ДМИТРИЙ ЛИХАЧЕВ ЖИЛ В ОДНОМ ПЕРЕУЛКЕ С ПУТИНЫМ
"Невское время" провело торжественный вечер памяти великого академика<br>
В минувшую пятницу в Балтийском информационном агентстве состоялся торжественный юбилейный вечер "Дмитрий Лихачев. Прошлое - будущему нашего Отечества", посвященный столетию со дня рождения выдающегося ученого и общественного деятеля. Вечер был задуман и организован газетой "Невское время" и проведен в рамках авторской программы библиографа Евгения Белодубровского "Былое и думы", у истоков которой стоял Дмитрий Сергеевич.
В конференц-зале БИА никогда еще не собиралось столько молодых людей одновременно. Из одной только 90-й школы, в которой существует общество "Дым Отечества", пришли более сотни старшеклассников. А еще были ребята из школы-интерната № 33 для слабослышащих детей. Как уверяли учителя, никого силком не вели, приход сюда - свободное волеизъявление школьников. Пришли на вечер и взрослые слушатели, но все же именно к молодому поколению были обращены выступления современников, сподвижников академика Дмитрия Лихачева, специалистов, занимающихся изучением его наследия.
- В этом небольшом помещении обычно собираются 20-30 человек журналистов, сегодня произошло то, чего мы никак не ожидали, - зал переполнен, и столько молодых азартных живых лиц кругом. Это очень приятно! - сказал, открывая вечер, редактор отдела культуры "НВ" Владимир Желтов. - Простите, если кому-то не хватило места, и вы вынуждены сидеть на полу. Мы надеемся, что вам не придется пожалеть о том, что сегодняшний вечер решили провести здесь. 2006 год указом президента России Владимира Путина объявлен Годом гуманитарных наук, культуры и образования - Годом академика Лихачева. Наша газета посвятила Дмитрию Сергеевичу девять больших, полосных, публикаций, включающих его работы и дневники, а также воспоминания о нем. Этот вечер - еще одна акция признательности Дмитрию Сергеевичу.
СЧИТАЛ СЕБЯ ЛЕНИНГРАДЦЕМ
Евгений Белодубровский:
- Кто-то был современником Пушкина, Некрасова, Достоевского, а мы с вами, друзья, - современники Лихачева, разве не стоит этим гордиться и передавать из уст в уста, от души к душе те мысли и те чувства, которыми он жил? Дмитрию Лихачеву выпала роль быть духовным отцом нации. Сегодня его нет с нами, и мы чувствуем, как нам не хватает его. Долгое время такого человека не рождала земля, и теперь долго еще не родит. Важно почувствовать, что мы с вами - его современники, и еще недавно мы могли запросто прийти к нему, спросить у него совета, и он с удовольствием, а иногда и с сочувствием давал этот совет.
Лев Барон, краевед:
- Несколько лет назад, когда обсуждалось, какой площади Петербурга следует присвоить имя Дмитрия Сергеевича Лихачева, известный историк Александр Марголис высказал мнение, что необходимо создать экскурсию "Академик Лихачев в Петрограде - Ленинграде - Санкт-Петербурге". Ведь, действительно, знаменитый ученый родился в 1906 году в Петербурге, потом пережил короткую эпоху Петрограда, затем стал жителем Ленинграда и снова стал жить в Санкт-Петербурге. Хотя продолжал считать себя ленинградцем, так как пережил суровую блокаду. Я продумал лихачевский маршрут, прибегнув к помощи Международного благотворительного фонда имени Лихачева, и даже провел экскурсию. Большую часть своей жизни Дмитрий Сергеевич прожил на Петроградской стороне. Какое-то время он учился в знаменитой гимназии Карла Мая, а затем был переведен в гимназию Лентовской на Плуталовой улице, 24. Жила семья Лихачевых в то время на Ораниенбаумской улице, 27. Петроградская сторона помнит его и студентом Университета, и политическим арестантом, и молодым кандидатом наук.
