КАРЕЛЬСКИЙ ПЕРЕКРЕСТОК
В конце минувшей недели во Всероссийском музее А.С. Пушкина (Мойка, 12) состоялся русско-шведско-финский семинар, посвященный роли Карельского перешейка в формировании современной финско-шведской культуры.
Символично, что семинар проходил в музее Пушкина, ведь Александр Сергеевич впервые познакомил массового русского читателя с лучшими новинками западной культуры и стал писать свои произведения на современном русском языке. Также и писатели "карельского круга" знакомили своих читателей с современной петербургской культурой XX века.
Свен Хирн поделился своими воспоминаниями о Териоках (нынешнем Зеленогорске) 30-х годов, в докладе Агнеты Рахикайнен говорилось о влиянии мистики Карелии на финляндско-шведскую литературу, Хольгер Лилльквист говорил о влиянии творчества Эдит Седергран на произведения Гуннара Экелефа, Нина Белякова рассказала о прекрасном литературном месте Райвола (Рощино). Говорили о творчестве русской художницы и поэтессы Елены Гуро, о трансформации смыслов дачи и дома, о жизни Леонида Андреева, о влиянии истории на жизнь и ландшафты перешейка.
После революции 1917 года здесь, на перешейке, сложилась удивительная среда из полунищей богемы, спекулянтов, контрабандистов, эмиссаров Коминтерна, ингерманландских и русских беженцев, эмигрантов и борцов за свободу Ингрии. Здесь постоянно жили и вместе трудились русские и финны, шведы и карелы, немцы и ингерманландцы. Карельский перешеек, как культурный котел, служил до 1939 года местом, где формировались под влиянием европейской петербургской культуры новые направления в финской и шведской литературе, поэзии и историографии.
Для старых финских литераторов Карельский перешеек - это прежде всего прародина предков и древнейшего эпоса "Калевалы", истоки самобытной культуры. Для шведов "карельский период" в литературе и поэзии был прорывом в современный европейский модернизм. Имена Эдит Седергран, Хагар Ульссон, Эльмера Диктониуса, Тито Коллиандера, Оскара Парланда навечно вписаны в золотой фонд европейской культуры XX века. Наиболее тесно личная и творческая судьба была связана с европейским многонациональным Петербургом у Тито Коллиандера и Эдит Седергран.
Отец Коллиандера, Зигфрид Иоаким - полковник русской царской армии, в 1914 году был начальником отдела военной цензуры. Мать, урожденная фон Шульц Дагмара-Ильматар Констанция, была домохозяйкой. В семье свободно говорили на шведском, русском, финском, немецком и английском языках. Его старший брат Рюрик учился в Петербургском юнкерском училище, участвовал в восстании юнкеров, воевал в армии Каледина, затем добровольцем в армии Юденича, погиб под деревней Кикерино Волосовского района Ленинградской области.
Тито Коллиандер учился рисованию в Финляндии и Франции. Много лет он проработал учителем рисования, а затем преподавал православное вероучение. Детство, проведенное в русской среде, повлияло на все творчество Коллиандера. Он признанный выразитель православного миропонимания в финской литературе на шведском языке.
Эдит Седергран родилась в Петербурге в финско-шведской семье. Закончила престижную Петершуле. Первые стихи она стала писать на немецком языке в 16 лет. После революции она с семьей поселилась в Райволе (ныне поселок Рощино), в Северной Ингерманландии. В своих произведениях Эдит большое внимание уделяла собственному микромиру, саду и карельской природе вокруг дома. Она могла читать новейшую литературу на языке оригинала: Северянина и Бальмонта по-русски, Ницше, Максимилиана Дотенди, Альфреда Момберта и Эльзу Ласкер Шулер по-немецки, Рембо и Метерлинка по-французки, Уитмена по-английски, Эйно Лейно и Франса Эмиля Силланпяя по-фински.
Эдит Седергран умерла в 1923 году, от старой Райволы ничего не осталось: ни дома Эдит, ни знаменитого на весь мир сада, ни православной церкви, ни кладбища. Но сюда стремятся многочисленные почитатели ее таланта не только из Финляндии и Швеции. Люди по-прежнему хотят пережить или стать сопричастными "карельской экзотике". Они посещают "музей, которого нет".