БРАТАН-3
Алексей Балабанов предложил зрителям сыграть в "Жмурки".<br>
"Беспредельная комедия" - так определил жанр своей новой картины известный петербургский кинорежиссер. Название же ее очевидно намекает на бандитский жаргон, где слово "жмурик" означает всего-навсего "труп". Этих-то вот "жмуриков" по всему фильму оказывается столько, что в конце концов кажется: Балабанов решил поставить рекорд по количеству пролитой крови на один погонный метр пленки. К этому располагает сюжет, где главными героями становятся бандиты средней руки из некоего провинциального города на широкой русской реке.
Сладкую парочку борцов за первоначальное накопление капитала зовут Саймон (Дмитрий Дюжев) и Серега (Алексей Панин). Им суждено находиться в услужении у некоего Михалыча (Никита Михалков хорош в этой роли и в паричке, на него нацепленном). Как водится, все деяния вращаются вокруг денег. Однако для пущей крутизны сюжета в дело "вбрасывается" целый чемоданчик героина, за которым и начинается охота. Пересказывать все перипетии интриги и подробности бандитских разборок нет смысла. Смешалось все, что могло смешаться.
Пальба и мордобой для героев "Жмурок" такое же привычное дело, как курение или вождение автомобиля. Все дело в нюансах и в тех словах, каковые сопровождают каждую новую разборку или перестрелку.
Алексей Балабанов словно издевается над всей этой блатной "феней" и манерами рыцарей "кастета и пистолета". Правда, из головы никак не идет пролог "Жмурок", в котором саркастичная героиня Жанны Болотовой читает студентам образца 2005 года лекцию о первоначальном накоплении капитала. Далее сюжет делает бросок лет на двенадцать назад, в начало 1990-х годов. И выходит, что вся история про двух чудо-богатырей, апостолов борьбы за чистоту бизнеса и соблюдения условий "крышевания", стала наглядной иллюстрацией к известному тезису из классического романа Ильфа и Петрова, где черным по белому сказано и даже подчеркнуто: "Все современные крупные капиталистические состояния нажиты нечестным путем!"
Для большой убедительности рассказанной новеллы о друзьях-товарищах Балабанов собрал всех мыслимых звезд наших сериалов и нашего кино. Иные, как Андрей Краско, не сумеют пробыть в кадре более десяти секунд. После чего, по воле Саймона или Сереги, а заодно и самого Балабанова, отправляются в мир иной. За иных даже становится обидно. Но что поделать, если таковы правила затеянной режиссером игры в народную и смешную комедию. Ей вполне могло бы подойти и определение - "отвязная". Потому что закон жанра требует ко всему относиться несерьезно. Балабанов лишь усиливает комический эффект тем, что издевается над всеми устоявшимися штампами и приемами кино про бандитов. Внимательный зритель почти сразу же после первых кадров определит не только главный объект кинематографического "стеба", но и уловит преемственность режиссерской манеры россиянина от культового мастера тех же 1990-х годов. Тень и дух Квентина Тарантино незримо витают во многих сценах и кадрах "Жмурок", не говоря уже о мотивах поведения центрального дуэта. Он-то и напоминает дуэт Траволты и Джексона из "Криминального чтива", которое в балабановской кинобайке процитировано вдоль и поперек.
Не укроется от проницательного взгляда поклонника балабановского творчества и явный привкус автопародии, объектом которой становится "братская" дилогия. Явление Данилы Багрова миру в образе Сергея Бодрова, казалось, открыло-таки в нашем кино нового героя. Но это только казалось. Причем до того момента, когда Бодров-младший трагически исчез из жизни. Его физическое исчезновение сразу обнаружило эстетическую пустоту как первого, так и второго "Брата". И нынче очевидна некоторая декларативность главной идеи Балабанова о том, что герой нашего времени - это юноша с обрезом, утверждающий силу правды или правду силой. Данила Багров часто говорил слово "брат". Герои фильма "Жмурки" называют друг друга "братан". И в этом читается такая глубокая ирония по ушедшим в прошлое девяностым, что кажется, будто Алексей Балабанов искренне жалеет о том, что прошла та колоритная эпоха "бандитского капитализма".
К чести автора "Брата", он сумел понять тот тупик, куда вела его мысль о праве силы на истину в последней инстанции. Прибавились и драматические обстоятельства творческой биографии Балабанова, когда по разным причинам сорвались подряд съемки сразу двух его картин. "Жмурки" вернули режиссера в мэйнстрим. Последний, однако, устремился совсем в другую сторону - наслаждения эстетикой погонь и пальбы без разбора безотносительно к тому, кто в кого и за что стреляет. В "Жмурках" тоже вроде бы стреляют, но при этом почему-то иногда становится гомерически смешно. Например, когда под рок-н-ролл меломан Саймон выведывает у очередной жертвы местонахождение героинового чемоданчика. Или когда Сергей Маковецкий в облике начинающего "бригадира" общается со своими подручными...
Конечно, есть в картине Балабанова и некоторый перебор по части натуралистических подробностей. Кажется порою, что еще немного - и жанр "Жмурок" соскользнет в этакий "экшен на крови". Но появляется в кадре очередной бандюган с походкой Гарика Сукачева, - и скуки как не бывало! В очередной раз поражаешься тому, как Балабанов умеет сохранять чувство меры, балансируя на стыке жанров, играя смыслами и выстраивая на экране такой узнаваемый, абсурдный и такой родной мир окружающей нас реальности.
В финале "братки" заседают в Госдуме, Михалыч вместе с выросшим отпрыском служит у наших героев на посылках, а вчерашняя томная буфетчица (Рената Литвинова) превратилась в не менее томную секретаршу. Так и хочется воскликнуть вместе с героями: "Жизнь удалась, братан!"