МУЗЕЙНЫЕ СТРЕЛОЧНИКИ
В экспозиционных залах посетители едят, пьют, трогают руками экспонаты, грубят смотрителям и даже ложатся спать... А виноват - смотритель<br>
После скандала с воровством в Эрмитаже с проблемой безопасности в наших музеях до сих пор пытаются разобраться. Но изменилось ли что-нибудь в жизни простого музейщика? Судя по рассказам смотрителей крупнейших музеев Петербурга, картина получается довольно печальная. И даже унизительная.
По нужде - один раз в день
При приеме на работу и затем ежегодно смотритель должен расписываться в стандартной инструкции по технике безопасности. Внутренняя инструкция гораздо строже и категоричнее. Например, по мобильному телефону говорить нельзя, даже если заболевший ребенок звонит. Еще смотрителю на работе возбраняется читать и писать, есть и пить, долго разговаривать с посетителями... Отлучаться по нужде или на обед можно один раз в день - и то если сумеешь договориться, что тебя подменят коллеги. За любое нарушение лишают премии.
Главное напутствие, которое музейщики получают от руководства, - "Смотрите, чтобы ничего не повреждали". Указание это выполнить нелегко - слишком много нюансов. Раньше, например, главным преступлением считалось, если смотритель допустит, чтобы посетители фотографировали картины со вспышкой. Но если смотритель пытается запретить снимать в залах, посетители жалуются. Про запрет на съемку должны говорить экскурсоводы, но они забывают или ленятся. А на таблички с перечеркнутым фотоаппаратом никто не обращает внимания.
Мужчина в тапочках - чудо
Считается, что все посетители должны ходить в бахилах или войлочных тапочках, обычно игнорируют и это правило. Музейщики же, с одной стороны, отвечают за состояние полов в залах, с другой - не могут бегать за каждым и ныть: наденьте бахилы, не снимайте тапочки!
Девушки на каблуках царапают уникальный паркет. А уж мужчина, прошедший в тапочках всю экскурсию до конца, - это просто чудо. Хорошо, если один такой приличный человек за целый день попадется. А остальные прошлепали несколько залов - и сняли тапочки где-нибудь у туалета. И ладно бы еще с собой до гардероба донесли, а то поставят на мраморный подоконник или бросят в углу...
Люди дают детям мороженое, печенье, напитки прямо в зале. Все это попадает на пол и на экспонаты. А виноват смотритель.
Странно, говорят музейщики, нам в детстве даже в голову не могло прийти, что в музее можно есть и пить! А сегодня люди даже спать укладываются.
"Сколько стоит этот коврик?"
Смотрителям велено на большие сумки и на мокрые зонтики не обращать внимания. Их, конечно, нельзя нести в залы, но люди упорно тащат. Экспонаты сумками задевают, с зонтиков вода капает. Кстати, насчет воды: пить в залах смотрителям запрещено. Даже если душно. А дышать в музеях обычно нечем, кондиционеров нет, жажда мучает все время. Вокруг, обмахиваясь билетами, ходят толпы посетителей - в пик туристического сезона, который длится с апреля по ноябрь, в день мимо смотрителя крупного музея проходит до 40 тысяч человек. И сидеть нельзя - приходится проводить на ногах по восемь часов.
Запрещается делать замечания посетителям и тем более хамить. Но как прикажете вежливо общаться с человеком, который неадекватно ведет себя и чуть что орет как сумасшедший? Если он ногтями скребет старинные двери, трясет медные ручки, стучит по родонитовым вазам и гладит двухсотлетние гобелены? Ему скажешь: "Не трогайте, пожалуйста, экспонаты руками". А он в ответ: "Отстаньте, я же картину не унес, только пощупал". Или спросит: "А для чего же тогда мне руки?" Или заявит: "А что, ваза же пустая, в ней же нет картошки!"
Но еще более странно и обидно, что люди после известных событий видят во всех музейных работниках воров и считают себя вправе грубо разговаривать и "ставить на место".
Недавно приходила мамаша с ребенком. Он все кричал: "Сколько стоит этот коврик? Миллион?" И тыкал пальцем в гобелен XVIII века. А мамаша ему: "Да нет, это ж дешевка!" Потом милое дитя уронило стойку ограждения, и мамаша набросилась на смотрителя: "Что ж вы не уследили?! Ребенок же мог ушибиться!"
А подростки так и норовят посидеть на музейных сундуках. Хорошо, если школьные экскурсии сопровождает педагог. А если нет, девчонки юбки задирают, мальчишкам белье показывают, целуются на каждом шагу - и плевать им на этот музей.
Только ради шедевров
Во многих музеях мира по отношению к беспокойным посетителям разрешено применять электрошокеры и резиновые дубинки. У нас же в музейных залах что-то не видно ни охраны, ни милиции. Доблестных стражей порядка музейщики только в столовой встречают или у служебного входа во время перекура. К охранникам за помощью напрямую обратиться не могут, только через бригадира. А в бригаде полсотни человек - поди каждого выслушай. В одном Эрмитаже работают около 350 смотрителей, и за каждым закреплено по нескольку залов.
Смотрители не полноправные сотрудники музеев, а скорее наемная рабочая сила. Настоящие сотрудники - это научные работники, хранители и экскурсоводы. На общие собрания смотрителей никто не созывает, разве чтобы втык очередной сделать.
"Можно сказать, - вздыхают смотрители, - что мы работаем только ради того, чтобы видеть шедевры".
А когда они приходили работать в музей, пребывали чуть ли не в эйфории...