НАТАЛЬЯ ФИССОН: МЫ В ТЕАТРЕ НЕ РАБОТАЕМ, МЫ В НЕМ ЖИВЕМ
Мы встретились в небольшом уютном домике, спрятавшемся между линиями Васильевского острова. Здесь обитает знаменитый петербургский театр "Комик-трест". Наталья Фиссон - его бессменная звезда вот уже многие годы. Впрочем, ее слава распространяется далеко за пределы северной столицы. Она долго и охотно училась своей профессии - то в родном ЛГИТМиКе, то в далеком американском центре имени Юджина О‘Нила. Постигла премудрости актерской профессии в британской школе клоунов. Вместе с мужем и худруком "Комик-треста" Вадимом Фиссоном блистала в составе труппы немецкого театра Pomp Duck and Circumstance.<br>
А еще Наташа снимается в кино. Редко, но метко. Самые знаменитые ее картины - "Никотин" и "Странные мужчины Семеновой Екатерины". Спектакли "Комик-треста" с ее участием идут на ура! Их любят награждать разными премиями, о чем свидетельствуют грамоты и дипломы, украшавшие ту милую гостинную, где мы расположились для интервью.
Мечта любого театрального коллектива - иметь постоянную сцену для выступлений. У "Комик-треста" репертуар специфический, оригинальный, требующий вполне конкретного эмоционального настроя публики. А его, этот настрой, просто так на пустом месте не создашь. За последние полгода у театра появилась такая возможность: играть на одной площадке. "Комик-трест" успешно выступает на Малой сцене знаменитого Дворца культуры имени Ленсовета.
Вот и в эти июльские дни здесь состоится летняя серия представлений "Комик-треста", в которую включены как прежние постановки, так и последние премьеры. Например, весьма вольная интерпретация шекспировской пьесы "Антоний и Клеопатра". Наш разговор и начался со столь важной для любого артиста проблемы - наличия крыши над головой...
- Наташа, как вы себя ощущаете, когда выходите играть на Малую сцену ДК имени Ленсовета? Все-таки она устроена очень своеобразно: прямо на сцене знаменитого театрального зала выстроен амфитеатр.
- Нам очень нравится та обстановка и те люди, которые там работают. Они почему-то до сих пор любят театр. И делают все возможное и невозможное, чтобы создать для наших представлений все необходимые условия. Все наши пожелания учитываются. Елена Николаевна Красильникова, которая является директором театрального зала, - представительница почти вымирающей ныне династии истинных любителей театра. Такова и ее команда. Хотя с точки зрения нашей судьбы - такая ситуация достаточно характерная. Мы, как летучие голландцы, путешествовали по всем площадкам города.
- То есть о собственной сцене вы не так уж сильно и мечтаете?
- В идеале должны существовать некие культурные центры, куда такие летучие голландцы, как мы, могли приплывать, петь свою "песню", а потом уплывать. Это было бы очень удобно и зрителю. Во многих больших и малых городах мира есть такие центры, где зрители могут увидеть неортодоксальное театральное искусство.
- Вы осваивали актерскую профессию "здесь" и "там". Можете сравнить?
- Наша система была более консервативная и не очень вдохновляющая. У американцев очень развита система подбадривания, поощрения. Если ты все правильно делаешь, то сразу же услышишь возгласы: "Молодец! Давай попробуй еще! По-другому".
- Вы очень часто во время учебы в ЛГИТМиКе меняли своих мастеров - от Товстоногова до Падве...
- Я сразу говорила своим мастерам, и Георгию Александровичу, и Аркадию Иосифовичу Кацману, о том, что режиссура не моя профессия, поэтому и пришла к Ефиму Падве. А он мне сразу предложил ставить фрагменты "Вестсайдской истории" и несколько клоунских номеров. Потом была еще учеба в аспирантуре по сценическому движению.
- Ваш дебют на сцене состоялся гораздо раньше. Если не ошибаюсь, то лет в пятнадцать...
- Да, мы выступали как студийцы клоун-театра "Лицедеи".
- Как же интеллигентная ленинградская девушка решила стать клоуном?
- Случайно. Однажды моя подруга назначила мне встречу во Дворце молодежи. Я должна была ей отдать книжку. Опоздания в полтора часа были тогда нормой. Стою, жду. А тут вижу - огромная очередь: все куда-то готовятся, что-то учат. Время у меня было. И я в эту очередь встала. Меня запустили в последней десятке. Показываю какой-то бред. Стиха у меня не было. Потом началась импровизация. Позже выяснилось, что меня зачислили в студию. Актрисой стать не собиралась, потому что по природе была очень стеснительным человеком. С тех пор "Лицедеи" и Слава Полунин остались для меня одной из самых важных встреч в моей жизни.
- Он строгий педагог?
- Когда он наc учил профессии, то его ругательными словами были: "Здесь вам не драматический театр, здесь вам не театральный институт". Ему не очень нравилось, что у меня в биографии есть как раз учеба в ЛГИТМиКе.
- Возникновение "Комик-треста" - это реализация мечты иметь свой театр?
