ДМИТРИЙ ДИБРОВ: "ХОЧУ ПОРАБОТАТЬ В НАСТОЯЩИХ НОВОСТЯХ"

Самый "неформатный" телеведущий России любит цензуру и музыкальное оборудование<br>

Дмитрий Дибров - фигура на нашем телевидении уникальная. Он единственный, кто за 20 лет своей телекарьеры успел добиться неслыханной популярности на всех каналах, входящих в "большую тройку" (Первый канал, "Россия", НТВ). Он создал отличные программы (утренний "Свежий ветер" на ТВ-6, "Антропологию" на НТВ), задал новый стандарт развлекательного ведения ("О, счастливчик!" на НТВ) и при этом сохранил свою стопроцентную "неформатность". Не так давно произошло возвращение Диброва к активной телевизионной деятельности: сначала он стал ведущим шоу "Я готов на все", а затем - "культурного" выпуска "Вестей. Подробности" на "России". МНЕ СНЯТСЯ БИТВЫ АРМИЙ И ФЛОТОВ - Вы - настоящий живой брэнд. Даже то, что раньше многих раздражало, - непривычные интонации, косноязычие, сложные фразы и слова, - все это стало визитной карточкой. Что нужно сделать, чтобы стать брэндом? - Вы еще не все перечислили: я сижу в кадре скорченный, как зародыш, у меня нос как у удода, в минуты душевного подъема я говорю: "Тю!" Да, это не очень профессионально. Но я вижу, что есть еще что-то, что заставляет зрителя не замечать эти недостатки. Когда зритель чувствует, что ведущий не кукла, что его ведет по жизни стремление достичь цели (и эта цель созвучна чаяниям зрителя), тогда зритель начинает прощать ему все, что отличает телеведущего от идеала. О брэндах могу сказать только то, что эта проблема начинает интересовать человека, когда он готов делать абсолютно все, лишь бы только его стрекот был на слуху. - Как получилось, что вы исчезли на несколько лет с телеэкрана? - Всех подробностей сейчас я из-за своей безалаберности уже и не помню. Но это точно было продиктовано не карьерными и не денежными соображениями. - И чем вы занимались все то время, когда ваша неудачная "Апология" на Первом канале уже умерла, а "Я готов на все" еще не родилась? - Всячески подготавливал эти роды. Немного путешествовал. Немного музыку сочинял. Много читал. И очень много спал. - Что вам снится? - Обычно мне кто-то оттуда, из высоты, показывает красивейшие эпические саги. Про исторические битвы армий и флотов, про рождение и крушение империй. В общем, ночью я обычно вынужден присутствовать на шумных и кровавых действах. - Как зритель вы могли бы оценить то, что делали на "России" в последнее время? - Я должен вам ответственно заявить, что "Я готов на все" - лучшая развлекательная программа в стране. И ведение в этой программе является недосягаемым образцом профессиональной работы в кадре. Когда я так говорю, в моих словах гораздо меньше фанаберии, чем может показаться. И гораздо больше честной ремесленнической искренности. Зрителей в нашей стране 130 миллионов. А критиков - от силы 400 человек. Но вони от них столько, что она перекрывает мнение этих 130 миллионов. Критики обязаны говорить мне: "Лучшее? Ха-ха! Да ничего ужаснее на отечественном ТВ не было отродясь!" Они обязаны так думать. А я обязан говорить, что мои программы - лучшие. - А есть что-то, помимо вашего шоу, что вам симпатично на ТВ? - Я со страшной силой симпатизирую англичанам. На этом острове напротив Франции сконцентрирована гигантская, непредставимая творческая мощь. Как, почему - непонятно. Не англичане блюз придумали. Но только у них есть Led Zeppelin, Deep Purple и Beatles. Не англичане придумали ТВ. Но только они могли придумать проекты, которые находят живейший отклик во всем мире. - До "Вестей. Подробности" вы не работали как информационный ведущий. Как вам эта новая "кожа"? - Это тоже не совсем информационное вещание: хотя оно находится в преддверии главной информационной программы страны, но мы понимаем, что речь идет только о событиях культурных. Собственно информация здесь не главный герой. Стоит задача если и дать культурную новость, то, может быть, даже и выработать ее - если под культурой понимать мировоззрение. - И все-таки это более официальный, "костюмно-галстучный" формат. - Я пока не успел этого ощутить всей своей кожей. Но приходится принимать во внимание, что при всех допущениях это все-таки часть "Вестей". И тогда приходится особенно бережно