Кому на Северо-Западе Руси жить и есть хорошо
Почему даже в соседних регионах нашей страны такой разный уровень жизни
О том, что все регионы нашей страны, если говорить об уровне жизни, можно разделить на три группы, известно еще с советских времен: первая группа – Москва (здесь живут хорошо), вторая – Петербург (считается, что здесь живут более-менее), третья – все остальные (здесь живут плохо). В последние годы, правда, некоторые регионы – в первую очередь те, что богаты углеводородами, – стали выбиваться из унылого провинциального ряда. Но в целом чудовищная пропасть по-прежнему разделяет не только различные слои населения России, но и различные субъекты Федерации. И эта пропасть только увеличивается. Возьмем, к примеру, Северо-Западный федеральный округ. Казалось бы, соседи. Однако…Корреспонденты «НВ», которые работают во всех регионах российского Северо-Запада, отправились в местные магазины (в сети эконом-класса), чтобы посчитать, во сколько им обойдется скромный праздничный ужин на двоих: бутылка шампанского, горячее, бутерброды с красной икрой, фрукты, салат…Посчитали… Затем взяли данные по зарплатам… Поделили…Получилось, что среднестатистический житель Архангельской области может на свою месячную зарплату собрать почти 24 праздничных ужина, жители Новгородской и Вологодской – лишь 17, а Псковской – не наскребет и 15.А что с доступностью жилья? Оказывается (если опять же поделить среднюю зарплату на среднюю стоимость квадратного метра), в Мурманской области квартиры почти в два раза доступнее, чем в Калининградской.А если сравнить с Петербургом и Москвой? А как обстоят дела в Федеративной Республике Германия, которая по своим масштабам сравнима с нашим Северо-Западом?.....В Российской империи десятки городов могли соперничать по богатству с Москвой и столичным Петербургом – Нижний Новгород и Казань, Екатеринбург и Владивосток, Великий Устюг и Курск… Имущественное расслоение регионов пошло, как ни странно, с эпохи «всеобщего равенства» – советского периода. Для исполнения гигантских планов требовалось, чтобы все деньги находились в одних руках и в одном месте. Там, где эти руки обитают, – в Москве.Современной России по наследству досталась советская финансовая система: все финансовые потоки сначала идут в Москву и лишь потом неравномерными ручейками растекаются по регионам. Досталась и советская «узкая специализация»: здесь – всесоюзная кузница, там – житница, еще где-то – здравница…В середине 1990-х диспропорции между столицами и регионами, между областными центрами и райцентровской «глубинкой» были критическими. Если бы и дальше все так шло, половина населения из бедных провинций хлынула бы в Москву, превратив ее в подобие Мехико (в столице Мексики проживает более 20 миллионов человек), а другая половина пополнила бы литовско-румынские ряды европейских гастарбайтеров. Но Россия, к счастью, не Мексика и не Румыния. Многие регионы сумели найти свою экономическую нишу.Ситуация стала меняться после кризиса 1998 года, из которого регионы выходили своими силами. Плюс к тому Москва настолько переполнилась деньгами, что там просто не осталось мест, куда их можно было бы вложить. Пришлось делиться с регионами. А некоторые компании и сами переехали из Москвы – в тот же Петербург. Сейчас неплохие зарплаты и на Дальнем Востоке (особенно на Камчатке и на Сахалине), и в промышленных центрах Сибири, и в сырьевых столицах. В европейской части России тоже есть свои лидеры: Краснодарский край, Нижний Новгород, Воронеж. Но остаются и аутсайдеры: Смоленская, Брянская, Ульяновская области, Калмыкия, республики Северного Кавказа.Что же касается Северо-Запада, то даже в масштабе одного федерального округа по-прежнему наблюдаются фактически двукратные разрывы в экономических показателях регионов. Однако жизнь здесь – если посмотреть, как менялась ситуация за последние 15 лет, – все же налаживается. Почти все северо-западные регионы – крепкие середнячки. СЗФО – этакий «средний класс» среди федеральных округов.И пусть сейчас в Вологодской области «просела» металлургия – но ведь до кризиса работники этой отрасли получали вдвое больше, чем «богатые» петербуржцы. А поскольку потребность в металле никуда не делась, вернутся и их зарплаты.