ИГОРЬ ФЕСУНЕНКО: БУДУ РАБОТАТЬ БЕЗ СУФЛЕРА
Одной из главных сенсаций обновленного вещания Пятого канала стало появление в роли ведущего итоговой аналитической программы "Главное" известного журналиста-международника Игоря Фесуненко. Он долгие годы трудился в качестве собственного корреспондента советского радио и телевидения в Бразилии, на Кубе, в Португалии и Италии. В течение двенадцати лет был политическим обозревателем Центрального телевидения, ведущим многих престижных программ. В постсоветское время Игорь Сергеевич вел спортивный канал на МТК (нынче - ТВЦ). Затем его карьера продолжилась в качестве исполнительного продюсера в Дирекции утренних программ ОРТ. Параллельно знаменитый журналист трудился и как ведущий программ, выходящих в прямом эфире на московском канале "Столица".<br>
Теперь каждую неделю мы можем наблюдать Игоря Фесуненко на экране Пятого канала. Как это случилось, как Игорь Сергеевич любит футбол и что происходило на съемках программы "Сегодня в мире", известный мэтр тележурналистики рассказал в интервью для читателей "НВ".
- Раскройте, пожалуйста, секрет своего появления на Пятом канале?
- Никакого секрета нет. Позвонили - пригласили. Когда начал сомневаться, то сказали: "Приезжайте - поговорим, посмотрите". А почему решили взять именно меня, то надо спросить того, кто меня приглашал, - Александра Жукова.
- Вы с ним были знакомы?
- Я его никогда не знал. Когда мы встретились, то Александр признался мне, что, еще учась на факультете журналистики, он наблюдал за моей работой в эфире. Естественно, что ничего не знал и о готовящихся реформах по возрождению Пятого канала. У меня были серьезные сомнения.
- Какого рода?
- Чисто бытового плана. После того как я согласился, то практически остался без выходных. Работаю семь дней в неделю. С понедельника по пятницу в Москве, потом приезжаю в Петербург и здесь начинаю работать в субботу и воскресенье. Потом в понедельник снова возвращаюсь обратно. Здесь команда отдыхает, а я снова работаю.
- Как складывалась ваша судьба после ухода с Центрального телевидения?
- Боюсь, что сейчас все и не вспомню. После прихода Егора Яковлева на Центральное телевидение все ветераны были изгнаны, и пришла талантливая молодежь. На момент распада СССР я работал корреспондентом в Италии. Центральное телевидение было поделено на две части - "Останкино" и Российское телевидение. Были поделены и зарубежные корпункты. Мой корпункт достался Российскому телевидению. Его тогдашний председатель Олег Попцов сказал: "Корпункт мы берем, а Фесуненко нам не нужен". Нигде я был не нужен, поэтому и вернулся на Иновещание. Туда, где начинал свою карьеру в 1963 году. Зарплата там была небольшая, поэтому приходилось искать и другую работу. Работал во многих местах. В том числе - и на кабельном телевидении Южного округа Москвы, где тружусь и сейчас.
- Вы можете сравнить ту степень свободы, которая была у вас, когда вы вели программу "Сегодня в мире" без "бумажки", и нынешнюю ситуацию, когда вы вновь - политический обозреватель?
- План передачи в те советские времена перед глазами все-таки был. Не было суфлера. Сейчас я тоже буду работать без суфлера. Что же касается свободы... Пример НТВ у всех перед глазами. Оно даже название свое расшифровывало как "независимое телевидение". Но оно не было независимым. Да, оно не было напрямую зависимым от центральной власти. Но журналисты НТВ были зависимы от воли того, кто их поил, кормил, давал денег на их зарплаты. Особенно это ярко проявилось в их отношениях с Ельциным. Сначала они его боготворили, потому что именно он им дал частоту вещания. А потом, через несколько лет, они на него накинулись, буквально сжирая его своей критикой. Почти как по пословице - они кусали грудь, которая их вскормила.
Полная свобода возможна только тогда, когда вы снимаете на домашнюю видеокамеру жену, детей, а потом показываете отснятые кадры близким и родным. Всегда на телевидении есть некоторые условности, установки, ограничения, социальные заказы. Так было, так есть, так будет всегда. Вспомните, как у Познера, нашего живого классика: в абсолютно свободной Америке закрыли его ток-шоу с Донахью.
- При работе над программой "Главное" вы ощущаете петербургскую спефицику?
- Прекрасно понимаю, что у Петербурга есть свои традиции, в том числе и на телевидении. Понимаю также, что в городе есть своя власть, своя структура отношений, есть свои условности и традиции, с которыми необходимо считаться. Не говоря уже об истории города. Если я не буду с этим считаться, то я не буду здесь работать.
- Вам предложили самому разработать проект программы или пригласили на уже готовый концепт?