относиться не только к минутам - к секундам. Главный инструмент работы телеведущего - это вопросы. Поэтому приходится вопрос с особой тщательностью разрабатывать. Пожалуй, в этом пока все особенности данного формата. Я ДОЛЖЕН КАЖДЫЙ ЧАС СМОТРЕТЬ НОВОСТИ - Второй канал не раз обвиняли в цензуре. Вы ее ощущаете? - Это цензура?! Пожили бы они с мое, поработали бы они в 1983 году в журналистике, чтобы говорить о цензуре. В своей работе я ее не чувствую. - Бывало, что руководство канала не утверждало ваши кандидатуры гостей? - Я как-то хотел поговорить с академиком "икс" о проблемах физики элементарных частиц или с другим академиком "игрек" о проблеме формализма в сегодняшней живописи. Мне было сказано: подумай хорошенько, будет ли это интересно такому большому числу людей. Но не было такого: этот человек никогда не будет у нас в эфире! В этом не было никакой политической окраски. Я не знаю ни одной передачи, включая собственные, которые не выиграли бы от сокращений. Со мной постоянно видится руководство телеканала "Россия", но эти беседы скорее носят характер творческих разработок. Может быть, это и цензура. Но я должен заявить, что без такой цензуры я не представляю себе работу. Шесть лет назад точно так же на канале НТВ мы все слушали Олега Добродеева. При этом мы уверенно полагали, что работаем на канале, который был провозвестником свободы слова. - На ТВ вы перепробовали массу жанров. Что бы еще хотелось попробовать? - С удовольствием повел бы настоящую информационную программу. Мне интересно в новостях. Раньше роль собирательницы культуры принадлежала церкви, теперь - телевидению. Я должен каждый час смотреть новости, чтобы знать, что я не выпал из цивилизации. Мы думаем только так, как нам показывают. Мы знаем, что мы - единая страна, потому что нам это показали. - Есть ли у вас планы расширять свое присутствие на "России"? - Я пробую "Антропологию" на страну запустить. Собственно, я "Антропологию" уже предложил. Они думают. Так что Питеру, где "Антропология" была популярнее всего, я еще послужу. - С кем вы дружны в последнее время? - Как обычно, с лучшими. С Чижом. С Толей Белкиным. С Борей Гребенщиковым. С Сашей Ляпиным вот делаем общий музыкальный проект "Рок-механика". ЗАНИМАЮСЬ УДАРНЫМИ С МЛАДЫХ НОГТЕЙ - У вас есть пороки? Тайные страсти? - Куча. И самый главный порок - я страшный барахольщик. Но только что касается музыкальных инструментов и оборудования. Если где-то вижу понравившуюся вещь, я ее тут же - цап! И домой скорее, бегом - пробовать. Если все аккуратно расставить и развесить по стеночкам, то у меня получится что-то вроде музыкального магазина. - И какая вещь будет в нем главным хитом? - Гитара Goden. Лучшая в мире, на мой вкус. В ней реализовано все, что человечество знает об электрических гитарах. Фокус этой гитары не в том, что она сделана из самых дорогих материалов (из черного и красного дерева). У нее есть шесть выходов! Ты можешь взять звук с хамбакера и лупить AC/DC. Ты можешь отключить хамбакер и взять только "пьезо". Тогда у тебя акустика, напоминающая по звучанию гибсоновский Chat Atkins. Но самое фантастическое - у нее раздельные "сухарики", миди-датчики. А когда у тебя есть "миди", ты улетаешь во Вселенную. - На концерте в ДК Горького, посвященном 50-летию Майка Науменко, вы почему-то играли на перкуссии. К гитарам организаторы не допустили? - Почему-то все только и ждут, когда приедет Дибров и сыграет на своей гитаре (иронично-раздраженно). Я серьезно занимаюсь перкуссией. На том же диске с вещами Майка все ударные партии делал я. Лично сыграл и нарезал. Я занимаюсь ударными с младых ногтей. Меня дед научил, известный в Ростове-на-Дону джазовый барабанщик. Его фамилия Колесниченко. Я был лучшим барабанщиком школы! Вот это был успех! Боже, каким я тогда был знаменитым! И самых красивых девушек со школьных вечеров забирал... Беседовала С удовольствием повел бы настоящую информационную программу. Мне интересно в новостях. Раньше роль собирательницы культуры принадлежала церкви, теперь - телевидению. Я должен каждый час смотреть новости, чтобы знать, что я не выпал из цивилизации. Мы думаем только так, как нам показывают. Мы знаем, что мы - единая страна, потому что нам это показали.