В Мурманской области рабочие руки дороги и недорого жилье – потому что очень много людей переехали поближе к солнцу. Здесь восстанавливается рыболовная отрасль, обеспечены заказами (правда, пока не оплаченными) оборонные судостроительные предприятия. А скоро начнется освоение Штокмановского месторождения – и область станет нефтегазовой провинцией не хуже Ханты-Мансийска, население которого может купить половину Москвы (что потихоньку и делает). Калининградская область удачно играет роль европейского форпоста России. Помимо официальных зарплат ее жители неплохо зарабатывают на приграничной торговле. Золотым дном могут стать ее приморские городки – в прошлом элитные прусские курорты, которые в советское время превратились в закрытые военные зоны. Кстати, если бы не эта закрытость, пресловутая латвийская Юрмала так и осталась бы захудалой рыбацкой деревушкой, а элитные дачи и музыкальные фестивали стали бы отличительной чертой какого-нибудь Светлогорска.К «нижнему слою» нашего «среднего класса» можно отнести Карелию и Новгородскую область. Так получилось отчасти исторически: из Новгорода всегда выкачивали лучшие кадры Москва и Ленинград–Петербург, а Карелия в советское время была просто областью лесных ресурсов (таковой во многом осталась и сейчас, хотя по природе ей ближе финский вариант развития – с созданием высокотехнологичных производств и сельских хуторов). Какой-то определенной ниши занять эти регионы не сумели. И виновата не только советская система региональной специализации, но и «человеческий фактор». Вот ничем, казалось бы, не примечательная Калужская область – благодаря энергичному руководству затащила к себе сначала импортные пивзаводы, потом – крупнейшие автомобильные концерны и компьютерные производства. А у наших соседей что-то не сложилось…И, к сожалению, вообще не относится к региональному «среднему классу» Псковская область. Но, по большому счету, в своих бедах эта область не виновата. Она – жертва нашей уродливой ценовой системы в сельском хозяйстве, пресловутых «ножниц цен». По географическому положению и традициям Псковщина могла бы стать крупнейшим поставщиком продовольствия, кормить весь Северо-Запад и жить припеваючи – как с недавних пор живут «зерновые» Белгородская область и Краснодарский край. Но из-за существующих ценовых перекосов псковские аграрные отрасли сейчас просто не могут быть рентабельными.Выравнивание идет. Но намного медленней, чем хотелось бы. И в этом виноваты не только региональные лидеры, но и «советское» устройство современной финансовой системы – основные деньги по-прежнему прокачиваются через Москву, где расположен и Минфин, и все крупные коммерческие банки. И все-таки когда-то мы придем к европейским порядкам: мобильная часть населения будет переезжать с места на место, выбирая самую высокооплачиваемую работу, а консервативная – жить, где живет, сознательно выбирая скромный достаток и провинциальное спокойствие.Почему в Коми высокие цены?Республика Коми никогда не принадлежала к сельскохозяйственным регионам России. Поэтому в продовольственном отношении в значительной степени зависела и продолжает зависеть от импорта из соседних регионов, главным образом из Кировской области.И причина не только в том, что северная земля хоть и богата природными ресурсами, такими как лес, нефть, уголь и бокситы, но несопоставима с Черноземьем по плодородности. Все-таки четверть населения региона проживает в сельской местности, хотя только 4 процента занятых в экономике приходится на сельское хозяйство. В кооперативах и фермерских хозяйствах преобладают кормовые культуры, животноводство, а население выращивает картофель. За счет собственного производства республика, например, на 92 процента обеспечивает себя картофелем, на 40 – овощами, на четверть – молоком и мясом. В республике выпускаются свой хлеб, хлебобулочные изделия, майонез, минеральная вода, безалкогольные напитки. Однако уже в 1990-е годы по сельскому хозяйству и производству продовольствия республики был нанесен массированный удар со стороны соседей. Дело в том, что заработная плата производителей продовольствия в Коми, как и работников других предприятий, выше, чем у их более южных коллег, поскольку она исчисляется с учетом районного и северного коэффициентов. А в цене товара зарплата производителей всегда играла значительную роль. И сыктывкарцы стали с удивлением обнаруживать на полках магазинов лежащие рядом продтовары одного и того же ассортимента, но с разной ценой. Причем цена на местную продукцию была выше.