НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ВЫБИРАЕТ КНЯЗЯ МЫШКИНА
Утверждение "молодежь не читает книг" равно отчету о "средней температуре по больнице"... Молодые куда полярнее, чем "старики", расслоились интеллектуально и культурно, и наряду со стаями недорослей, не знающих, кто такой Пушкин, есть молодежные круги, где чтение разнообразной литературы обязательно, - о них и говорить будем.
Начнем с поэзии. Не слыша между старшеклассниками разговоров о стихах и поэтах, я делал вывод, что они их не читают. А потом как-то зашел к бывшему ученику. В его комнатке полпространства занимали шкафы с книгами. Полки со сборниками Блока, Ходасевича, Горбовского, Мандельштама... По состоянию книг было заметно, что они не лежат праздно. Я стал наблюдать. И понял: поэзия - потайная комната духовной жизни молодых. Сохранив место (и очень важное) в душах, она перестала быть неким инструментом общения и явлением социально значимым.
Читают Бродского, он - единственный из современников - популярен в молодежной среде, его книги покупают, не жалея денег. Из поэтов золотого века особенно любим Лермонтов (кого ж еще читать "юношам пылким"?). В Серебряном веке безусловный лидер - Блок. Когорты школьников успевают увлечься им и его "Прекрасной дамой" за год-два до того, как потребует учительница. Именно увлечься. Недавно я наблюдал, как старшеклассники из прилично-средних семей разыгрывали на школьной сцене блоковский "Балаганчик". Они ничего не поняли и не могли понять в этой пьесе, но как наивно были увлечены своими кукольно-мистическими ролями!
Вслед за Блоком (хотя и с очень большим отрывом) идут Пастернак (стихи из романа), Есенин да, пожалуй, Мандельштам. Редко, но встречаются любители Цветаевой, Хлебникова, "ахматовские девушки". Утраченный было интерес к Маяковскому стал пробуждаться в последнее время: молодежь снова вступает во враждебное противостояние с уголовно-мещанским макросоциумом... Все остальное бездонное море русской поэзии - неведомо. Что же касается переводов, то интеллектуалов "прикалывает" экзотика: древнекитайская, древнеяпонская, древнетибетская поэзия.
Теперь о прозе. Переводная проза середины - второй половины XX в. количественно оставляет далеко позади современную русскую литературу, как, впрочем, и классику. Интерес к иностранцам определился еще в поколении "отцов", однако список авторов, популярных среди "детей", разительно отличается от "отцовского". Молодой читатель в основном отвернулся от прославленных американцев и немцев 20-50-х гг. Как много значили для "отцов" Ремарк, Хемингуэй, Селинджер, Фолкнер, Кент, Кафка! Их суровый романтизм, жесткая конфликтность, непримиримость. Если мужественный Хемингуэй "детьми" все-таки воспринимается скорее положительно, то безысходные фантасмагории Кафки все чаще вызывают отрицательную реакцию. Не нравится! Как и вдумчивые, неторопливые повествования Томаса Манна или исторические раскрутки Манна Генриха. (Жанр исторического романа вообще не особенно популярен, предпочитают документалистику.) Из "старых" американо-германцев более других востребован Воннегут (по времени ближе?) и еще Гессе - в роли "гуру", учителя жизни.
Куда живее интерес к латиноамериканцам: лидирует Борхес, за ним - Маркес и Кортасар. Рядом занимает влиятельные позиции Кастанеда. Его полухудожественная эзотерика - для искателей несложных ответов на замысловатые жизненные вопросы. Что до японцев, то они трудны, но популярны; прочитать Оэ или Мураками - престижно. Хорошо идут и "новые англоязычные": Сол Беллоу, Уильям Гибсон, Ричард Бах ("Чайка по имени Джонтан Ливингстон" - стабильный лидер чтения). Из восточноевропейских писателей активно читают Кундеру. И разумеется, Павича. Он - "хит" последних сезонов. Год назад я проводил опрос, и около трети десятиклассников среди прочитанного за последние месяцы назвали его книги. (Для сравнения: Толкиена упомянули лишь 10 процентов; прочую фэнтези - около 20 процентов.) Я пытался выяснить, в чем причина "прикола". Самый осмысленный ответ дала очаровательная девушка с круглыми, прозрачными, мечтательными глазами. Она сказала:
- Ну, это такая странная реальность: она есть, и ее как бы нет. Как сон.