- Все тоже возникло почти случайно. Мы с Вадимом сделали для Алики Усубиани спектакль "Вариант-фокстрот". Его планировали играть в театре "Буфф". А для второй части нужно было еще сделать один небольшой спектакль. Так и возник наш театр вместе с названием "Комик-трест". Было еще и одно совпадение. Политическое.
- ?
- В "Бродячей собаке" мы показали наш номер "Куклы" в дни путча. Дальше начался спектакль "Чушь во фраке".
- А как вы оказались в этом особняке?
- Без всяких взяток и связей нам глава Василеостровского района подписал все необходимые документы на этот домик.
- Вы считаете то количество стран, где побывали на гастролях?
- Наверное, всю Европу объездили. Специально не считали. Не бывали только в карликовых государствах, вроде Монако, и в таких экзотических странах, как Албания.
- Ваши гастроли в Германии были, наверное, самыми продолжительными?
- Мы ехали туда на гастроли и вовсе не собирались там оставаться на несколько лет. Но так получилось, что нас пригласили в проект Pomp Duck and Circumstance. Это смешение всех мыслимых и немыслимых жанров. Это театр-ресторан, театр-кабаре, театр-цирк. Его основал бывший повар. По тем временам это было лучшее шоу в Европе. Мы объездили с ним много стран.
- А как случилась ваша зарубежная кинокарьера?
- После того как закончился наш контракт в Германии, надо было принимать решение: что делать дальше? Ведь там система очень жесткая. Когда в тебе нуждаются, то для тебя открыты все двери. Но с тебя и требуют. У тебя целый месяц может не быть выходных. Это очень тяжело. Потом от такого напряжения надо долго отходить. Ведь это целая индустрия, своеобразная фабрика смеха. Закончился контракт, и ты предоставлен сам себе. Поэтому я и согласилась сыграть в немецком фильме русскую девушку. Был у меня еще и американский киноопыт, когда за одну ночь мне предстояло освоить секреты профессии балерины...
- Крутить 32 фуэте?
- Хуже. Надо было "встать на пальцы".
- И?
- Встала.
- Веселить других
людей - тяжелый труд. Откуда же вы берете радость для самой себя?
- Прежде всего от коллег по работе, хотя рационально я вряд ли вам объясню, как это происходит. С точки зрения привычных канонов наш театр нельзя назвать до конца профессиональным. Потому что мы в театре не работаем, мы здесь живем. У нас в театре неформальные отношения. Мы скорее единая семья, чем трудовой коллектив в прежнем понимании этого слова. Поэтому мы так долго и не оформляли себя со всеми необходимыми реквизитами. Когда жизнь заставила, то мы все бумаги оформили. Теперь у нас есть и печать, и счет, и все, что надо.
- И кто же в театре главный?
- В каком смысле?
- Например, принимает на работу или увольняет.
- Вообще, у нас в театре никого не увольняют. Но если говорить по сути, то, конечно, главным является мой супруг Вадим Фиссон. Он и директор, и худрук. От него многое зависит в нашей жизни.
- Однако вы, по-моему, не частый гость светских тусовок...
- Если нас приглашают, то мы приходим. А так мы немного замкнуты в себе и мало соприкасаемся с театральным миром Петербурга. В этом смысле мы немного оторваны от жизни. Но подобное происходит не из-за наших амбиций, а из-за нашей занятости. Жизнь у нас такая насыщенная, что просто некогда этим заниматься.
- Как вы относитесь к тому, что вас критики называют "клоунессой"?
- Меня это не обижает. Хотелось бы этому соответствовать. Мне приятно, когда меня видят именно такой.
- Клоуны сегодня популярны?
- Конечно. Особенно в нашем городе. Ведь уже выступает третье поколение "Лицедеев". У нас есть Слава Полунин. Вообще, мне кажется, что Петербург - самый клоунский город на всем пространстве бывшего Советского Союза. Наверное, у нас здесь такая атмосфера и такая погода, что неформальные вещи прорастают всегда. Власти всегда боялись его необычного духа, художественного диссидентства. В сознание живущей здесь творческой личности что-то такое необычное вкрадывается. А затем - вдруг появляется на свет в виде неожиданных экспериментов. Ведь сколько в Ленинграде-Петербурге появилось экспериментальных коллективов в сфере пластических искусств, начиная с "Дерева" Антона Адасинского. Хотя сейчас неформальное искусство больше поддерживается в Москве. Но там не хватает питерской влажности. Все-таки там суховато.
- Вы любите рассказывать анекдоты?
- Я их собираю. У меня есть коллекция анекдотов про девочек, отдельно - про блондинок. Есть у меня и коллекция анекдотов про собак.
- Можете рассказать свой любимый анекдот?
- Любимого у меня нет. Зато есть анекдот - лидер недели.
- И о чем он?
- Он не для прессы.
- Как поживает ва-ша коллекция гномов?
- Мы давно сбились со счета. Они живут по всему дому. Возникают отовсюду и иногда вовсе ниоткуда. Иногда даже безо всякого разрешения. Но они - существа симпатичные и помогают радоваться жизни.