ЦЕНА ХЛЕБА

Два материала из Вологды - это отдельные сюжеты о различных гранях реальной жизни этого замечательного края, путешествие в который дарит невероятную энергетику, заряд оптимизма. Несмотря на то, что понимаешь: здесь бедность и проблемы, как и везде, несправедливость и нарушения закона. Нельзя закрывать глаза на все это, хотя иногда хочется ограничить свои наблюдения исключительно тем, что радует глаз, наводит на поэтические размышления, дает понимание исторических корней.<br>

Как нельзя и впадать в депрессию, столкнувшись со сложными сторонами жизни. Потому что, несмотря ни на что, все это никуда не девается: ни исторические корни, ни всегдашняя воля к созиданию, ни стремление к совершенству и красоте во всем. У меня дома деревянный бочоночек с вологодским маслом. Когда такая прелесть случается в моем холодильнике, ни о каких диетах не может быть и речи, да и вообще я убеждена, что этот уникальный продукт принесет большую пользу, чем любое лечебное питание. Вот только то там, то здесь предпринимаются постоянные попытки присвоить брэнд или сфальсифицировать продукт... А еще есть вологодский лен - отрасль поднимается с колен, хотя и труден этот подъем. Я привезла очередные подарки - наряды себе и родным, и опять шквал восхищения... Постоянно думаю: а что привозить в подарок из Петербурга - что-то собственное, уникальное, неповторимое? Всегда приходится ломать голову. Тарелки с Медным всадником и альбомы по архитектурным памятникам - это хорошо. Но что-то милое, домашнее или просто вкусное? Мы славимся пивом, но оно продается в любой точке страны - от супермаркета до автолавки... И вдруг нечаянный бальзам на душу. Почти одновременно от новгородцев и вологжан я узнала, что, возвращаясь из Петербурга, из гостей или командировок, многие везут от нас просто-напросто... черный хлеб. Петербургский черный хлебушек, как обычный дарницкий, так и разнообразные сорта с зернами, отрубями и так далее, привозится в качестве вкусного лакомства. При том, что и местный хлеб везде хорош... Это очень символично для города, где цена хлеба в свое время была ценой человеческой жизни.