А вот весьма любопытный "картографический факт" семьи Лихачевых, о котором практически никому не известно. В 1955 году Лихачевы проживали в Басковом переулке, 35, близ Мальцевского рынка. В это же время в доме № 12 Баскова переулка в коммунальной квартире жила семья слесаря вагоностроительного завода Владимира Спиридоновича Путина. Из родильного дома имени Снегирева в этот дом и принесли будущего президента России. Спустя 2-3 года семья Лихачевых переехала на Черную речку. Конечно, Лихачевы и Путины вряд ли были знакомы, но наверняка пересекались на одних и тех же остановках транспорта, в одних и тех же магазинах, аптеках, булочных.
ПОЦЕЛОВАЛ ПЬЕРО
Алла Ивановна Корнеева, учитель истории средней школы № 90, руководитель общества "Дым Отечества":
- Наша школа не случайно здесь. С 1986 года мы связаны с Лихачевым. Первыми среди образовательных учреждений мы провели лихачевские чтения. А началось все с того, что написали письмо Дмитрию Сергеевичу с просьбой прийти к нам на заседание. Академик поблагодарил нас за то, что мы сохраняем нашу культуру, но принять приглашение не смог: в его 80-летнем возрасте нелегко было лишний раз выйти из дома. Дмитрий Сергеевич написал ребятам: "В одном из ранних произведений Мамина-Сибиряка хорошо была описана жизнь вашего района. Найдите это описание и сделайте заседание на эту тему. Ведите дневники!" Дмитрий Сергеевич благодарил ребят за то, что они занимаются прекрасным и достойным делом - сохраняют памятники истории культуры. Одобрял посадку деревьев: он очень серьезно относился к созданию садов. Как-то он выступил в Кремле, а было это в ельцинские времена, и сказал, что сила государства не в том, чтобы оно имело сильную армию, а в том, чтобы государство развивало культуру. В противном случае такое государство не имеет права на существование. Лихачев не делал комплиментов власти, хотя его, наоборот, обвиняли в близости к ней, но, думаю, обвиняли несправедливо.
...Когда к Дмитрию Сергеевичу приходили гости, он провожал их до самого нижнего этажа. Однажды среди нас был мальчик, который вдруг побежал наверх, догнал академика у двери и сказал: "От всей души благодарю вас за то, что вы нам рассказали! Можно я вам руку поцелую?" И поцеловал! Ребята из Уфы к нему приезжали. Ласково к ним отнесся, принял сердечно. Девочка-инвалид подарила Лихачеву сделанного своими руками Пьеро. И Дмитрий Сергеевич поцеловал этого Пьеро. В нем была детская незащищенность, трогательность. Наши ребята выходили от него облагороженными. В быту он был неприхотлив. Чайничек закопченный, сыр и хлеб - вот все, что было на столе. Фонд культуры предлагал помощь семье академика. Но они с женой от этой помощи отказывались.
Евгений Белодубровский:
- Это было в Ярославле, я это видел сам: идет Лихачев, а навстречу знакомый ему батюшка, священнослужитель... очень достойный человек. И такой обоюдный порыв случился: Лихачев хотел святому отцу руку поцеловать, а тот - Дмитрию Сергеевичу руку пожать.
УЧИТЕЛЬ БЫЛ РАССТРЕЛЯН В ПАСХУ
Георгий Васюточкин, общественный деятель:
- Весной 1993 года в ротонде Мариинского дворца проходило торжественное присуждение звания почетного гражданина Санкт-Петербурга Дмитрию Сергеевичу Лихачеву. Присутствовал тогдашний мэр Анатолий Собчак. Я был там как депутат Ленсовета. Незадолго до конца официальной части глава Дзержинского района Сергей Тарасевич - ему надо было куда-то уходить - дал мне огромный букет: вручите Лихачеву. Я задумался, а что же я скажу академику, кроме банальных вещей, которых он и так наслушался за этот вечер? И тут приходит ко мне озарение: ведь нас с Дмитрием Сергеевичем связывает судьба моего двоюродного деда, знаменитого византолога начала ХХ века Алексея Петровича Смирнова. Он был главным хранителем отдела икон в Русском музее, был осужден, как многие, репрессирован и сослан на Соловки. Родственники по официальной версии считали, что он умер от сердечной недостаточности. Улучив минуту, когда все уже выступили, я вышел с букетом и произнес поздравления не только от себя, но и от имени моего покойного деда, напомнив, что тот был учителем Лихачева, читал ему лекции. За креслом Лихачева стояли две дамы, Дмитрий Сергеевич повернулся к ним и объяснил: "Смирнов. Из Русского музея. Расстрелян на Пасху в 1930 году". Это была та самая трагическая расстрельная ночь, когда Дмитрий Сергеевич убежал из барака по предупреждению солагерника и спрятался в поленнице. В ту ночь и был расстрелян мой дед. Так нежданно-негаданно я узнал истину.