Постепенно усилиями республиканского министерства сельского хозяйства и продовольствия эту диспропорцию удалось выровнять. Но при этом цены на продовольствие все равно оставались высокими за счет транспортной составляющей импортируемых товаров. Поэтому к относительно высоким ценам на продтовары сыктывкарцы уже смирились, а попытки остановить рост цен административными методами ни к чему не привели.Решить продовольственную проблему помогают регулярные сельскохозяйственные ярмарки, устраиваемые в самом центре города на Стефановской площади прямо возле зданий администрации главы РК и республиканского парламента. У сыктывкарцев большим спросом пользуются большие морозильники, которые можно купить в любом магазине бытовой техники. В них жители столицы республики привыкли хранить то, что купили на Стефановской площади.Игорь Бобраков, собкор «НВ» в КомиПочему в Вологде при низких зарплатах такие цены на продукты?Первопричины столь ощутимой для области диспропорции между розничными ценами на продукты и зарплатами проистекают еще из середины 1990-х годов. Тогда, после нескольких лет постперестроечного спада, экономика региона, базирующаяся на металлургии, химическом производстве и машиностроении, быстро пошла в рост. Вологодчина одной из первых в России достигла дореформенного уровня производства, занимая второе место в стране (после Тюменской области) по производству промышленной продукции на душу населения. Взлет экономики потянул за собой и стремительный рост зарплат. Вернее, доходов и расходов. Ведь далеко не все заработки учитывались в данных официальной статистики. Со временем некоторые сельские районы, имея официальную среднестатистическую зарплату чуть ли не в два раза ниже среднеобластной, были в числе лидеров Северо-Запада по числу приобретаемых новых автомашин на каждую тысячу населения. Почему? Да потому что жили за счет браконьерски вырубаемого и перепродаваемого леса.На фоне достаточно высоких доходов населения считалось чуть ли не нормальным то, что цены на продовольствие были в Вологодской области выше, чем у соседей. Тем более что качество местных продуктов действительно выигрывало на фоне относительно дешевой, но не самой лучшей привозной продукции.Но затем все изменилось чуть ли не в одночасье. И пока большинство российских регионов еще только пытались осознать, что же такое мировой финансовый кризис и с чем его едят, экспортно-ориентированная экономика области быстро покатилась под откос. Сначала почти в три раза «просели» объемы производства в металлургии, а вслед за этим начался спад и в других отраслях. К середине января зарплаты на многих предприятиях были урезаны практически вдвое, часть заводов и фабрик встала или перешла на трех-четырехдневный график работы. Среднестатистические зарплаты тут же пошли вниз, а цифры на магазинных ценниках продолжали свое движение вверх.Пытаясь хоть как-то компенсировать резкое снижение покупательной способности населения, областные власти начали активно проводить на городских площадях сельскохозяйственные ярмарки выходного дня (цены на продукты здесь на 30–40 процентов ниже, чем в сетевых магазинах розничной торговли) и в пику хлебокомбинатам-монополистам заявили о готовности построить в районах сеть небольших муниципальных хлебозаводов. И все же главную лепту в преодоление ценовой диспропорции должны внести макроэкономические показатели. В феврале-марте на многих предприятиях области вновь начался пусть незначительный, но подъем производства, и существенно «просевшая» за зиму среднеобластная зарплата также начинает расти.Владимир Романов, собкор «НВ» в ВологдеПочему в Пскове жить хуже всего?Сейчас власти предержащие как позитивный момент особо отмечают, что Псковская область сегодня выглядит на порядок лучше, чем другие регионы, на том основании, что у нас, дескать, никогда не было крупных градообразующих предприятий, с закрытием которых могла решительно рухнуть вся социальная сфера. Но отсутствие крупных и богатых предприятий изначально привело к низкому уровню доходов местного населения.При этом врач-ординатор Псковского областного окнологического диспансера получает на уровне буфетчицы этого же лечебного заведения и чуть меньше уборщицы, которая работает на две ставки. При этом все – и доктор, и обслуживающий персонал – идут на рынок, где сталкиваются с одной и той же проблемой: цены на продукты хотя и пониже, чем у соседей по Северо-Западу, но для местных зарплат и они неподъемны.