МАРИЯ АРБАТОВА: ПРОШУ ЧИТАТЬ МЕНЯ ФЕМИНИСТКАМ
Всемерно известная писательница повествует о себе и своей тонкой политике, о друзьях-товарищах и врагах-мужчинах, о детях Арбатовой и еще о чем-то таком, от чего ее хочется любить.<br>- Однажды у меня закончилась избирательная кампания, которую я проиграла, но набрала при этом самое большое количество голосов среди правых в Москве. Вымазать меня было нечем, и начали из меня лепить разнузданную даму. Мне ужасно нравилась запущенная утка, что у меня дети от разных мужей. Но поскольку дети - близнецы, это выглядело очень изысканно! А еще говорили, что вот Арбатова всем хороша, но она была замужем за совершенно неизвестным мне Арбатовым...
Вообще-то Арбатова - это мой псевдоним, который во время выборов стал моей законной фамилией. Чтобы не возникло путаницы, мне сказали: ты должна поменять фамилию. Ну вот, говорю, всю жизнь носила девичью фамилию, ни с одним мужем не меняла, а теперь должна выйти замуж за политику!
Давным-давно я жила на Арбате, в комнате, где возлюбленная Чехова Лика Мизинова когда-то принимала богему. К ней наведывались Чехов и Шаляпин. Ко мне приходили хиппи, малолетние диссиденты, художники, фарцовщики, не понятые родителями и властями. Это называлось "салон Маши с Арбата"...
...Сначала к моему участию в выборах отнеслись с веселым интересом. А потом, когда обнаружили у меня высокие рейтинги, меня стали выкидывать из округа всеми возможными способами. Деньгами сватали, пугали. Например, приезжали банкиры с бритыми охранниками и говорили: "Мы так обязаны Задорнову (бывшему министру финансов), что готовы дать любые деньги, чтобы вы ушли из его округа. Я отвечала, что деньги мне не нужны и что я буду избираться в своем Университетском округе, где окончила школу, училась в Университете, где живет моя мама и о котором я знаю все.
И пошла всякая грязь. Давили на руководство "Союза правых сил", и уже правые стали на меня топать ногами: мол, уходи в город Иваново - там все бабы дуры, там стопроцентно за тебя проголосуют! Эта идея города Иваново - она меня долго преследовала. А задорновские банкиры мне советовали: "Ну что вы, Маша, этот Ивановский округ - он же свободный, пустой, и там одни ткачихи!" Но это стереотип - место женщины на кухне и в постели, а если она в Госдуму выбирается, то место ее в Иванове.
И вот мой начальник штаба, замечательный мой друг с 16 лет Костя, ехал ночью на машине, в него въехала другая машина, оттуда вышли три товарища и отделали его кастетами. На языке выборов это означало, что следующим будет кандидат. То есть рассчитывали, что, испугавшись, я сойду с круга. А еще через неделю начались угрозы расправы над моими сыновьями. Я, конечно, по потолку ходила, потому что ну стреляйте по мне, это как бы нормально, но при чем тут дети? А ребята у меня были 22-летние, их нельзя было на веревочке водить. Но, слава Богу, появились нормальные люди - на меня вышли мужики из силовых структур и сказали: "Что ты толкуешь насчет феминизма - это мы не все понимаем, но чтобы такой беспредел был в стране - это нам не нравится. Поэтому мы тебя будем охранять". И до последнего дня выборов меня охранял совершенно потрясающий человек, который полтора года командовал батальоном в Афганистане.
Но в Думу я все равно не попала.
Первый закон, который я хотела озвучить, - закон против дискриминации женщин на рынке труда. Вот смотрите: пока вы молоденькая и хорошенькая, вы не защищены от сексуальных посягательств и ваша карьера складывается не от того, какая у вас квалификация, а от того, какие у вас ножки и насколько вы сговорчивы. Как только вы становитесь беременной, вас начинают выдавливать. Если у вас маленький ребенок, то вы вообще никому не нужны. А в 40-50 лет вас даже не приглашают на интервью. Это все давным-давно на Западе проработано законами. В Швеции, например, есть министерство равноправия. И есть министр равноправия. И вот представьте: вы с мужчиной боретесь за одну вакансию. Вы пришли, положили на стол свои плюсы, и он - свои. Взяли его. Вы подаете в министерство равноправия и требуете независимую экспертизу. Приезжает независимая комиссия и говорит: "Так она же классный специалист, а он - нет!" После чего фирма платит колоссальную неустойку.
У меня всегда был комплекс просветительницы. Десять лет назад, когда люди пачками начали сходить с ума, мы с подругами собрали нуждающихся в психологической помощи приятельниц - и назвали все это клубом "Гармония". Раз в неделю в подвале профкома драматургов собирались дамы, пили чай и обсуждали общие проблемы. Это, может быть, и выглядело как кондовый девичник, но на самом деле было самопальной психодрамой. Женщины боялись социальной успешности, собственного тела, собственной сексуальности. Моя подруга Лена вела занятия по фламенко, постепенно создав собственную методику психической реабилитации через пластическую. Все с трудом вылезали из джинсов и свитеров, учились вертеть бедрами и бить ногами дроби. Другая моя подруга, Ирина, педагог по сценической речи, вела занятия по снятию голосовых зажимов.
