НУ ОЧЕНЬ МЕДЛЕННАЯ МУЗЫКА!
В Большом зале Филармонии прошел "финский" вечер.<br>
Причиной тому стал приезд в Петербург главного дирижера симфонического оркестра Хельсинкской филармонии Лейфа Сегерстама. Почетный дирижер Национального симфонического оркестра Датского радио, главный дирижер симфонических оркестров Австрийского, Финского радио и Королевской Шведской оперы, на этот раз он выступил с заслуженным коллективом России - Академическим симфоническим оркестром. Играли, что естественно для концертов финских музыкантов, Сибелиуса, самого Сегерстама и Брамса.
Нежная "Сцена с журавлями" Яна Сибелиуса из музыки к драме А. Ярнефельта "Куолема" ("Смерть") с первых нот дала почувствовать особую неторопливую созерцательность северной музыки. Назло мрачному названию драмы светлые протяжные ноты скрипок словно хрупкими лучами рисовали картину финской природы. А сам дирижер напоминал скорее доброго толстячка Деда Мороза с большой белой бородой. Сдержанный во время исполнения, в перерывах он искренне радовался аплодисментам, и даже последние ноты Второй симфонии Брамса доигрывал, торжествующе обратившись к залу.
Лейф Сегерстам не только дирижер, но и автор более ста симфоний и множества других инструментальных и вокальных произведений. Что характерно, его произведения автобиографичны до интимного. Имена его детей дали названия трем симфониям, причем номера соответствуют годам рождения. В Петербург он привез свою 96-ю симфонию, "Создавая жизнь". Ничего высокопарного о сотворении мира или о весне искать не приходится. Как поведал слушателям сам Сегерстам, его вдохновило то, что английское "девяносто шесть" (ninety six) на финском языке звучит как "заниматься любовью". Отсюда и название. Впрочем, от того, знаешь ли ты эту предысторию или нет, в данном случае мало что меняется, и еще неизвестно, в какую сторону.
Во время первого исполнения в Петербурге автора на привычном месте на сцене не было. Зато совершенно неожиданно он нашелся за роялем сбоку от сцены, где исполнял одну из партий непростого и несколько аморфного по своей изначальной природе произведения. Как написано в программке, маленькая пауза длится 4-9 секунд, средняя - 11-25, большая - 29-39 и так далее до 122 секунд. Произведение без дирижера "собиралось" по частям прямо во время исполнения. Впрочем, звучало это довольно интересно. Помимо привычных оркестровых невесть откуда раздавались странные звуки, похожие то на завывание ветра, то на сирену, то на раскаты грома. Но кое-что лучше было видеть, чем слышать: посреди исполнения там же, сбоку от сцены, в нескольких метрах от композитора вдруг откуда ни возьмись появился человек во фраке и пару раз изо всей силы ударил кувалдой по деревянной подставке, лежащей на полу. Эффект был потрясающий, особенно для меня, сидевшей в метре от этого действа.