– Высокая цена на товары первой необходимости и низкая заработная плата, казалось бы, имеют разные причины, но тем не менее увязаны в единый экономический клубок, – считает Дмитрий Хритоненков, председатель исполкома регионального отделения партии «Единая Россия». – Если говорить о зарплате, то она напрямую зависит от качества и количества производимого товара. И тут Псковская область не может похвастаться чем-то сверхъественным: то, что мы производим (в отличие от нефти и газа), не пользуется повышенным спросом на рынке. Качество при этом, как правило, тоже оставляет желать лучшего. А если добавить сюда и низкую производительность труда, то все, что касаемо зарплат, становится вполне понятным и объяснимым. Есть и еще один показатель, на который я бы хотел обратить внимание, – низкие закупочные цены на продукцию наших сельских товаропроизводителей. При этом накрутка, которую делает наша торговля, выглядит просто грабительской. В этом вопросе, я уверен, серьезно недорабатывает наше антимонопольное ведомство, которое не только может, но и обязано проявить принципиальность: пока продавец будет диктовать свои условия, потребитель всегда останется в проигрыше.Сергей Некрасов, собкор «НВ» в ПсковеПочему в Калининграде и Карелии дорогая недвижимость?Несмотря на оптимистичные прогнозы целого ряда региональных экспертов, в первом квартале этого года стоимость недвижимости в Калининградской области не претерпела значительных изменений – заявленный обвал цен не состоялся. Строители и риэлторы западной губернии предпочитают не организовывать распродаж, а просто консервируют непроданное жилье до лучших времен. Учитывая, что большинство стройплощадок в области сейчас заморожено, такая тактика начинает себя оправдывать. И сданные еще в прошлом году квартиры постепенно продаются.– Каких только заявлений нам не приходилось слышать, – вспоминает ведущий специалист одной их строительных компаний Алексей Моргунов. – В муниципалитете от нас требовали снизить на 20–25 процентов цены на построенные дома. Убеждали, предупреждали, проводили беседы. Но продавать жилье себе в убыток никто не хочет.– Цены в ближайшее время на недвижимость у нас не снизятся, а, наоборот, подпрыгнут, – уверил корреспондента «НВ» риэлтор со стажем Александр Кручинин. – Региональное правительство ввело какие-то колоссальные коэффициенты кадастровой стоимости земли. Теперь и за выбор участка под застройку придется платить больше, и даже объем взяток, сопутствующих процессу строительства, обязательно возрастет. А значит, после некоторой рецессии начнет расти рынок жилья. Ведь все-таки Калининградская область инвестиционно привлекательный регион. Здесь в недалеком будущем будут построены и госрезиденция правительства страны, игорная и туристические зоны, крупнейшая на Балтике стоянка для катеров и яхт. Сегодня уже многие известные в стране люди купили недвижимость в янтарном крае. Поэтому и далее процесс приобретения квартир и домов в Калининградской области будет набирать обороты, а значит, и цены будут расти. В Карелии же спрос на жилье резко превышает предложение. Только за два месяца этого года, несмотря на бушующий финансово-экономический кризис, более чем в полтора раза возросло количество участников республиканской программы ипотечного жилищного кредитования (по сравнению с аналогичным периодом прошлого года). При этом подавляющее большинство приобретает квартиры на вторичном рынке. Ведь хотя объемы вводимого жилья и растут, но явно недостаточными темпами, чтобы удовлетворить покупательский спрос.– И в Петрозаводске, и в районах республики сейчас явно не хватает земельных участков, по которым уже прошли или готовятся аукционы, – говорит первый заместитель министра строительства РК Александр Ефимов.Впрочем, дело не только в высоком спросе и дефиците земли. В Карелии плохо развита конкуренция на строительном рынке. Об этом, как и о привлечении в республику питерских и московских строительных компаний, говорится уже давно, но пока что предлагаемые условия потенциальных инвесторов не устраивают.Илья Козырев, собкор «НВ» в Калининграде; Марина Петрова, собкор «НВ» в КарелииПочему в Мурманске доступные продукты и жилье?