Тогда я еще не знала, что всякое феминистическое движение начинается с компании подруг. Мы уже полгода гармонизировали сверстниц, когда я первый раз увидела живых феминисток. Это была встреча с западными писательницами. Передо мной материализовались обаятельные, сексуально обслуженные раскованные женщины, успешные семейно и социально. Я была потрясена тем, что все наболевшее внутри меня давно отлито в форму правозащитного движения. Мои пьесы были тут же признаны феминистскими произведениями.
...В юности я была многообещающей поэтессой: хорошо печаталась, выступала на вечерах - все рыдали. Но книжка стихов была рассыпана из-за моей несговорчивости, а потом жизнь повернулась так, что я их вообще перестала писать. Но однажды Григорий Остер посоветовал мне написать, причем пьесу. "Но я не умею!" - "А чего тут уметь? Сними Шекспира с полки, посмотри, как он это делает. Справа - кто говорит, слева - что говорит"... И вот за ночь я написала пьесу, с которой поступила в Литературный институт.
Моя пьеса "Уравнение с двумя известными" давно поставлена и в России, и в Германии, и в Америке. По ней снят фильм. Но было время, когда она казалась верхом непристойности. "Как вы могли такое написать? - ужасалась дама из Министерства культуры. - Как можно писать про аборты? Это же невозможно, чтобы главная героиня была гинекологом! Давайте сделаем ее инженером, учительницей, космонавтом!" - "Но бывший возлюбленный везет ее принимать роды у своей дочери!" - пыталась возразить я. "И никаких родов! - отрезала дама. - Значит, гинекологии не надо, родов не надо и слово "аборт" везде убрать. А то, что он ее когда-то бросил и это сломало ей жизнь, - это пусть будет". - "Но ведь это произошло именно из-за аборта, после которого она стала бесплодна! Поэтому она работает гинекологом и делает аборты на дому в присутствии мужей". - "Это тем более вычеркнем!"
Естественно, я не поправила ни запятой, и пьеса была запрещена, пока не отменили цензуру.
Как-то позвонила девушка из журнала "Она" и говорит: "Мы тут составляем анкету, которая называется "Мужчины - само совершенство". Кто это, по-вашему?" Я радостно отвечаю: "Это мой муж!" Мне объясняют, что мужья не считаются. "Ну тогда Чубайс". Пауза в трубке. Минут через пять - мне: "Скажите, пожалуйста, а у вас с ним что-нибудь было?" Я тоже делаю паузу и признаюсь: "К сожалению, нет!" Девушка совсем теряется. Продолжаю: "Немцов". Тут она ожила - это ей стало понятнее.
Когда узнала, что у меня будут близнецы, я перечитала очень много литературы и поняла: их нельзя оставлять друг на друга, иначе возникнет дедовщина и более сильный в какой-то момент забьет второго - получатся ведущий и ведомый.
Сейчас дети учатся в университете. Один - на культуролога, второй - на психолога. Но это сейчас, а тогда...
Когда мои ребята учились в первом классе, то по дороге в школу каждый день мерили сапогами одну и ту же лужу. Но однажды ночью прорвало трубу, и горячая вода вымыла под лужей глубину в человеческий рост. Когда Пашка пошел на примерку лужи, лед провалился, и Пашка ушел под воду. Вокруг была уйма народа, но это произошло так стремительно, что все застыли. Не растерялся один только Петька - он непонятным образом вытащил брата, хотя вес Пашки был умножен на ледяную воду, набравшуюся в комбинезон, сапоги и ранец. Как Петьке это удалось - фантастика!
...Мои сыновья бунтовали уже как панки-интеллектуалы. Стильные кожаные жилетки, на них килограмм булавок, черные косынки с черепами, футболки с эмблемами "Секс пистолс" и ботинки-хакинги - все как положено. Петя побрил на голове все, кроме трех косичек, а Паша выбрил полголовы и в таком виде сфотографировался на паспорт. Иногда их зверски избивали тупые гопники. Я видела, что дети ходят по краю, умирала от страха. Но ведь механизмы запретов действуют в обратную сторону. Это, кстати, касается и родителей.
...Я люблю говорить, что на ТВ испортила кожу гримом, репутацию в литературных кругах - популярностью в широких массах и жизнь в собственном городе - потеряв возможность ходить по улицам, чтобы не улыбались, не здоровались и не лезли с общением.
Кем меня тогда не называли! Кассирша в булочной окрестила мифисткой, водитель такси сообщил, что я работаю пессимисткой, а молодежная компания как-то заорала: "Смотри, пофигистка из телевизора!"