- Меня пригласили, когда концепция программы была разработана руководством канала. Мне было сказано, что это будет информационно-аналитическая программа, которая будет еженедельной. Продолжительность - 52 минуты. И она будет посвящена вполне определенным темам. Мой статус был определен как ведущий авторской программы. Хотя прекрасно понимаю, что это будет авторская программа огромной бригады людей Пятого канала, которые будут работать над ней, помогая мне. Я согласился, потому что мне это интересно.
- Сколько людей входит в нынешнюю вашу петербургскую команду?
- Если считать журналистов, то их около трех с половиной десятков.
- Для вас такое количество сотрудников, похоже, не новость?
- Конечно. Я же работал и в "Международной панораме", и в "Сегодня в мире", и в "Камера смотрит в мир". Когда-то вел и программу "Кто есть кто". Так что с такой большой командой мне уже доводилось работать.
- Вы - человек московский. На ваш взгляд, отличается ли петербургская журналистика от столичной?
- Пока мне трудно делать какие-то выводы. Мы выпустили всего несколько программ. Но некоторые ощущения все-таки есть. Не знаю, преимущество это или нет. Я сравниваю нынешнюю атмосферу на Пятом канале с той, которая была в "Останкино", когда там работал. Нынешнюю ситуацию там сейчас даже не анализирую, потому что имею право быть сердитым. Первое, что бросилось здесь в глаза: более демократичная обстановка. Здесь расстояние между рядовым работником и Мариной Львовной Фокиной, генеральным директором канала, гораздо меньше, чем в свое время было между тем же журналистом и, скажем, Лапиным, председателем Гостелерадио. Мне нравится, что руководитель группы информационно-аналитического вещания Александр Жуков вообще со всеми на "ты". Телевидение - это такая сфера отношений, где чинопочитание, дистанция между членами одной команды не только отравляют атмосферу, но и отрицательно влияют на конечный продукт. Такое допустимо в МИДе, в правительственных структурах, где сходятся мнения десятков чиновников, специалистов. Там это закономерно, потому что это - иерархические ведомства. Я же всю сознательную жизнь трудился в журналистике. И давно понял, что сидеть в костюме и галстуке на одном месте с девяти утра до шести вечера - не по мне. Я люблю товарищеские отношения с коллегами, безотносительно того, кто кому начальник или подчиненный. Они создают некую иллюзию демократии, когда легче творить, что-то придумывать. Продуктивной становится атмосфера, когда ты можешь посоветоваться, высказать свою точку зрения, с которой могут быть и несогласны. Такие отношения, насколько я знаю, например, в мидовских структурах невозможны. Поэтому на Пятом канале атмосфера журналистского товарищества проявляется в гораздо большей степени, чем в Москве.
- Футбол по-прежнему находится в сфере ваших интересов?
- Естественно, недавно вышла моя новая книга "Бразилия, футбол, торсида". К сожалению, не очень большим тиражом - три тысячи экземпляров.
- Вы будете продолжать эту тему?
- А как же я обойдусь без нее! Вон у меня на мониторе - страницы бразильской газеты. Я в курсе всех дел бразильского футбола. Поддерживаю старые связи.
- Насколько я помню, вы владеете португальским языком?
- Иначе бы не смог работать пять лет в Бразилии. Затем пять лет в Португалии. Кроме португальского языка знаю еще испанский и английский.
- Когда-то вы сказали, что футбол для Бразилии - больше чем религия. Для России футбол может стать чем-то подобным?
- Никогда.
- Почему?
- Здесь несколько причин. Бразильцы немного поздоровее, более физически развиты. Ловчее, что ли. В них очень сильно "играет" негритянская кровь. В Бразилии в футбол играют круглый год. Таких внешних причин можно насчитать немало. Но, пожалуй, самая главная причина заключается в том, что для бразильцев футбол значит гораздо больше, чем для русского человека, потому что в этой стране еще очень долго общество будет оставаться классово разделенным. Там миллионы людей живут в условиях бедности. В Бразилии это называют классом "С". Поэтому для них футбол являлся и является практически единственной возможностью выбиться "в люди". С помощью футбола бразильцы могут подняться вверх по лестнице благополучия. Мальчишка, родившийся где-то в глухой деревне, знает, что его потолок - дай Бог научиться грамоте. Он знает, что никогда ему не стать профессором, артистом или капитаном дальнего плавания. Он не будет ученым, не будет писать книги. Он обречен всю жизнь мыть машины, но карьеры он не сделает, богатства не заработает. Поэтому он и вкладывает в футбол все силы, что есть у него, - и физические, и духовные. Почти все звезды бразильского футбола прошли этот путь наверх, к славе. И Пеле, и Гарринча, и Рональдо. Когда они были мальчишками, то были нищими, а с помощью футбола достигли таких высот, о которых в России можно только мечтать. Футбол для таких пацанов - это трамплин в будущее. У нас вряд ли возможно такое отношение к футболу. Хотя болеют у нас в последнее время очень и очень темпераментно.