Евгений Белодубровский:
- Да, это довольно трагический момент - момент истины, момент покаяния. Лихачев говорил о том, что каждый день он помнит о том, что живет за двоих - за себя и за того, кто был расстрелян в ГУЛАГе.
Михаил Николаевич Микишатьев, архитектор:
- С Дмитрием Сергеевечим Лихачевым я пересекался только в проблемах охраны и изучения русской культуры и архитектурного наследия. И скажу, что нередко выступал оппонентом академика. В частности, его знаменитая формула "русская культура конца XVII века - это барокко, которое выполняло функции Ренессанса" внесла немало путаницы. Однако авторитет Лихачева был настолько велик, что этот постулат был принят как аксиома. Крупная личность всегда противоречива. Главное, что Лихачев внес свой неповторимый вклад в русскую культуру. И возможно, что если бы Дмитрий Сергеевич был сейчас жив, то некоторые проблемы сохранения Петербурга решались бы как-то иначе, - наверное, более разумно.
ИНТЕЛЛИГЕНТНОСТЬ В КАЖДОМ ЖЕСТЕ
Никита Владимирович Благово, заведующий музеем истории школы Карла Мая:
- Я принадлежу к числу тех людей, которым посчастливилось встречаться с Лихачевым. Это была фигура многогранная, патриарх отечественной культуры, его можно было слышать на телевидении в Останкино, он казался недосягаемым. Но как выяснилось, к Лихачеву было очень легко попасть на прием.
Я пришел к нему как к бывшему учащемуся реального училища, которое находилось в стенах гимназии Карла Мая, - в 80-е годы я собирал материалы об этом учебном заведении. Преисполненный внутреннего трепета и волнения, я пришел к Лихачеву. В 12 часов, когда была назначена встреча, - ни позже, ни раньше - меня пригласили к академику. Я вошел. Небольшой скромный кабинет - вдоль стен сплошные книжные шкафы. Из-за стола вышел Лихачев, пожал руку. Следующий жест - приглашает присесть на диван. Воочию можно было убедиться, что те правила, которые царили в гимназии и реальном училище Мая, академик усвоил на всю жизнь. Интеллигентность, душевность сквозили в каждом жесте, в каждом слове. Моя робость испарилась. Я сразу обратил внимание на то, что Дмитрий Сергеевич внимательно выслушивал фразу до конца - и только потом начинал говорить. В этом проявлялась высочайшая, и в том числе петербургская, культура этого человека. Он учил молодежь избавляться от "замусоренности" языка. Раньше он ведь сам не очень хорошо владел речью, но долгая кропотливая работа над собой позволила ему стать прекрасным оратором, научила выражать мысли хорошим русским языком. Когда закончилась наша встреча, Лихачев сказал: "Никита Владимирович, вам надо написать книгу о гимназии Мая, о постановке воспитательной и образовательной работы". Книжку я написал, вышла она под названием "Школа на Васильевском". И первая фраза там была лихачевская: "Главное в школе - это воспитание. Образование должно быть подчинено воспитанию". Признаюсь, моя жизнь наполнилась особым смыслом после вдохновенных слов Дмитрия Сергеевича, и написание книги, и создание музея Мая стали моими главными целями.
