ВЕЛИКИЙ АРИСТОКРАТ КИНО
Исполняется 100 лет со дня рождения выдающегося режиссера Лукино Висконти <br>
Висконти блистательно соединил вместе кинематограф и "старших братьев" по искусству - литературу, театр, музыку - в нечто целое, доказав и показав, что никакие постмодернизмы не в силах разъять единое тело мировой культуры. "Виной" всему его происхождение и воспитание.
Он появился на свет в семье герцога Висконти, наследника древнего миланского дворянского рода, упоминавшегося еще в "Божественной комедии" Данте. С юных лет Лукино водили в театр "Ла Скала", учили музыке, а он еще любил читать. Все это потом мощным эхом отзовется и в его театральных постановках, и в кинематографе. Итальянский театр обязан Висконти тем, что на подмостках его появились такие звезды, как Анни Жирардо, Марчелло Мастроянни, Жан Маре, Сальвадор Дали, Франко Дзефирелли. Оперные постановки Висконти с участием Марии Каллас вообще стали легендой мировой музыки.
Ненавидя фашизм и чудом избежав смерти в подвалах римского гестапо, Висконти на всю жизнь сохранил в своей душе отвращение ко всему, что связано с подавлением человеческого в человеке. Он рискнул рассказывать людям правду об их жизни и потому стал одним из лидеров итальянского неореализма, еще при диктатуре Муссолини поставив первый неореалистический фильм "Одержимость" (1942). Висконти не скрывал в своих картинах истинного лица тех страстей, потаенных желаний, амбиций и комплексов, которые мучили его самого и современников. Но при этом он сохранял в своих картинах непостижимый ныне баланс между правдой о том, как низко могут пасть люди, и верой в благородство человеческой натуры.
Быть может, поэтому ему так был близок Достоевский с его рефлексией на грани безумия. Он ставил на сцене "Преступление и наказание", в кино - "Белые ночи" (1954), а в мощной социальной фреске "Рокко и его братья" (1960) отчетливо звучали мотивы "Идиота" и "Братьев Карамазовых". Висконти не скрывал своих левых взглядов, но был не радикалом, а аристократом. Даже там, где материал другому режиссеру дал бы возможность развернуть фантасмагорическое натуралистическое зрелище пороков с осуждающим пафосом. В том-то и состоит завораживающая сила фильмов Висконти, когда вся сила презрения и восхищения выражена на экране в мощных визуальных и вербальных образах. Тогда и возникают посреди суеты и тщеславия такие мощные фигуры, истинные "аристократы духа", как князь Салина ("Леопард", 1963) и Профессор ("Семейный портрет в интерьере", 1974), сыгранные Бертом Ланкастером.
Особая тема в творчестве Лукино Висконти - знаменитая "немецкая трилогия", в которой режиссер явил миру образ разрушающейся Красоты, которая не в силах противостоять людским инстинктам, ибо даже аристократизм не в силах спасти героев от пороков и жестокой реальности бытия. "Гибель богов" (1969) - один из самых пессимистичных фильмов в истории кино, в котором Висконти не пощадил даже тех, кто был ему симпатичен. Далее последовало фактическое признание в собственных интимных пристрастиях, когда в картине "Смерть в Венеции" (1971) сей беспощадный аристократ соединил вместе столь чтимых им Томаса Манна и Густава Малера, не оставив ни себе, ни зрителям выхода. Возвышенный Эрос оборачивался недостижимостью мечты и уходом в небытие, в объятия Танатоса.
После этого уже и барочная, запредельная насыщенность "Людвига" (1972) вызывала едва ли не физическое отвращение. Но, похоже, что с помощью фигуры безумного баварского короля, сыгранного любимым актером Висконти Хельмутом Бергером, была сделана попытка "очистить" душу от мучительных сомнений. Не получилось. И потому последовал фильм-завещание "Семейный портрет в интерьере", в котором великий творец фактически прощался с жизнью, прожитой абсолютно не зря.