Тут и разгадка. Параллельная реальность, что-то вроде бесконечной игры "Конструктор" или компьютерной игры. В этом поколении нет чувства стабильного домашнего мира и страшно ощутим дефицит отцовства. Отсюда - успех "гуру" и "параллельных миров".
О развлекательной литературе. Здесь самое примечательное - отказ от реалистической остросюжетности. Если фэнтези и фантастика (от Толкиена до Брэдбери) читаются как "детское" чтиво, жанры же детектива и приключений - казалось бы, вечные лидеры мальчишеского чтения - провалились. Даже Акунин известен не понаслышке лишь одному из 6-7 старшеклассников. Сохранились вечный Конан-Дойл да Агата Кристи: ее штудируют в подлиннике ради освоения языка. Не хочет молодежь знать сыщиков, убийц, следопытов, бойцов иностранного легиона, тарзанов и прочих беспокойных персонажей. Приключенческий жанр отчасти заменен жанром биографическим. Тут - все наоборот: наиболее читаемы биографии ярких пассионариев: Нансена, Че Гевары, Махно, Распутина... Рядом - книжки о рок-музыкантах, спортсменах. Что это, как не поиск ответа на извечный вопрос сирот: "Делать жизнь с кого?"
Современная российская проза воспринимается выборочно и осторожно. Властителей дум нет. Периодически появляются модные авторы. Два-три года назад таковыми были Пелевин и Довлатов. Сейчас увлечение Пелевиным прошло, Довлатова читают, но уже меньше. Эта проза нужна для разговоров в своем кругу: исчерпали тему - и автора отложили в сторону. Ищем нового. В одной "тусовке" это будет Л. Филатов ("Сукины дети"), в другой - Л. Агеев ("Роман с кокаином"), в третьей - Д. Донцова, в четвертой - П. Крусанов... Но общее правило: юноши и девушки из "среднекультурного" класса отвергают всю громко-скандальную составляющую современной русской прозы. Если и читают Владимира Сорокина и Виктора Ерофеева, то оценивают, как правило, отрицательно. Но главное: молодежь сознательно отвергает "чернуху и порнуху", оставляя ее в удел пресыщенным жизнью старикам.
Но не следует думать, что юный читатель ищет лишь умиротворения и гармонии. Картина куда сложнее. И свидетельство тому - явление, которое я бы назвал "парадоксом русской классики".
Отношения с ней драматичны. Конечно, то, что "по программе", учащиеся хороших школ читают - куда ж они денутся! Но если попросить их расставить классикам оценки - то слабонервную учительницу может хватить удар. Почти вся русская проза, от Карамзина до Пастернака, получает жирный минус (в лучшем случае - ноль безразличия). Не нравится! Чемпион минусовых оценок - Чернышевский (причина - навязчивость социальных мотивов). Но и милые старики - Гончаров, Тургенев, Островский - тоже чаще всего воспринимаются негативно! Гоголь не понят, его язык, по-видимому, слишком сложен для современного школьника, а юмор - слишком драматичен. Пушкин в большинстве случаев "по нулям": "Читал - не затронуло!" На этом фоне резко выделяется Достоевский. Он - абсолютный чемпион положительных оценок. Он же и чемпион читаемости: самое читаемое произведение - "Идиот", на втором месте с большим отрывом - "Братья Карамазовы". Кроме просто читателей, Достоевский обладает постоянным, хотя и немногочисленным контингентом "фанатов".
Казалось бы, это увлечение противоречит вышесказанному. Достоевский - реалист, Достоевский труден, вообще, говоря молодежным языком, "грузит"... И тем не менее по популярности даже Булгаков (культовый "Мастер...") и Набоков (с "Лолитой") не в состоянии к нему приблизиться. Ситуация проясняется, если задать вопрос - какие книги и каких авторов вы любите с постоянством? Воспринимаете как "ваше", как спутников жизни? Тогда русская классика получает неожиданно высокую оценку. Поди ж ты: не нравится, но воспринимается как мощный жизненный фактор. И здесь по пятам за Достоевским следует... Кто бы вы думали? Беспощадный анатом бытия, "матерый человечище" Толстой.