Причины хорошего уровня заработной платы в регионе – стабильное состояние большинства отраслей экономики области и сохранение объемов промышленного производства. При этом темпы инфляции в области ниже общероссийских. Некоторые продукты даже дешевеют: растительное масло, куриные яйца, мука.Стоимость жилья в столице Заполярья колеблется. Но все равно по сравнению с остальными регионами Северо-Запада в Мурманской области жилье самое дешевое. Это связано с различными программами переселения северян в среднюю полосу, а также расширением рынка строительства первичного жилья.Следует отметить также, что некоторые города региона превосходят Мурманск по уровню заработной платы. К таким, в частности, относятся так называемые Закрытые территориальные образования, практически финансируемые из регионального бюджета, и города, на территории которых расположены крупные предприятия.Марина Калинина, собкор «НВ» в Мурманскеих нравыРядовой бюргер гордится тем, что он провинциалЕсли Россию в целом, с ее просторами трудно сравнить с какой-либо европейской страной, то Северо-Запад нашей страны – вполне возможно. Например, с Германией. Население ФРГ даже больше, и значительно, чем население регионов, относящихся к СЗФО, а территория Германии хотя и уступает нашему Северо-Западу, но если не считать просторы Архангельской области и Республики Коми, то и по этому показателю все очень даже сопоставимо. Однако регионального расслоения в этой стране почему-то не наблюдается. И это даже несмотря на то, что зажиточная Западная Германия в общем-то совсем недавно объединилась с бедной Восточной. В отличие от общемирового разделения на «богатый Север и бедный Юг» германский водораздел успешности регионов можно означить так: развивающийся восток (бывшая ГДР) и зажиточный Запад (классическая ФРГ). Водораздел этот был отчетливо заметен примерно первые пять лет после воссоединения страны, а затем сказались сотни миллионов евро, «влитых» правительством в развитие экономики востока, и «налог солидарности», до сих пор выплачиваемый каждым западным немцем, – грань между ФРГ и ГДР в значительной мере стерлась.«Достойный повсеместно уровень жизни, базирующийся на развитии многочисленных региональных программ, инициативе людей, эффективном использовании местных особенностей и постоянно возрастающем уровне межрегиональной кооперации» – такой девиз могло бы начертать на своем гербе министерство регионального развития Германии. И в большой степени – разумеется, с поправкой на финансовый кризис, не обошедший ФРГ, – он бы оказался не чиновничьей рекламой, а правдой жизни.Скрывать эту правду, состоящую в том, что капиталистическому социальному государству во многом удалось воплотить в жизнь мечту большевиков о «стирании грани между городом и деревней» (читай: между регионами), здесь не стремятся. Великолепный интернет-портал, название которого можно перевести как «Наблюдение за местом проживания», созданный отраслевым институтом по заданию упомянутого министерства, доходчиво информирует любого желающего о качестве жизни, ресурсах, особенностях, потенциальных возможностях каждого региона. Причем по сотне параметров: от рынка рабочей силы и социальной структуры до состояния экологии и количества выпускников средних школ, успешно получивших образование.Казалось бы, с российской точки зрения, что уж такого особо интересного в этом «бюрократическом» сайте? Однако на взгляд рядовых немцев он интереснее и полезнее иных информационно-развлекательных ресурсов. И пользуется огромным успехом – как у простых бюргеров, так и у руководства коммун, применяющих данный «виртуальный» инструмент для достижения вполне прагматичных целей в рамках как персональной, так и отраслевой межрегиональной кооперации.Один пример: вместо того чтобы жаловаться, что в его регионе нет достойной работы, профессионал заходит на указанный портал и в считаные минуты отыскивает близлежащий регион, где его специальность – в дефиците. А дальше он может начать сперва виртуальное, а затем уже реальное переселение: пройдя по ссылкам, тотчас войти в контакт с региональными ведомствами и организациями, заинтересованными в его услугах, узнать условия новой работы, согласовать формальности и прочее.Второй пример: руководство сельской общины, находящейся на грани разорения из-за старения населения и оттока молодых людей в города, заходит на означенный сайт и отыскивает регион, в котором переизбыток, скажем так, выпускников «сельскохозяйственных ПТУ», сидящих без работы.