За три года моего телеэфира произошла реабилитация, и образ феминистки в широких слоях перестал ассоциироваться с воинственной лесбиянкой и злобной мужененавистницей, а превратился в женщину, которая просто много хочет.
Вот говорят: он, подлец, ее так избивает, а она так его любит, что все терпит! Виноваты оба. Так и здесь. Влюбляюсь я, допустим, в Иван Иваныча. Один раз назначаю ему свидание - облом, второй раз - облом, третий раз - облом. Дальше внутри меня начинается процесс: кто мне дороже - Иван Иваныч или моя собственная личность? Я думаю: "Ну, я себя не на помойке нашла! И в общем, не последний это Иван Иваныч, а я у себя одна". И это нормальная защитная реакция.
Русская литература суперпатриархальная, она ориентирована на мужской шовинизм. Анна Каренина - под поезд ее положим! Наташа Ростова - в пеленках найдет счастье! Татьяна Ларина - с генералом будет!
Я не состоятельная женщина, и это моя позиция. У меня столько денег, сколько мне надо. Деньги никогда меня не заводили. Мне предлагали выгодные коммерческие проекты, но я от них отказывалась. Вокруг меня все мои дружки-подружки уже какие-то сумасшедшие миллионеры, они вкалывают за эти деньги, но тратят больше, чем могут восполнить.
Как говорят американцы, если ты устраиваешься работать за большие деньги, ты работаешь 8 часов, а если устраиваешься замуж за большие деньги - работаешь 24 часа. И вот, пожалуйста, семья. Он: занимается своим бизнесом часов 16. То, что после этого он никакой не то что муж и любовник - человек никакой, - это понятно. Когда он приходит домой, ему нужна, во-первых, тишина, а во-вторых, объект для сбрасывания агрессии, которую в течение всего дня он в себе подавлял. Она: думала, что принцесса, целый день готовилась - делала массаж, подбирала в салоне платье - теперь вот ждет его. Дернуться никуда не может - у нее охранник. И вот она вся готовая, а муж давно разговаривает с ней на чужом языке. И рассказать ничего нельзя - ну что она ему расскажет? Что ребенок съел две котлеты и получил три пятерки?
...Оба раза так замуж выходила - влюблялась сразу. С первым мужем познакомилась в кафе, где собирались хиппи и музыкально-театральные студенты. Через неделю потащили заявление в загс. А со вторым мужем - во время второго путча. Я тогда не спала всю ночь, ужасно выглядела, поэтому накрасилась изо всех сил, выпендрилась от страха - надела полувечерний наряд, черный с золотом, и рванула в "Общую газету". В кабинете Егора Яковлева было полно народа, я села на стол и увидела профиль мужчины моей мечты. Мгновенно забыла о боях за демократию! Он был красивый, высокий, с видом случайно заблудшего философа или художника, но оказался экономистом и политологом из Питера. Объект скользнул по мне глазами без всякого аппетита, во взоре был только вопрос: "Откуда здесь эта нарядная дура?" Я поняла, что на видеоряд он не реагирует, и решила сразить его интеллектом - встряла в дискуссию о путче. Он стал наезжать на мою позицию и доказывать ложность моих доводов.
То, что мы созданы друг для друга, стало ясно сразу. Он жил в гостиничном номере, и мы неделю оттуда не вылезали. Вдруг одним утром звонит его жена - сообщить о приезде. Как только Олег положил трубку, я объяснила, что он должен принять решение до того, как жена отправится из Петербурга в Москву. Он видел, что я честно готова одеться и уйти навеки. Попросил дать ему день на принятие решения, я согласилась и ушла. Он позвонил уже в полдень и сообщил, что соскучился. И тут материализовался Саша с утверждением, что он тоже будет жить в этой квартире. Все это сопровождалось передвижкой мебели, но Олегу удалось не поддержать это итальянское кино и постепенно построить цивилизованные отношения между всеми.
Нельзя сказать, что мы день ото дня были друг у друга на глазах: мы с мужем жили или на президентской даче, или в гостинице, а у бывшего мужа были либо гастроли, либо романы. Когда мы собирались все вместе, было радостно, как в молодежном общежитии. Все влюблены, у всех романы! А сыновьям было уже по шестнадцать лет.
Саша купил квартиру недалеко от нас. Более того, он женился - кстати, на женщине, с которой я его познакомила. Ну она просто красавица, подполковник космических войск - если б я была мужчиной, сама бы на ней женилась! Ходим друг к другу в гости. Все равно бывший муж - это ближайший родственник. Я вообще не понимаю людей, которые расходятся и потом не здороваются на улице, - это означает, что они жили до погружения в такое взаимное свинство, которое просто бессмысленно терпеть. Расходиться нужно тогда, когда вы уже можете жить друг без друга.
Мы с мужем столько в жизни всего попробовали: у мужа пятый брак, у меня всего лишь второй, но очень большой опыт. Так?