ФИЛЬМ. ЖЕНЩИНА. ЛЮБОВЬ
В кинотеатре "Аврора" состоялась премьера дебютного фильма Ренаты Литвиновой.<br>
Об эстетическом эгоизме сего персонажа артбогемы последнего десятилетия не писал разве только ленивый. Выпускница сценарного факультета престижного ВГИКа упорно и успешно творит о самой себе следующие мифы, как-то: а) самой стильной женщине современности; б) самой талантливой актрисе; в) самой загадочной и утонченной даме света; г)... Впрочем, пора остановиться, ибо на сей раз госпожа Рената предъявила публике полностью авторский фильм, где все вышеперечисленные мифы и мифики нашли вполне адекватное воплощение. Название картина получила очень скромное, но характерное - "Богиня: как я полюбила".
История некоей следовательницы Фаины (привет Александру Сергеевичу!), расследующей дело об исчезновении девочки, ведется от первого лица в форме некоего дневника, где реальность и фантазии перемешиваются со сновидениями, создавая на экране очевидный сюрреалистический мир. Он выглядит мрачновато и окрашен в кислотно-темные тона. Прямых цитат из Буньюэля и Бергмана вы не обнаружите, но подсознательное стремление к обнажению в кадре того, что творится в душе и мыслях героини, пронизывает весь визуальный строй "Богини". Ее исповедальность - факт состоявшийся хотя бы уже потому, что Литвинова дерзнула взять на себя не только функции режиссера и сценариста, но и продюсера пополам с заботами исполнительницы главной роли.
Судя по ее интервью, она оказалась не очень довольна тем, что в окончательный вариант фильма вошло слишком мало ее крупных планов. Видимо, еще учась во ВГИКе, Рената искренне поверила насмешнику Оскару Уайльду, молвившему однажды: "Полюбите себя, и у вас начнется роман, который продлится всю жизнь". В дебютном фильме Литвиновой все-таки процесс влюбленности был ограничен чисто производственными условиями и объективными обстоятельствами сюжета, не позволяющими героине находиться постоянно в кадре от первого до последнего. Зато в наличии оказалось излишнее количество опознаваемых модных персонажей арттусовки, играющих эпизодические роли, - Хабенский, Сухоруков, Краско, Мурзенко, Суханов.
Изложение логически внятной последовательности того, что происходит в фильме с главной героиней, в пересказе будет выглядеть этаким эпизодом из милицейского протокола. Мол, Фаина девочку искала-искала и нашла. Да только ее похитители покончили с собою. Нашу героиню отстраняют от следствия, и она решает на досуге разобраться со своими поклонниками, попутно тихо спиваясь где можно и где нельзя. Очевидно суицидальный финал судьбы обыгран как уход в некое Зазеркалье, откуда постоянно появляются на экране персонажи прошлого, зовущие Фаину за собою. И - вот странность! - героиня Литвиновой выглядит в их кругу более адекватной, чем среди "реальных" своих спутников.
Стоит обратить внимание на название картины: оказывается, что и у Богини была любовь. Была... Все в прошлом, безо всяких вариантов на будущее. Во многом наследуя дух и манеру депрессивного кинематографа поздней Киры Муратовой (что Литвинова всячески подчеркивала в анонсных интервью), наша кинобогиня усиливает и без того мощное выражение собственных фобий и подсознательных инстинктов. Ее картина - мечта любого психоаналитика. А явление Светланы Светличной в образе матери главной героини почти искренняя реакция ужаса на предстоящий процесс потери молодости, свежести и красоты.
Весь фильм я ждал, когда же Рената Литвинова бросит ломаться и постанывать от скуки и недоосуществленности и явит себя настоящую. Богиня в очередной раз перехитрила всех и вся. Ее Фаина исчезла так же внезапно и странно, как, собственно, и жила в кадре весь фильм. Но не выявить своего взгляда на любовь Рената Литвинова не могла. Момент откровения в картине все же наступил. Правда, тогда, когда сюжет уже прекратил свое существование. На экране возникают лица самых разных людей, произносящих на все лады одно и тоже слово... Вы уже догадываетесь - какое! Конечно же - "любовь!" И контрапунктом за кадром звучит песня той, которая так похожа (исключительно внутренне!) на Богиню. "Любовь как смертельная болезнь", - мучительно рвет струны и голос Земфира. Неожиданность такой развязки снимает все раздражение, которое сопровождало вас при просмотре, и оставляет на сердце ту светлую грусть, когда увиденное и услышанное лишь повод задуматься и прочувствовать что-то свое, личное.
Жаль только, что у Ренаты Литвиновой СВОЕ оказалось таким одиноким и несчастным.