Станислав Ларьков, президент городской секции библиофилов:
- Если вы хотите понять человека, обратитесь к его детству. В доме у Лихачевых семья собиралась за чаепитием и родители читали своим детям книги. Когда Дмитрий Сергеевич жил в казенной квартире, ее прежний хозяин попросил сохранить на время отъезда коллекцию редких книг. Вот тогда начался особенный духовный рост Дмитрия Сергеевича. Собственно, он никогда и не прекращался: Лихачев всегда был с книгой, всегда был в движении. Мало кто знает, что Лихачев был еще и членом городской секции библиофилов.
ТВОРЦАМ ВЫЖИТЬ ЛЕГЧЕ
Гелиан Михайлович Прохоров, доктор филологических наук, профессор (Институт русской литературы РАН):
- Я знаком с Лихачевым с 1962 года, когда учился на историческом факультете. Как Дмитрий Сергеевич умел выступать! Увидев мой интерес к наукам, предложил поступить в аспирантуру. И я последовал его совету. Спасибо ему, благодаря ему я стал ученым.
...Лихачев был уверен: в ленинградскую блокаду выжили те, кто что-то делал - писал стихи, рисовал, сочинял музыку. Это было его мнение. И парадоксальная вещь: Лихачеву позволил стать тем, кем он стал... ГУЛАГ! Лев Гумилев тоже являл собой испытание на творческую прочность. Он говорил, что вот просто на свободе он шел бы, рассеянно смотрел на проезжающие машины, а ГУЛАГ заставил концентрироваться его мысли... Такими творческими личностями, которыми они себя заявили на весь свет, можно было стать, только проделывая огромную внутреннюю работу, тем более в ссылке. Лихачев обладал потрясающей внутренней культурой. Помню его прекрасный доклад о красоте старой орфографии. Относился он ко всему с хорошим юмором и мудростью. Мыслил свободно, говорил, что надо жить как птица: поворачивать крылья по ветру, но лететь своим путем. Лихачев умел уважительно говорить и с простым чиновником, и с самым высоким партийным начальством. Меня КГБ должен был посадить за то, что книгу Солженицыну за границу переправил. Требовали уволить меня с работы и вообще выслать за границу, лишить гражданства. Я негодовал: у меня труды по истории Древней Руси не завершены, мама тут - куда уезжать? Так вот, Лихачев смог уверить советских руководителей, что не надо меня "вышвыривать". Романова, главу обкома партии тогдашнего, царя питерского, сумел успокоить! И слежка за мной прекратилась, даже за границу стали выпускать. Он не только за меня - он за многих заступался. Лихачев умел влюбляться в людей - собирать в одно ядро тех, кто может, хочет работать, кто горит творчеством.
...Лихачеву принадлежит открытие русской иконы. Рубенса знали в мире, а Андрея Рублева - нет! Лихачев открыл его для мира. Открыл вообще древнерусскую живопись. Древнерусскую литературу он вписал в мировой культурный процесс. Не всегда его выводы бесспорны - но это не важно. Он прекрасный писатель. И главный герой у него - это древнерусская Литература: она чувствует, живет, дышит! Лихачев доказал, что литература создала русский народ и объединила его, несмотря на всех наших нерадивых правителей. Дмитрий Сергеевич показал, что современная литература является продолжательницей той, древнерусской. Это открытие очень плодоносно.
А ведь непростой и неоднозначной фигурой был Дмитрий Сергеевич Лихачев! Удивительно скромный в быту человек, он умел сохранять достоинство, говорил без пафоса, но очень значительно - и его слышали партийные функционеры и сотрудники КГБ! Он мог влиять на судьбы других людей, умел защитить их от идеологических нападок, а то и оградить от увольнений и арестов. Возможно, пребывание в ГУЛАГе придавало Лихачеву смелости. Возможно, он больше не хотел испытывать страх, унижающий и съедающий творческие силы, и это каким-то чудесным образом понималось окружающими. А возможно, самим Богом он был определен как огромная величина, настоящая глыба русской литературы, словесности, культуры, и это чувствовали люди, окружавшие его.