Дальнейшее – дело техники, а также креативности руководства конкретного региона. Порой хватает одной фразы о том, что «в условиях кризиса все больше будут востребованы те, кто работает в области производства продуктов питания, и они же, при любом раскладе, станут жить зажиточнее прочих», чтобы закрутился хорошо отлаженный механизм межрегиональной кооперации. А если проще: чтобы в одном регионе появились тысячи рук для освоения пахотных (и иных) земель, а другой – отчитался в уменьшении безработицы (и соответственно переадресовал федеральные средства, выделенные для преодоления оной, на решение других насущных задач).Отмечу важнейший момент: помимо «сока», исчисляющегося 10 миллиардами евро, отпущенными немецким регионам в рамках мероприятий по оздоровлению конъюнктуры, федеральное правительство дало страждущим и «соковыжималку» в виде программы под названием «Региональная кооперация – гарант регионального качества жизни» (упомянутый сайт – одна из составных программы). При этом эффективность «соковыжималки» зависит только от трудоспособности и башковитости руководства регионов (а оно, как известно, при отсутствии оных качеств вполне сменяемо).В первичном приближении межрегиональная кооперация функционирует так. «Отцы» региона «зависают» на сайте «Наблюдение за местом проживания» (задача центра: постоянно «накачивать» этот ресурс разнообразной и точной информацией) и подыскивают там партнеров под конкретные цели. «У вас – подлежащий закрытию и не подлежащий перепрофилированию завод? А у нас – избыток туристов в рамках программы экстремальных путешествий. Так почему бы нам не скооперироваться и не соорудить на ваших площадях престижный пейнтбольный центр в урбанистическом стиле? Согласны? Тогда поручим экспертам просчитать параметры этого межрегионального проекта».Можно сказать, что такое межрегиональное сотрудничество – возрождение старинных немецких традиций межцеховой кооперации. Только – с поправкой на XXI век, в котором благодаря интернету упразднены не только расстояния, но и чиновничьи «обеденные перерывы» (если регион будет бедствовать так долго, что потребуется вмешательство центра, простой бюргер строго спросит с местечкового руководства за отсутствие инициативы – в этом смысл здешнего самоуправления). «Действительно, сейчас мы живем в эпоху возрождения кооперативных связей, – говорит член правления Союза кооператоров ФРГ Мартин Бонов, – только за последние 20 месяцев мы создали 18 межрегиональных медицинских предприятий и 14 межрегиональных фирм, работающих в сфере энергетики. И это правильно, что заинтересованные лица, не надеясь на манну небесную, берут будущее в собственные руки».Однако повторю: централизованная «манна» все же есть. Это и 10 миллиардов евро, выделенных на развитие регионов, и сайт, который остался бы «мероприятием для галочки», не обяжи центр в лице министерства регионального развития сотрудничать с ним плановиков, статистиков, сотни других ведущих специалистов и не следи строго за тем, чтобы всеобъемлющая информация с мест соответствовала истине и подавалась на языке, доступном региональным пользователям.Синтез средневековых традиций, осмысленных на «виртуальный» лад, внимание центра (в том числе финансовое), активность регионов способствуют тому, что в ФРГ нет откровенно бедствующей «провинции» и, с ее точки зрения, «жирующих» мегаполисов. Зато здесь есть зажиточная усредненность и постоянное стремление к таковой на всех уровнях: от рядового бюргера, который отчетливо осознает себя регионалом (и гордится этим!), до местного руководства и жителей политического германского олимпа. А как иначе? Ведь именно равномерное развитие регионов является одной из важнейших основ устойчивого социального мира ФРГ. Мира, в котором, по замыслу экономиста и философа Рюдигера Хольта «самый бедный обитатель провинции должен быть, в идеале, сыт настолько, чтобы не интересоваться размерами счетов нуворишей».Кстати, в связи с равномерностью и усредненностью развития лишь 4 региона Германии (Гамбург, Бремен, Дармштадт, Верхняя Бавария) входят в «хит-парад» 15 самых богатых регионов Евросоюза. Однако такой «излишней скромности» здесь не стыдятся, подчеркивая, что и в списке ста самых бедных регионов ЕС ни одного немецкого до сих пор не отмечено.Антон Шандоров, собкор «НВ» в Германии