселений Ингерманландской губернии были переиначены на русский лад. Село Auttavo превратилось в Автово, Parkola - в Парголово, Kusmola - в Кузьмолово. Инкери стали иностранцами на родной земле, хоть и всячески старались поддерживать свою автономию хотя бы в области культуры.
Такое положение дел сохранялось до революции и последовавшего за ней, как теперь модно говорить, "красного террора". Начались национальные чистки, и коренные инкери высылались в Финляндию, а то и в Сибирь. Остались лишь те, кто "потерял" документы и сменил фамилию. Вторая волна национальных репрессий, начавшаяся при Сталине, вымела с Северо-Запада России почти всех потомков этих финно-угорских племен. В одно время на всей территории Ингерманландии насчитывалось всего семь семей "чистокровных" инкери.
Слава Богу, обратный процесс все же начался - хоть и не так давно, после распада СССР. Сегодня число инкери, постоянно проживающих в Петербурге и его окрестностях, постоянно растет. Они создают собственные организации, занимаются изучением и восстановлением своих традиций и культуры, устраивают праздники и многие даже говорят на древнем языке Ингрии.