КУДА ПОВЕРНУТЬ ЗАКОН
Наш президент не устает подчеркивать почти в каждом своем выступлении, что жизнь в нашей стране станет более-менее нормальной, когда во всех сферах будет главенствовать закон. С этим трудно спорить, все это понимают. То же самое вроде бы должно относиться и к экономической жизни. Но тут, как говорится, есть нюансы.
Законы для общества пишутся из соображения общей целесообразности. То есть исходя из того, чтобы людям в собственной стране жилось удобнее. Конечно, так происходит не всегда. Ведь готовит законы для принятия Государственной думой то или иное ведомство, уж они-то всегда учитывают свои интересы. Например, все, что относится к дорожному движению, курирует ГИБДД, то, что касается налогообложения, - соответствующие правительственные структуры: Минфин, налоговая служба и так далее. Но затем они проходят чистилище Госдумы, где все законопроекты, затрагивающие интересы населения, рассматриваются депутатами "под микроскопом". И если народные избранники подозревают, что ущемляются права граждан, то они горой встают на пути такого законопроекта, а затем объясняют избирателям, как хорошо они отстаивают их интересы. Справедливости ради стоит отметить, что такое упорство депутатов порой приносит позитивные результаты. Взять хотя бы Закон о контроле за расходованием средств населения, по которому все жители России обязаны были подавать данные об источниках своих доходов в налоговые органы при покупке товаров стоимостью выше нескольких тысяч долларов. Этот закон проработал недолго - убедились, что он не спасает от хождения в нашей стране так называемого черного нала.
С другими законами ситуация сложнее. Наиболее типичный пример - Закон о банкротствах, который претерпел уже несколько редакций. Вроде бы всем был хорош даже первый вариант: достаточно полный, списан с американского, являющегося своего рода стандартом в мире. Но на российской почве он заработал весьма своеобразно. По всей стране прокатилась масса фиктивных банкротств, когда хозяевам фирм проще было прихлопнуть собственную фирму, накопившую долги перед бюджетом, а затем зарегистрировать новую, переведя туда свои капиталы. Причем доказать, что такое банкротство было фиктивным, чрезвычайно сложно. Широко использовался этот закон и при захвате чужих предприятий. Достаточно вспомнить экономические "войны" недавнего времени в нашем регионе. Заинтересованными фирмами скупаются долги Выборгского ЦБК, затем проводится его банкротство, и вот уже оно в их руках. Правда, название слегка изменилось - "Выборгская целлюлоза", но производственные мощности остались те же, только теперь предприятие сменило владельца и входит в крупный холдинг.
Это, конечно, упрощенное изложение механизма использования банкротств для захвата власти. Были более сложные схемы. До 1995 года аэропорт Ржевка был сравнительно успешным авиапредприятием, причем государственным. В 70-е годы после появления там аэровокзала Ржевка стала вторым по значению аэропортом после Пулково в нашем регионе. Новый этап развития начался в 1994 году. Как тогда было модно говорить, из Ржевки планировалось создать северные воздушные ворота Петербурга. С этой целью руководство аэропорта после проведения необходимых работ по удлинению взлетно-посадочной полосы, реконструкции ряда собственных объектов, закупки новой техники смогло добиться получения сертификата на осуществление международных рейсов. Уже были подписаны первые заграничные контракты, достигнуты договоренности с иностранными инвесторами о комплексной реконструкции аэровокзала. Но, по признанию Валерия Тюкина, руководившего в те годы Ржевкой, новость о том, что авиапредприятие признано неплатежеспособными и над ним начата процедура банкротства, прозвучала как гром среди ясного неба.
В те времена если по итогам анализа финансовой деятельности выяснялось, что специально рассчитываемый финансовый коэффициент ниже установленной нормы, то данное госпредприятие автоматически зачислялось в неплатежеспособные. Правда, в данном случае по результатам независимой аудиторской проверки выяснилось, что предприятие как раз находилось на подъеме, было доходным и перспективным. Но это произошло позже.
Правда, на Ржевке инициатором банкротства стали люди, которым просто понравился аэропорт. Тогдашний руководитель предприятия им, по всей видимости, просто мешал своей неуступчивостью, ведь он считал, что Ржевка должна оставаться госпредприятием. Поэтому на место внешнего управляющего назначили более сговорчивого Николая Сухова. Ему предстояло отдать Ржевку через торги. Однако в 1997 году в Сухова у его собственной квартиры на Пулковском шоссе был разряжен пистолет. Его преемник - Евгений Шестаков - сменил директорский кабинет на камеру в "Крестах". (Редкий случай, когда прокуратура оказалась расторопнее криминальных авторитетов.) В дальнейшем подсчете внешних, а затем арбитражных управляющих легко сбиться со счета: Николай Коваленко, Сергей Истомин (последний тоже сейчас судится со Ржевкой) и т. д. В начале нового века - к 2001 году - у авиапредприятия скопились уже вполне солидные долги перед кредиторами, а при этом собственный парк техники был распродан. Минтранс поставил перед новым директором - Молодниченко - задачу продолжить приватизацию аэропорта. Однако сделать это уже будет непросто. Для этого надо определить состав акционеров, возможно, на инвестиционных условиях. Но пока серьезных заявок что-то не видно. Тем более что из всего хозяйства там осталось полуаварийное здание аэровокзала да взлетная полоса, которая по закону не приватизируется.
При этом по решению суда Всеволожского района, где расположен аэропорт, назначать нового директора Минтранс не имел права до окончательного разбирательства дела Тюкина.
Так что новое решение Минтранса о приватизации одного из старейших петербургских аэропортов Ржевка, который ранее именовался Смольнинским, вряд ли вызовет что-нибудь, кроме новой волны скандалов и судебных исков.
Случай с Выборгским ЦБК и Ржевкой демонстрирует, что законы в экономической сфере можно и не нарушать, а что дышло, поворачивать в любую сторону, выгодную тебе. При этом оставаясь законопослушным. Особенно удобно это делать, если есть поддержка того или иного чиновника.